«С помпой осталась дурой, маклаудь дальше, прапрапрабабушка залётная». Это меня жаба из-за потери катера начала кушать.
— Всего хорошего, юноша, — расстались по гламурному, семулякром поцелуев…
— Где тебя носило? — допытывался Ястребов, когда я вернулся во дворец.
— Та, — я с удобствами развалился в кресле. Ноги положил на столик. — С одной дос Помпадур монет срубил. «И катер отдал». Жаба меня кушала безбожно.
— А у нас тут такие дела…
Ястребов мне жаловался и путано рассказывал. Оказалось, что ол Лукас куда-то запропал со Стеллой. По городку шатаются тыщи три залётных бандитов из местных племён, и покупаемый корабль имеет небольшую скорость. С кораблём возились два помощника Лукаса, Мелехов, Макс и Любомир (через удалённый доступ).
— … И ничего не получается. Прикинь, Борн! Они хакают этот комп, а он им: «Бе-бе-бе». А что за дос Помпадур?
Пришлось рассказывать о своих восьмичасовых похождениях.
— Хорошо ты осилил с этой Помпадур, — замирал от восторга Ястребов…
Потом подошли остальные полковники, и хмурый Мелехов предложил план, как справиться с «приблудившимися на ярмарке» бандитами:
— Ночью берём их главарей. Потом «рубим капусту» за возврат начальства!..
План Мелехова был принят на ура, дополнен и выполнен. После разведки, казаки вмиг захватили всех главарей этого кагала, и выставили ультиматум для остальных. Мы их на понт взяли, сказав, что их «квартиры» (бандиты прятались на каких-то закрытых территориях) бомбить с ховера будем. В итоге разбойники из Тэржа бежали, а мы получили 12000 компенсации за их курбаши.
Больше нас радовались простые жители Тэржа. Они даже Мелехова сделали почётным гражданином города…
— … а, что это за закрытые территории такие? — поинтересовался Борисов.
Сидели мы, почти полным составом, за обедом во внутреннем дворике дворца капо, и думы думали, организовывали тары-бары одним словом.
— Я после допросов пленных выяснил, что закрытые территории это анклавы бандитсвующих рас. Там они живут и скрываются после налётов на негоциантов, городки, вроде Тэржа, и даже военные базы. Делают это они почти безнаказанно, так как их палестины защищают столпы с каким-то особым излучением, которое действует угнетающе на рассудок всем, кто имеет желание проникнуть к ним, или отомстить. Это, скорее всего, электромагнитные поля с заданными частотами. Плотность потока энергии такова, что сразу вызывает сильнейшую головную боль, центральная нервная система даёт сбой, психика индивидуума резко перестаёт быть целостной. В общем, страх, паника и вынос тела. Но среди рас есть индивиды нечувствительные к этим ЭМП, их называют атуро, вот их-то разбойники очень боятся, — Никита откинулся на спинку стула. — Казаки теперь тоже атуро, господа.
— Атуро, хм. Если допустить, что а — это «без», а тура — «башня», выходит — безбашенный. Почти комплимент. И ночью тут никто не воюет, кроме нас, — поделился языковедческо-боевымими способностями князь Рустам.
И загрустил. И мы, за компанию, тоже.
— Всем привет, — нарисовалась запропащая Стелла.
Мы уравновешенно кивнули поблуде. Мои компаньоны, плюс Вилькицкий и Шон, тут же дружно встали и покинули дворик (компаньоны решили, кажется, порыбачить), оставив на растерзание бывшему менеджеру-аналитику «Газпрома», ибо Стелла решила нас обрадовать «анализами». Свежесжатыми.
— Лукас пошёл к своему девайсу, а вам я приготовила устную аналитическую записку о нас, двойниках.
«Ну-ну. Два дня измышлялась; в перерывах». Стелла взглянула на нас и прогулялась по персоналиям. Выходило, что все девушки — белые и пушистые.
«Ага, если только рядом нет нагана с глушителем».
Потом прошлась по «дядькам»:
— Все они в целом положительные, деятельные, гуманисты, флегматики и обожают слонов. Но они, господа, одного, спокойно-положительного, знака. Вы заметили, что они мало проводят времени друг с другом. Общаются сдержанно и коротко, дружат, но на расстоянии. Секреты свои не разглашают…
— Сама ж сказала, что они деловые люди. Им некогда, — влез Ястребов-сангвиник.
Стелла приказала взглядом, чтобы Моня заткнулся и не перебивал. Счас.
— Итак, первый «дядька» — мсье Вацлав Цисарж. Самый лёгкий в разговоре, общительный и душа любой компании…
— Это у него после третьей рюмки, — влез уже Борисов.
— А ещё у него есть способность сопереживать и находить нужные слова, интенсивно работать, быстро восстанавливать силы, но он также может сдерживать свою активность, проявлять спокойствие, самообладание и терпение…
— Стелла, это ты в Камасутре нашла? Французский перевод, — Никита в полную масть развлекался.
— Дурак, это такое описание темперамента человека из книги «Философ на пляже», — оправдывалась психолог доморощенный.
— Вацлав, ты и на пляже «порхал»? — с намёком осведомился Борисов. Вацлав намёка не понял.
— Короче, Вацлав у вас — орёл, — это от Мелехова. — Тогда князь Рустам — лев. И на князя от полковников посыпались характеристики хвалебного толка. Рустам, молча, с лёгкой улыбкой, слушал нахваливание его «царского всевеличия».
— А Борн у нас — змей. Умудрённый и поднаторевший, — от весёлого Мелехова.
Раздались вопли — «браво» и «бис». Привстал и поклонился. Слегка.
— Борн, не мудрый, а мутный. Самый скрытный, алконавт, бояка, но это он тщательно скрывает, и всегда у него отговорки находятся. Лицо кирпичом сделает, и глаза, стеклышки мутные, — Стелла меня ниже плинтуса опускала, вопреки «бис» и «браво».
— Это у него после седьмой рюмки, мля. И, согласен, змеюка он, мля. А ещё злюка… Местами, Борн, местами, — Борисов оправдывался. После тычка от Эльзы.
— Сеньор, вас тут костят, а вы молчите. Почему? — Ястребов требовал от меня объяснений.
— Ботекс я колю. Каждый месяц, и в глаза тоже, — ответил. — Стелла, переходи к Шарпу.
— А его нет. За глаза не буду Алекса расписывать. В глаза не льсти, за глаза не брани. Борн, знаешь такую поговорку? О, опьять глаза стеклянные сделал!
— Да, ладно, Стелла, мы ж все на него похожи, внешне и внутренне. Наши глаза — его глаза. Льсти.
— Опять, ты, Борн, отговорку нашел. Ну, ладно. Шарп у нас душка, джельтемен, но…
— Он даже дружески не флиртует, джельтемен ваш! — рубанула Регина, Мелехов даже руками всплеснул от такого закидона жены.
— Регина права, не флиртует, мы даже не знаем, есть ли у него пассия! Ой…
«Ревизор», немая сцена. Это пришёл Алекс под ручку с двумя симпатичнейшими близняшками-тлека. Шарп, с улыбочкой а ля Вацлав, осматривал наши застывшие от обалдайса лица.
— По ходу он — кролик. Англицский, — первым пришёл в себя Ястребов.
Наша ржачка тянулась минут пять. Алекс, удивлённо, посмотрел на нас и сделал-таки правильный вывод:
— Это кто у нас классификацией темпераментов двойников занимается? Стелла? Если судить по надутости Борна, то он — змей. Вацлав, по определению — орёл, князь — лев, а я значит — кролик. Дарвинша, блин! Стелла, а ты Лукаса охомутала? — запросил Шарп. Стелла неопределённо повела плечиком. — Значит, охомутала. Знакомьтесь, это — Зита, а это — Гита.
Девушки грациозно и очень естественно сделали реверанс, спокойно реагирую на наше их разглядывание. Симпатюльки, что тут скажешь. В стиле Айшварии Рай Баччан. Темноволосые, глаза миндалевидные, зелёные омутища с перчиком. Хоть на «Мисс мира» посылай, и Болливуд заводи. До кучи…
— Алекс, это в настоящий момент твои пассии? — Эльза заинтересовалась, видимо прикидуя, можно ли их в кино заманить. Теперь уже Шарп неопределённо повёл плечиком. — Значит постоянные пассии, — припечатала ярлык Эльза.
— Алекс, тебе надо в Агру, в третий квартал, — подколол двойника, под смех честной компании…
— Регина, в предоставленный момент можешь флиртовать с Алексом, а мужчин я забираю. Дела…
Мелехов, знаемо обиженный на жену за её моветон, решил отвлечься от каких-то там своих комплексов за работой — хакая навороченный комп репликатора Лукаса.
По дороге к Лукасу, сумрачный Мелехов, поделился с нами опасениями, что примеру Шарпа последуют и казаки его бригады. Мы отмахнулись.
Лукас, после двух дней сладко-славного затворничества, с ужастью разглядывал новые программы, которые нафигачили в его комп изворотливые хакеры. И они работали с его «железом», что было странно. При всём том, работать стало значительно проще.
Макет корабля вышел на пять с плюсом, но главным камнем преткновения стали движители. Что предлагал нам комп, нас не устраивало — всего 11 миль в час, курам на смех. Лукас, Мелехов, Макс и Любомир бились с «железкой» два дня.
Итог их бдений был славным и печальным. Славным потому, что мы получили корабль с недурственными показателями. А печальным — НИС «Карась» и моя яхта — пошли на «металлолом». Пришлось наши движители устанавливать на «Хобо» (так назвал корабль Гай Сципион), а корпуса пошли на добронирование.
