— Ты как?
Меня била дрожь.
— Ив,— всхлипнула я. И завыла во весь голос: — Ив!
Я металась по пожарищу, оставляя кровавые отметины на горелом дереве и не чувствуя боли в израненных ладонях. Сердце тротилом разорвалось внутри, когда под обгорелыми бревнами мелькнуло мертвенно-бледное лицо, измазанное сажей. Но потом опаленные огнем ресницы дрогнули, и растрескавшиеся от жара губы прошептали мое имя...
Василиса с Колей оттеснили меня от рыцаря и принялись оказывать первую магическую помощь, а Варфоломей забрался мне на колени и безропотно подставлял свою шубку в качестве носового платка, пока я без остановки рыдала от облегчения.
Парочка чародеев постаралась на славу: раны исцелили, от ожогов следа не осталось. Только сожженные волосы на голове напоминали о роковой ночи. Но и тут Василиса не растерялась, что-то шепнула, обвела вокруг головы Ива рукой, восстанавливая прическу, и я не удержалась от улыбки — так непривычно выглядел рыцарь с типично русской стрижкой под горшок.
После того, как я убедилась, что Иву ничто не угрожает, а Варфоломей уговорил меня выпустить изрядно помятого рыцаря из объятий, настало время объясниться.
— Ты так и не ответил.— Я повернулась к Коле: — Как тут оказался?!
— Ну приплыли! Кто меня послал Чернослава искать? Вот я и нашел, где он живет, да только дома не застал — он в Златоград срочно сорвался. Я за ним следом и примчался. Да только успел к самому шапочному разбору, когда тут уж все полыхало.
— В самый раз успел! — горячо похвалила его Василиса.— Одна бы я не справилась.
— Эх, жаль, мы теперь так и не узнаем, чего добивался Чернослав,— вздохнула я.
— Как это не узнаем?
Коля метнулся к обгоревшему крыльцу и вернулся с набитой доверху холщовой сумкой.
— Все здесь! — Он выудил кипу отсыревшей бересты и разгладил верхний лист.— Чернослава я дома не застал, зато нашел много чего интересного. Вот волшебная береста, через которую он Любаве письма слал да к злодействам ее склонял. Тут все их переговоры прочитать можно — я понял как. А вот,— он потряс ворохом бересты,— его записки, где все его шаги прописаны.
— И чего ж ему надобно было, окаянному? — нетерпеливо мяукнул кот.
— А надо ему было ни много ни мало стать повелителем Лукоморья,— усмехнулся Коля.— Всех людей себе подчинить, а всех чародеев или на свою сторону склонить, или истребить. Перво-наперво он Бабу-ягу, свою родную бабку, надумал на свою сторону привлечь.
— Бабку? — Варфоломей вытаращил глаза.— Она никогда об этом не говорила. Да я их вместе-то и не видел никогда! Она как-то обмолвилась про невестку, которая пыталась использовать ее как светоч, но я тогда ничего не понял, а она больше и слова не сказала, как я ее ни пытал... Но с внуком она при мне точно не виделась!
— Зная твою любовь к окрестным кошечкам, я не удивлюсь, что ты пропустил эти встречи,— заметила я.
Кот виновато повесил голову.
— А вместе с тем Чернослав Ягу пару раз навещал, о чем вот здесь записано.— Коля ткнул пальцем в бересту.— Первый раз Яга его отругала и сказала, что, пока она жива, не бывать тому. А в следующий раз Чернослав к ней не с пустыми руками явился. Выразил свое раскаяние за прошлый разговор, уверял, что одумался, просил Ягу его простить. Яга, добрая душа, простила и чарку вина, привезенного Чернославом, в знак примирения выпила.
— Вино было отравлено? — побелев, прошептала Василиса.
— Если бы я только знал! — взвыл Варфоломей.— Я бы от нее — ни на шаг!
— Теперь понятно, почему Яга, заслышав о Чернославе, решилась меня учить,— задумчиво проговорила Василиса.— Ей было важно, чтобы остался кто-то, кто сможет ему противостоять.
— Чернослав, кстати, очень удивился, увидев Ягу в здравии, когда по велению царя явился в избушку узнать о судьбе Василисы,— сказал Коля.
— Странно, что он тебя не узнал,— заметила я, обращаясь к царевне.
— Ничего странного,— возразил Коля.— Чернослав здорово перепугался, что Яга его на месте испепелит, за то что дерзнул к ней снова явиться. Вот и боялся даже в сторону ее глянуть, а потому ряженую Василису особо не разглядывал и поспешил поскорее убраться восвояси. Опасаясь наказания Яги, он даже на время притих и забросил свои планы. Но время прошло, Яга себя не проявляла, и он снова осмелел. Для начала Чернослав стал объезжать всех чародеев Лукоморья, предлагал им объединиться под его началом и захватить власть в царстве. Кто не соглашался и пытался его остановить, того Чернослав убивал. Но не сразу, а спустя несколько дней. Сначала Чернослав ославлял его перед людьми, так что чародей, всю жизнь творивший добрые дела, за один день превращался в кровопийцу и душегуба, а потом появлялся знаменитый богатырь и избавлял народ от злого колдуна.
— А зачем Чернославу было богатырем притворяться? — в недоумении спросила я.
— Славу любил, чего ж тут непонятного. Чародеем он поначалу был весьма посредственным, а вот в бою за счет волшбы весьма преуспел. И если чародейство свое он скрывал, то подвигами гордился, и в Лукоморье его знали как великого богатыря. Но со временем ему этого стало мало, захотелось корону на голову примерить... Итак, перво-наперво он заручился союзниками и избавился от противников, которые могли бы ему помешать, И самым большим противником оставалась Баба-яга. Бросить ей вызов напрямик он больше не решился, а вздумал извести ее хитростью и принялся ее имя порочить. А сам в это время продолжал завоевывать народную любовь, истребляя нечисть с нежитью
— Так подвиги были настоящие? — удивилась я, жмурясь от брызнувшего в глаза солнца. Рассветное сияние раз лилось по пепелищу, высветив весь масштаб бедствия, постигшего царские палаты. Да, не думали мы, когда Горыныча решили к плану спасения привлечь, что дело руинами закончится.
— Самые что ни на есть,— подтвердил Коля.— Там, где обычные богатыри терпели неудачи, Чернослав мигом одерживал победу, благодаря волшбе, о которой и не подозревали люди. Народ клял Ягу и славил Чернослава.
— А Леший с Водяным ему что сделали? — спрос ил кот.
— Мне и самому Страсть как любопытно было,— признался Коля.— Мы с Водяным давно приятельствуем. Моя же сила от воды идет, вот я и помогал ему время от времени — где завал речной разобрать, где озеро очистить. А тут началось что-то неслыханное. Не успею с одной напастью справиться — еще три наваливаются. Реки сохли, а я терял силы день ото дня.
— Так вот по какому поводу вы с Водяным в тот день совещались,— поняла я.
— В тот день, когда ты на ступе в озеро упала? — не преминул напомнить мне Коля.
— То-то ты так настороженно на меня поглядывал, Думал, что меня враг заслал?
— Я уж тогда и не знал, что думать! А дело вот в чем было: Водяной с Лешим хоть и не волшебники, но природные силы за ними огромные стоят, И в случае чего, они бы могли объединиться и Чернославу здорово навредить, Ну, там, в болото его завести или в лесу заставить плутать до потери сил. Вот Чернослав и решил подстраховаться и их ослабить.
— А заодно увеличить свою мощь за счет их силы,— нахмурилась я.
Как это сделать, он не знал,— поведал Коля, перебирая бересту,— поэтому обращался за помощью к чародеям, которые его поддержали. Только никто из них не мог ничего такого придумать, но кто-то предположил, что это по силам Стеше. Чернослав ее прежде всерьез не воспринимал и в свои планы не посвящал. А тут уж пришлось к ней наведаться. Стеша давно выбрала для себя сторону зла. К тому же ее жених погиб в лесу, и Чернослав рассудил, что Стеша будет рада погубить Лешего. Но Стеша отчего-то не согласилась
Перечить ему в его планах не стала, потому и жива осталась. Но лес с реками губить отказалась решительно.
— Видно, не до конца девка умом тронулась, чтобы этакое злодейство поддержать,— почесал за ухом кот.— А потом он вспомнил про Любаву, которая ради него готова на все?
— Любава пришла к нему сама,— возразил Коля.— Изначально Чернослав не хотел иметь с ней дела, так как влюбленная женщина была непредсказуема. Но Любава видела его отъезжающим от дома Стеши и постучалась к соседке с расспросами. Стеша, судя по всему, ей ничего не сказала. Но Любава как-то прознала про волшебную бересту, которую Чернослав оставил Стеше на случай, если она передумает. Уж не знаю, выкрала она бересту или подобрала ее, когда Стеша ее выкинула, только Любава связалась с Чернославом и предложила свою помощь. Чернослав был расстроен очередной неудачей и согласился. Здесь все их переговоры.— Коля повернул бересту к нам, потер витиеватую букву в правом верхнем углу, и на бересте замелькали строчки, написанные двумя разными почерками — округлым, Любавиным, и остроугольным, похожим на росчерк вороньей лапы.— Если говорить коротко, то Любава докладывала о своих опытах с магией. И как раз незадолго до ухода Василисы в Златоград ей удалось создать заклинание, выпивающее жизненные силы из природы, взяв за основу любовную отсушку. И тогда она принялась навешивать паутины по всему лесу и ставить воронки на источники воды.
