Да… Колокольчик, под присмотром двух неприметных мужчин с внимательными взглядами, сидела, окаменевшая словно статуя. Подойдя к ней, дочь казначея присела рядом, ничего не говоря. Посидели минут пять. Мужчины, поняв, что они тут лишние, вышли, оставив женщин наедине.
— Что случилось? — тихо поинтересовалась Ланирия. — Мне расскажешь?
Фаннория продолжала молчать, тупо уставившись в одну точку.
— Фань… Ты недавно говорила, что мы подруги. Помнишь? Сказала, что если нас с тобой сложить вместе и разделить пополам, то получатся две тётки нормального роста. Вот я и пришла… складываться и разделяться.
— Он здесь…
— Кто?
— Мой кошмар. Столько лет…
— Да не темни ты! Какое чудище явилось, что половина дворца к вам сюда сбежалось!
— Герцог Харийский.
— Тот самый?! — воскликнула Ланирия. — Про которого…
— Он…
— Поэтому Короля Шутов чуть ли не за руки все держат?
— Илий? Что с ним?! — выйдя из состояния овоща, встрепенулась Фанни.
— Нормально с ним! Лично не видела, но ругается такими чёрными словами из соседней комнаты, что уши вянут.
— Пириасс его убьёт! Не отпускайте!
— Дура! Держат все, кто может! Быстро возьми себя в руки! За тебя столько народа “горой” стоят, а ты тут трясёшься! Илий, Парб мой, Штих и Сыч со своими! Все! В обиду не дадим! Радоваться должна — надаём скопом твоему обидчику в рыло, точно! Ну и что ж, что приехал? Он и раньше был, хоть и далеко! Но тогда ты одна была, а теперь с нами! Чувствуешь разницу? Да твой муженёк его на части разорвёт! Не получится — я со Скалой ему помогу! Злая баба — хуже некуда, а я сейчас самая злющая во всём королевстве! Меня только один вопрос в этом всём волнует…
— Какой? — настороженно спросила Колокольчик.
— Как вешать гадину Харийскую будем — за причиндалы или за то, что от них останется?
— Ничего не останется! — с остервенением выпалила Фаннория. — На ошмётки всего разорву! За всё, что творил!
— Правильно! Я бы и башку оторвала тоже, но не стоит — надо же за что-то верёвку цеплять.
— А… Илий?
— Вспомнила! Я бы на твоём месте сходила к нему и успокоила, пока он в руины дворец не превратил. Сама бы пошла, но у тебя лучше получится. Там с ним Сыч возится, но мужики такие дурни.
— Посиди ещё немножко со мной…
— Хоть всю ночь, но к Илию загляни. Тебе плохо — ему не лучше.
— Не могу…
— Можешь! А потом посидим вдвоём и под бокальчик-другой вина распишем казнь Пириасса поэтапно. У меня столько идей в голове, что только успевай записывать!
— Кровожадная ты! — впервые за всё время вымученно улыбнулась Фанни.
— Ты не представляешь, до какой степени! Вернёшься от мужа — удивишься, насколько у тебя жестокая подруга!
Обнявшись, они вышли из комнаты.
— Дочь! — попытался начать разговор только что прибывший казначей.
— Пап! Вот сейчас, право слово, не до тебя! Извини, что потревожила — всё нормально!
— Я…
— Все вопросы к Калевану! Потом!
Увидев мужа, Фаннория подошла к нему и несмело обняла. Тот сразу словно сдулся, нежно погладив по голове любимую.
— Мы справимся… — сказал Илий, непонятно к кому обращаясь — к себе или к ней.
— Знаю… Когда-то всё равно пришлось бы пройти через этот ужас. Не торопись! ОН теперь от нас с тобой никуда не денется — не отпустим.
— Ненавижу!
— Дорогой! Твоя ненависть меня воодушевляет. Хоть и боюсь до колик в животе, но даже теперь немного рада, что больше не придётся ждать этого момента.
— Слушай умную женщину! — добавил казначей, которого вкратце ввели в суть дела. — И про нас не забывай с Сычом! Поможем свершиться правосудию!
— Не только про вас! Мы со Штихом тоже рядом! — воинственно произнёс Скала.
— Да, папа! — поддержала его Ланирия. — Хоть я и не шутовка, но если будущий муж у меня шут, то и мне отставать невместно! Скрутим гада в бараний рог!
— “Будущего мужа”? — подняв брови вверх переспросил Саним.
— Прими к сведению, отец! Парб ещё год вокруг тебя ходить будет со своей нерешительностью, а я замуж хочу! Как девушка приличная терплю пока, но, считай, что вот прямо сейчас вместо него посваталась!
— И ничего я ни нерешительный! — горячо возразил ей Скала. — Просто момента подходящего не было! Сейчас тоже не самое лучшее время, но прошу у Вас, господин Саним Бельжский, руки Вашей дочери! Люблю её с первого взгляда!
— “Мурыжить” будешь? — ехидно шепнул на ухо Сыч старому другу.
— Я не враг своему здоровью, — также тихо ответил казначей. — Надо соглашаться.
Потом он, строго взглянув на молодых, добавил:
— Чтоб завтра оба у нас были! Без матери такие вопросы решать не буду!
— Завтра днём представление у Владыки, — напомнила Ланирия.
— Сразу после него! Хитрована тоже с собой возьмите! Илий! Фанни! Отказа не приму — жду вас обоих! Возьмите отличное настроение и аппетит!
— Хоть что-то хорошее в мире происходит, — почти успокоившись, произнесла Фаннория. — Такое мероприятие ни за что не пропустим. Тем более, что сидеть во дворце сейчас очень тяжело…
— Очень важное событие, — сказал, глядя в потолок, герцог Калеван. — Пусть про меня и забыли, но чувствую, что усиленная охрана не помешает.
— Не забыл! — хлопнул его по плечу казначей. — Надеюсь, лично охрану обеспечишь? Уверен, что Долорея приготовит утку по своему секретному рецепту, которую ты так любишь!
— Хоть поем, как человек! А рецепт уже давно не секретный — “раскололась” твоя жёнушка! Не устояла перед моим обаянием! Правда, как ни готовил мой повар по её записям, а такой вкуснятины не получается. Не знаешь, почему?
— Знаю! Дело в любви дружище! Вот полюбит тебя твой повар, как Долорея меня — сразу получится!
— Тьфу! Я лучше голодным ходить буду!
— А я говорил, начальник, — неожиданно для всех выдал неприметный секретарь Главы Тайной Стражи, — берите женщину в повара — больше толку будет. Вот теперь мучайтесь!
Смех разрядил обстановку. И пусть все понимали, насколько всё серьёзно, но гнетущая обстановка развеялась, придав новые силы и эмоции. Война только начинается и сдаваться никто не собирался!
47. Трусливое сватовство.
Куча сторонников Ипрохана Весёлого из разных захваченных королевств заполнили зал. Так ещё мы никогда не выходили на публику. В душе кипел гнев и негодование — развлекать главных убийц мира, собравшихся в одном месте, не то, что не хотелось, а возникало желание забросать их гранатами, после чего всадить каждому “контрольный выстрел” в голову, а оставшиеся трупы сжечь напалмом. И пусть такие термины были незнакомы моим друзьям, но, уверен, объясни я подробно — все бы согласились. От вчерашней паники Фаннории не осталось и следа — лишь слегка утомлённое личико после душевной пьянки в обществе Ланирии. Молодец, Парбова избранница! Достучалась до сердца жены, используя свои женские приёмы. Я бы так не смог, поэтому ночевал в комнате Штиха, оставив девушек наедине. И Хитрован тоже молодчина. Хоть мы с ним и не пили — в таком состоянии мне и градусы кефира противопоказаны, несмотря на невосприимчивость к алкоголю, но если бы не он, отвлекающий меня всякими разговорами, то в какой-то момент “сломался” бы точно и совершил массу необдуманных поступков. Не знаю, о чём там договорился Парб Скала с Сычём, только, взяв управление будущим представлением в свои руки, умудрился припахать самих “серых”, подрядив на работу декораторами и всучив нескольким реплики “подсадных уток”, которые раздавались всегда перед самым шоу, чтобы избежать преждевременной огласки. Сейчас смотрю на наших парней и девчонок с точным пониманием — ВМЕСТЕ! Во всём! Нет ни одного лишнего человека — все нужны! И не так, как обычные “нужные люди”, а душой и сердцем! Я и они — одно целое! Единый организм, где есть голова, руки и даже большая попенция, отдувающаяся за всех!
— Готовы? — пробасил Парб, взявший на себя роль лидера.
— Да! — ответили, не сговариваясь, мы хором.
