Сказав пару слов про свои умственные способности, Станислава просто перенеслась туда, где чувствовала своих родных и любимых, телепортом.
– Бали, Колин…
Сын глянул на нее огромными глазищами, в которых начали зарождаться грозы. Он знал, зачем могла прийти мать.
– Стас сказал, что Сери жив.
– Как? – встал Бали.
Она уже хотела отругать его за такое, но тут… Вздохнув и постаравшись сдержать улыбку, драконица подошла к мужу и, потянувшись, обняла его за шею. Невысокая женщина была куда ниже своего избранника, так что сразу становилось понятно, в кого у них такие высокие дети. Драконы сами по себе хоть и довольно высокие, но не настолько же.
– Он жив, и это самое главное. А волосы отрастут, – не сдержала она улыбки, проведя рукой по совершенно гладкому черепу. Бальтазар все-таки не выдержал и, не дождавшись погребального костра сына, остриг свои шикарные волосы.
– Мама, это правда? – растерянно спросил Колин. – Я его совсем не чувствую.
– Иди к нему. – Драконица уперлась рукой в грудь сына. – Ты ему сейчас нужен.
Желто-зеленые глаза Колина зажглись радостью. Он с облегчением вздохнул и улыбнулся. Несколько секунд – и его высокая фигура исчезла в темноте телепорта. Дважды просить дракона помочь близнецу не пришлось.
– Тш-ш, – прошептал Бали расплакавшейся жене. – Если он сейчас жив, то ему больше ничто не страшно. Колин вытянет его.
– Знаю. – Женщина вздрогнула от душивших ее слез и потерлась лбом о мужскую грудь. – Мой мальчик…
Бальтазар улыбнулся. Аура его жены полыхала от радости и облегчения. Правда, тут же было и немного страха, но он вполне логичен.
– Наш сын всегда мог вывернуться из любой ситуации. Ты же знаешь его. Он уже давно не мальчик, раз жениться собирался.
– Что ты понимаешь, сухарь, – слегка ударила его Стася. – Для меня он всегда будет моим маленьким мальчиком. Женись он хоть… О небо! Александрит!
Хруст снега под ногами, злые ветра.
Разве в силах они остановить? Может быть. Кого-нибудь. Не меня!
Не знаю точно, сколько я шла. Просто перебирала ногами. Упрямо и бесчувственно. Так можно и так есть. Когда впереди лишь одна цель, все другое, что может остановить, становится бессильно. Время от времени я поднимала голову и оглядывалась, отмечая, что занесенные, голые хребты еще недавно высились далеко впереди и вот встали передо мной. Что тусклое, едва прорывающееся сквозь облака солнце все ниже клонится к земле. Осознание пришедшей ночи застало меня внезапно… вместе с вернувшимся сознанием, когда я очнулась, почти полностью заметенная снегом. В какой момент организм не выдержал и потребовал отдыха? Это не тот вопрос, который стоило себе задавать. Вместо этого я встала и пошла дальше. Казалось, холод сковывает даже мысли. Но в этом замерзшем царстве я наконец могла позволить себе расслабиться и не контролировать свой разум, как раньше. Зачем, теперь я не боялась выдать себя. Ведь здесь некому смотреть на меня с осуждением, да и не разобрать, где мои метели, а где чужие. Снег налипает на ресницы или кристаллики замерзших слез…
Потом ушли и мысли, оставив после себя приятную, долгожданную пустоту, в которую задувал ледяной ветер.
Последнее, что я помню, – как скатилась с очередного снежного бархана. Немного полежала у его подножия. Когда поняла, что еще немного, и мне из-под него не выбраться, встала. Покачнувшись, глянула вперед и упрямо пошла. Мне надо пройти к самому сердцу этих мест. Туда, где когда-то стоял древний замок, а теперь только лед и его твари.
Снова ледяной зал. И снова ледяные скульптуры. Нехолодно, даже скорее наоборот, прядь волос липнет к мокрому лбу. Вот только прошлые сны не извращались до подобного – огонь среди ледяных стен. Большой костер горел ровно, а лед вокруг него и не думал плавиться и исчезать. Законы снов так невероятны!
Со стоном разогнула затекшее тело. Боль оказалась даже слишком осязаема, впрочем, как и неприятное ощущение тысячи иголочек. Если бы я не знала о занятных играх моего разума, то решила бы, что снова куда-то вляпалась. А так сон – он и есть сон.
Широко и с удовольствием зевнув, я придвинулась поближе к костру и начала раздеваться. А что – бегать мне больше не хотелось, спасибо, а сидеть просто так неинтересно, лучше уж погреться. Когда еще так повезет, пусть даже во сне? Сначала на пол полетели варежки, потом шарф и дубленка. И только потом шапка. Короткие, чуть ниже плеч, волосы примялись и выглядели довольно жалко. Запустив в них руки, встряхнула этот белый шелк.
Движение я засекла на мгновение позже всплеска магии. Натянула щиты и приготовила боевое заклинание в одной руке, другой сжала ледяной меч. И только обернувшись, поняла, что ледяные скульптуры… не совсем и скульптуры. Одна из них скользнула ко мне, поблескивая в свете костра серебристой чешуей. Движения плавные, словно танец снежинки, тягучие, как ледяная вода.
Дракон! Бывший когда-то истинным, сейчас он нечто большее… и в то же время меньшее. Иное. Ледяной.
Разве это имя только внешней оболочки, побелевшей и покрытой снежной коркой? Скорее уж это имя той пустыни, что лежит в их душах, и то, что творится за пределами этого странного зала – лишь отражение. Имя пустоты. Имя покрывала боли. Теперь я знала – ледяных драконов не изгоняют, они сами уходят туда, где меньше всего возможностей потревожить эту хрупкую защиту.
– Зачем дитя человеческое пришло в наши снега?
Голос у дракона был не просто красивым, а каким-то искрящимся, очаровывающим, как виденье снега, сверкающего на солнце. Сотни и тысячи искорок.
– За жизнью. – Я усмехнулась и убрала оружие.
Если это сон, то я смело могу признать себя чокнувшейся и начать пускать слюнявые пузыри, весело угукая. Но сдаваться раньше, чем отомщу, совсем не собираюсь. А если это не бред сумасшедшей, то, значит, вполне реально.
– Чьей?
– Мне нужна жизнь двух драконов Алауэн, которые прячутся в ваших снегах.
Ледяной наконец дошел до меня и сел рядом, являя собой картину истинной драконьей мудрости. Так и тянет за хвост дернуть, чтобы хоть немного сбить с него спесь. Но красив, с этим спорить глупо. Мощное телосложение подчеркивалось плавностью движений. Лобастую голову украшают не только две пары затейливых рогов, но и всевозможные шипы. Чешуя на теле отсвечивает синим, а грудь переливается радужными отсветами.
Драконы бывают красивы.
И завораживают…
– Честолюбивые планы. – Судя по голосу, он хотел сказать «глупые».
– На скромность не жалуюсь, – отвесила поклон. Ну и раз у нас такая «задушевная» беседа, решила представиться: – Александрит Андин, Хранительница клана Алауэн.
– Хр-ранительница, значит?
– Ну кем создали!.. – Я развела руками.
– Неужели все же решили вернуть долг, – хмыкнул ледяной. И, не дав мне рта раскрыть, продолжил: – И как же это Диар отпустила свою… хм… помощницу?
– А кто ж ее спросит. Пусть сначала с кланом разберется. А уж потом права качает.
Дракон усмехнулся и, подняв лапу, поддел когтем мой подбородок, заставляя задрать голову еще выше. От этого древнего змия веяло такой дикой, первозданной магией, что я едва не заблудилась, растеряв в ее напоре последний разум. Но это оказалось слишком похоже на мои первые попытки черпать силы из драконов Алауэн. Еще пару секунд побарахтавшись в прохладной свежести, я вынырнула на поверхность.
…Вновь открыла глаза. С них словно пелена спала, показывая то, что раньше ускользало от рассеянного взгляда. Только сейчас я поняла: эта пещера никакая не пещера, а нечто созданное изо льда. Словно взяли большую сосульку, полую внутри. Или построили огромную снежную баррикаду. И драконов в ней около десятка – сидят смотрят на меня.
– Теперь верю, что Хранительница. Только люди готовы умереть ради силы.
– Только драконы готовы убить, – ответила я, отводя голову от его когтей. – И вообще, может, хватит говорить загадками и недомолвками. Зачем вы притащили меня сюда?
– Предпочитаешь провести еще одну ночь на поверхности? Ты и так гуляла в снегах почти двое суток. Да еще во время бури, которую поднял некто молодой и глупый.
– Так откусите ему хвост. Я-то здесь при чем?
– А у нее нет хвоста. Зато наглости на трех драконов.
Теперь говорила драконица, сидящая где-то по левую руку от меня.
– Что тебе надо от ледяного из рода Алауэн?
– Почему я здесь?
Драконице не понравился мой взгляд в упор.
– Ты нас заинтересовала, дитя человеческое, сестра драконья.
Это подал голос еще один птицекрылый. Точнее… нет, ну я знала, что такие драконы бывают, но не видела. Тело довольно плотное, покрыто перьями, чешуйчатые передние лапы длиннее задних, что поднимает драконью грудь чуть выше, на ней роговые пластины. Длинная шея красиво изгибается наподобие лебяжьей и заканчивается небольшой головой, украшенной перьями и длинным рогом, растущим чуть выше глаз. Крылья? Крылья как у птицы. Длинные маховые перья, отливающие серебром. А вот подпушек снежно-белый, мягкий, упругий, но крепкий. Еще и такой густой, что до плоти не добраться.
