— Ну как… мыть посуду после опытов, ухаживать за подопытными образцами, мыть полы, окна и стены, доску опять же… приносить мел…
Директор явно входил во вкус. Смотрю на него крайне мрачно. Очень хочется отказаться.
— То есть ты решил за медяшки нанять штат уборщиц в одном ее лице?
— Ты ничего не понимаешь! Это стимул изучать магию! Освоит магию уборки, щелкнет пальцами и…
— И полшколы нет. Я ж тебе говорил, какой именно у нее дар.
— Да ты не переживай. Если она мне полшколы снесет, я-то ее отстрою, но вот какой потом у меня будет рейтинг… Никчемная лаборантка и та щелчком пальцев сносит стены и перекрытия. Народ валом повалит. А уж сколько она отрабатывать будет…
— Ну да, ну да. Так, значит…
— Я не пойду! Это каторга…
Так. А где мой голос? Почему я не могу говорить? Зло смотрю на мага, тот полностью игнорирует меня, только вот его лицо… Сыпь у него, что ли? Весь в прыщиках, причем так быстро появляются. Интересно, это не заразно?
— Это… чего это у тебя с лицом-то? — тоже заинтересовался директор.
Маг ощупал себя, глаза широко открылись, смотрит почему-то на эльфа.
— Я предупреждал, — пискнул тот. — Побочное действие от «заклинания изменения внешности» в лучшую сторону.
— Через неделю?! — прошипел некромант.
Кноп полез ко мне в капюшон.
— Я предупреждал! Вы согласились…
Осторожно трогаю свое лицо. Мама дорогая. Я… я не хочу вот так.
02:12
Директор попытался свести эту красоту, но сделал только хуже. Маг теперь еще и чешется, причем сильно так чешется. Я, к счастью, магического лечения избежала.
— Ладно! Беру ее лаборанткой, а чтобы она не возражала, позволю ей, — в меня ткнули пальцем, — пользоваться школьной библиотекой по ночам.
Класс! Ночью я вообще-то сплю.
— Ты даже меня туда не пускал, когда я там учился.
— Только тебя что-то это не сильно останавливало. Тебя там сколько раз ловили? Причем в самом запретном отделе! Восемь? Или восемнадцать раз?
— Двадцать два, — вздохнув и расчесывая ухо.
— А ее даже наказывать не стану! Так что пусть учится, готовится к экзаменам и если через два месяца мне его сдаст… возьму в ученицы, и даже ученические буду выплачивать.
Маг фыркнул и прикрыл глаза.
— Она и за тысячу лет ничему сама не научится. Ее учить надо, причем с ножом у горла. Для мотивации.
— Не сдаст — еще полгода лаборанткой будет, чем тебе не мотивация.
А я, как назло, не могу высказаться! Ну я тебе устрою! Погоди у меня.
— Хм. И когда она спать будет? Если днем работать, а по ночам учиться?
— Зачем ей много спать? — удивленно.
На меня посмотрели. Крайне злобно смотрю в ответ.
— Вон какая крепенькая, молодая, шустрая. Пары часиков хватит, зато времени на дурь не будет оставаться.
Красота-а.
Ланселот фыркнул и щелкнул пальцами. У моих ног тут же образовался небольшой смерч и появился Нафаня.
— Три чашки горячего чая, булки, можно с вареньем, — велел маг.
Нафаня поклонился и исчез, а между креслами возник небольшой столик с тремя чашками на нем. Пока пустыми.
Завистливо вздыхаю. Мне бы так. Меня он не слушает. Быстро сообразил, что хозяин тут маг… н-да. Ну хоть кормит, когда забегаю на кухню.
— Кх-кх. Извините!
Полы моей накидки зашевелились. Разговорившиеся маги удивленно обернулись, обрывая диалог. Поднимаю полу и хмуро смотрю на погнутый несчастный горшок, робко выглядывающий из-за ноги.
— Извините! Здравствуйте! А вы… вы меня не помните?
Директор склонил голову набок, поднял горшок, показавшийся хрупким стаканом в его ручище, и внимательно осмотрел со всех сторон.
— Ксериус. Ты, что ли?
— Я! — так радостно, что у меня в правом ухе зазвенело.
— Лэрд Рикас, расколдуйте меня, пожа-алуйста-а-а… — Горшок заревел навзрыд, не уронив при этом ни одной слезинки.
— Да чего там. Да тихо ты. Погоди. Хм. Хитра на тебе вязь, хитра.
Сёму завертели, внимательно разглядывая. Тот перестал всхлипывать и старался не мешать. На столе появилась целая гора булочек, а чашки медленно наполнились ароматным чаем.
— Н-да. Нет, не могу. Тебя расколдует только тот, кто наложил чары, или его ученик.
Некромант задумчиво посмотрел на меня. Горшок скулил в голос, уговаривая директора передумать. Мне же стало как-то страшно и пусто внутри. Такая ответственность. Маг ведь и впрямь его сам не расколдует и мне не позволит. Так это что… он теперь с меня живой не слезет? Ничего себе стимуляция на будущее — выучить магию, чтобы расколдовать ночной горшок, дабы он от меня отвязался. Н-да.
— Не ори!
Сёма тут же заткнулся, а директор вернул его мне, поставив на колени, задумчиво смотря на меня.
— И чем она только тебе приглянулась? Не красавица, и я не чувствую в ней магического дара. Это, конечно, еще надо на артефакте Лямуса проверять, но все же? Чем?
Заинтересованно смотрю на мага. Мне тоже страшно интересно.
— И немая к тому же…
— Голос я забрал. Временно. Уж больно болтлива.
Директор понимающе усмехнулся.
— А внешность… — Некромант взял со стола свою чашку и плюшку, после чего откинулся назад на спинку кресла и усмехнулся, в упор глядя на меня. — Поверь мне, внешность — это не главное. Я этот урок усвоил раз и навсегда.
Директор понимающе хмыкнул и тоже потянулся к плюшкам, подхватывая чашку с горячим чаем. Тоже мне… великие вершители судеб. Вот возьму и поступлю в эту школу! И освою магию! Стану великой магиней! И тогда этот некромант будет драить все три этажа! А я буду ходить и тыкать его носом в пропущенные углы… Эх! Мечты-мечты…
Некромант и директор разговорились о формулах заклинаний и общих знакомых, на каком-то моменте я зевнула и, подумав, ушла спать, оставив Сёму и Кнопа там. Они спать не хотели, им было интересно, а мне нет. Мне бы… в кроватку. Тем более что вскоре выспаться станет недостижимой мечтой. Уже на пороге своей комнаты посмотрелась в стоящее у стены зеркало, ужаснулась своему отражению и пошла к кровати, стараясь не упасть раньше.
Плюх. Ка-айф. Все-таки как хорошо, когда хочется спать, а рядом стоит мягкая уютная кроватка с чистым, недавно выстиранным бельем, — последнее не так важно, но тоже радует.
Все. Меня нет. И чтобы никто утром не буди… и-и… хр-р-р.
Сквозь сон слышу грохот, вопли и крики гномов. Кажется, директор уезжает. Приоткрываю один глаз. Темень-то какая. Значит, еще не рассвело. Ну и ладно. Закрываю глаз и засыпаю снова. Спа-ать…
Н-да… Два месяца пролетели как-то незаметно. Я даже дневник перестала вести. А чего его вести? Только и записи что «Поела, умылась…».
Вкалывала целыми днями: мытье полов, ссоры с домовым, прием продуктов, заказ мебели, расстановка мебели, мытье окон, развешивание картин и штор, запуск фонтана…
Поела.
И снова за работу.
Сюда еще вписываются периодические ссоры с магом. Он как приехал из города — снова превратился в тирана-самодура. Ходит, командует, приказывает и влезает во все подряд. Ему не просто нужно знать, где гномы возводят очередной балкон, ему нужно при этом быть, участвовать, командовать, ругать, орать и лично контролировать процесс. При этом он успевает забежать на кухню — уточнить, что на ужин, дать мне по шее за то, что опять сижу без дела. Угу, сижу. Лежу! А рядом тряпка и ведро с черной водой. Гррр… ненавижу.
Параллельно он пытался учить меня магии, рассказывал о пользе того или иного заклинания, заставил учиться телепатии — через голодовку. Маг сказал, что не поем, пока мысленно не попрошу. Я подкралась и врезала ему по башке сковородкой. Ментальная атака срубила его часа на два. Мы с гномами успели поесть и перевести дух, но потом он восстал, аки Кощей Бессмертный, и дал всем по шее… Мне тоже, причем той же самой сковородкой.
Короче, некромант жег и пепелил, а я на всю жизнь зареклась когда-либо связываться с уборкой. Не мое это. Не мое.
Но… Замок потихоньку достраивался. Вчера вон возвели ворота.
22:05
— Ну, ты как? Готова к завтрашнему? — На подоконник сел эльф, задумчиво почесывая шевелюру. Некромант и его припахал. Он теперь работает курьером по срочным донесениям. Где какие цены на рынке, кому какой товар нужен, где и какой стройматериал можно раньше и дешевле всех купить — все это Кноп узнает. После чего со всеми договаривается и ночью прилетает никакущий, тут же падает в постель, вырубаясь. И только попробуй тронь до утра — покусает.
— Меня не забудь. — В ногу ткнулись металлической ручкой. — Я тебе пригожусь.
— В устах ночного горшка это звучит особенно впечатляюще.
— Не язви. Ты же знаешь, о чем я.
Изучаю старый, помятый и погнутый горшок. Н-да… Такой и по назначению не больно-то используешь.
— Только не пались там, а то мало ли… Н-да. Кстати, маг сказал, что дети там учатся как раз с пятнадцати лет. Три года в школе — и в академию магии. Так что есть шанс, что не такой уж и белой вороной буду выглядеть.
