— Ходим на горное озеро.
— Как… озеро?
Мое сердце бешено заколотилось. Рядом есть озеро!? Так что же она раньше молчала?! Это же выход, причём в буквальном смысле слова!
— Какое озеро? Где?
— За деревней есть тропинка в горы, в горах есть озеро. Но сейчас мы туда не ходим. Рядом с нами ведь есть пруд, — ответила женщина и мягко улыбнулась.
— А далеко до озера?
— Нет, около километра.
Километр в гору — м-да… И всё же это лучше, чем сначала пять километров через джунгли до города топать, а потом до посинения попутку до моря ловить, поскольку денег нет. А двести километров пешком до вечера не пройдёшь. И упаси господи, как всегда, заблудиться…
— А в горах водятся дикие звери и прочая опасная живность?
В глазах Виджаи появился интерес.
— Хотите прогуляться в горы?
— Нет, нет, что Вы, что я, ненормальная, что ли. Так просто, любопытствую. Не до прогулок мне сейчас, в город нужно выбираться до темноты.
— Да, там водятся медведи, леопарды, ядовитые змеи, скорпионы, — начала перечислять женщина, напрягая память.
— …достаточно, — сконфуженно пробормотала я, не дав ей закончить.
На медведях уже можно было остановиться. И как только жителей деревни до сих пор всех не переели? Наверное, через колючие ограждения пробиться не могут.
Я загрустила. Итак, вариант с горным озером, к сожалению, отпадает. К медведям и леопардам я точно не пойду, уж лучше длинной дорогой добираться, но без приключений, с которыми у меня за последние дни явный перебор. И потом, Виджая ведь забыла про горное озеро, вероятно, в округе всё же есть другие водоёмы, о существовании которых она просто не знает, иначе откуда люди воду берут? Да, в других посёлках тоже могут быть колодцы, но крестьяне питаются с полей, а полям нужна вода и колодезной водой тут явно не обойтись. Добравшись до города, порасспрошу местных жителей — уж они–то точно по–английски говорят — и, возможно, мне повезёт. Тогда не нужно будет до моря добираться.
— Что ж, спасибо Вам огромное за гостеприимство, — поднимаясь из–за стола, сказала я и благодарно улыбнулась. — Мне пора.
— Постойте, — задумчиво сказала Виджая, откладывая в сторону тряпку, которой вытирала стол. — Не можете же Вы идти в город вот так, в одной футболке.
Ой, да что это я в самом деле, совсем плохая стала. Конечно, не могу! Но где же взять юбку или хотя бы шаль, чтобы обмотать её вокруг бёдер? Хм… Может, у них есть огороды, а на огородах — пугала… э–э–э… павлинов каких–нибудь, уничтожающих урожай, пугать. Тогда можно было бы…
«Ты бредишь, что ли? Последние мозги вымыла? — сокрушённо вздохнув, прервал мои размышления внутренний голос. — Попроси одежду у хозяйки».
«Не могу. Совесть не позволяет последний кусок изо рта вырывать», — грустно подумала я.
«Это не еда, а одежда. Попроси. Без штанов только до первого встречного мужика и доберёшься, нужно объяснять почему?»
«Да понимаю я всё…»
«Будет повод вернуться сюда ещё раз и отплатить добром за добро».
Я было собралась с духом попросить какую–нибудь старую, погрызенную мангустами шаль, но Виджая меня опередила.
— Есть у меня одно сари, — с неизменной улыбкой на лице сказала она. — Я его по большим праздникам надеваю и…
— …нет, нет, что Вы! — я испуганно замахала руками, отпрыгивая от женщины к двери. — Не нужно самое лучшее! Мне и кусок тряпки сгодится — только чтобы бёдра прикрыть.
— Вы — моя гостья, — всё так же приветливо улыбаясь, твёрдым голосом возразила Виджая. — А гостю полагается всё самое лучшее. Пожалуйста, не обижайте меня отказом.
Тем временем женщина подошла к сундуку и, со вздохом подняв тяжёлую крышку, опустила в него обе руки. Я думала, она начнёт вытаскивать из сундука одежду, примется её перебирать, выискивая праздничное сари, но… руки Виджаи тотчас же снова появились. Они сжимали тёмно–зелёное сари, расшитое золотыми нитями.
Я сделала неуверенный шажок вперёд, затем ещё один и, привстав на цыпочки, вытянула шею и заглянула внутрь сундука. Пусто. Больше никакой одежды. Только теперь я поняла истинное значение произнесённой ею ранее фразы: «Есть у меня одно сари…»
Растерянно хлопая глазами, я выжала из себя улыбку и покорно приняла из рук женщины одежду. М-да… мне ещё никогда не доводилось забирать у человека последнее. На душе было до того гадко, что я почувствовала отвращение к самой себе…
— Вы в нём такая хорошенькая! — лучась удовольствием, всплеснула руками Виджая, закрепив свободный конец полотна одеяния булавкой на моей новой юбке и теперь оглядывая меня со всех сторон. — Замечательно! И размер у нас один…
Внезапно она осеклась и замолчала. Её глаза наполнились необъяснимой тоской, а руки чуть заметно задрожали.
— Виджая, с Вами… всё в порядке? Я могу чем–то помочь? — испуганно пробормотала я, слегка касаясь пальцами руки женщины.
— А? — вздрогнула, очнувшись, Виджая и… как обычно, искренне улыбнулась. — Конечно, в порядке. Просто задумалась. Я очень рада, что смогла Вам помочь.
Растроганная и одновременно подавленная, я суетливо засобиралась. Мне страшно хотелось обнять и расцеловать эту милую женщину, но я стеснялась проявления столь бурных эмоций, не представляя, как она на них отреагирует. Так ни на что не решившись, срывающимся от волнения голосом я произнесла:
— Мне пора. Ещё раз огромное спасибо за всё. Удачи Вам и Вашей замечательной дочке. И пусть у Вас всё наладится, — и быстро повернулась к двери.
На пороге появилась Индира. Пряча руки за спиной, девчушка робко ко мне приблизилась. Она помолчала немного, переминаясь с ноги на ногу, и подняла на меня умоляющий взгляд:
— Я раздобыла фотоаппарат. Мне разрешили сделать одну фотографию. Вы не откажетесь сфотографироваться со мной и с мамой? На удачу.
Мое сердце сжалось. Господи… девочка… От внезапно нахлынувших эмоций я чуть не расплакалась: кто–то с жиру бесится, а кому–то остаётся лишь верить в Белого Слона…
— Конечно! — с трудом взяв себя в руки, бодро воскликнула я. — Ну и где наш фотограф?
Обрадованная девочка выпорхнула из хижины и тотчас впорхнула обратно, таща за руку смущённого оборванного, босоногого мальчугана–ровесника. Она вручила ему фотоаппарат — это его она прятала за спиной — и, подтащив ко мне за руку маму, встала рядом.
— Нет, так не пойдёт, — ласково сказала я, протиснулась между мамой и дочкой и крепко обняла обеих за плечи — а пусть думают, что хотят. — Вы должны прикоснуться к Белому Слону и зарядиться его волшебной энергетикой.
Раздался щелчок — кадр отснят. Фотограф тут же испарился за дверью хижины вместе с фотоаппаратом. Индира сияла. Она взяла меня за руку и, доверчиво заглянув в мои глаза, с надеждой спросила:
— И теперь нам с мамой будет везти?
— Обязательно, — твёрдым, уверенным голосом ответила я и ободряюще улыбнулась. — Верь в это. Но только запомни одну очень важную вещь: нельзя сидеть сложа руки в ожидании удачи. Удача приходит к тому, кто её ищет и кто её добивается. Запомнишь?
— Да.
— Виджая, — обратилась я к женщине, которая стояла чуть поодаль и печально улыбалась, задумавшись о чём–то своём. — Напишите, пожалуйста, название вашей деревни. Как знать, может, ещё как–нибудь в гости заскочу… если не прогоните, конечно.
— Будем только рады…
Тепло распрощавшись с хозяйкой, в сопровождении девочки, вызвавшейся немного меня проводить, я направилась к дороге, ведущей в город. Выведя меня на дорогу, Индира приветливо помахала на прощанье рукой и во весь дух понеслась обратно, домой.
Не успела я покинуть территорию деревни, как кокосовые пальмы резко сменились на самый настоящий тропический лес — непроходимые джунгли. Я быстро шагала вперёд по сухой красной глиняной дороге и с любопытством глазела по сторонам. Вот это природа, так природа! В глазах рябило от красок и оттенков, прежде всего, цветов. Создавалось впечатление, будто некий многообещающий, но вдрызг пьяный художник от души порезвился, без конца окуная кисточку в краски всевозможных цветов и размахивая ею направо и налево. Многие цветущие растения показались мне знакомыми, и хотя я понятия не имела, как они называются, я наверняка могла их видеть в цветочном магазине. Красота. И этим всё сказано.
Деревья–гиганты, в стволах которых можно было запросто устроить длительное пристанище для Маленькой Разбойницы из сказки «Снежная королева», густо оплетали лианы, убегавшие вверх по стволам и ветвям до самых крон. Воздух был насыщен сильными запахами цветущих растений и жужжанием многочисленных насекомых. Время от времени раздавались незнакомые крики каких–то птиц и животных.
