— Мне еще не довелось поздравить вас с замужеством, дорогая Ларелла, — отечески улыбаясь, начал беседу король. — Я ведь могу вас так называть, Ваше высочество?
— Это я не была удостоена чести принять ваши поздравления, Ваше величество, — скромно опустив глаза, ответила принцесса, — Что же касается имен, то вы — государь. Вам вольно называть любого подданного так, как вздумается. Но мне было бы лестно, если Его Величество станет именовать меня по имени.
Они, полные достоинства и грации, снова скрестили кисти рук, медленно, обходя друг друга по кругу.
— Король в силах удостоить госпожу и другой честью, если она сможет обратить к себе его взгляд, — Данкан, на чьих губах не исчезала полная отеческой симпатии улыбка, опустил кроткий и благочестивый взгляд в вырез смелого декольте принцессы, в котором, вопреки моде, виднелись весьма приятные округлости.
— Я о том и мечтаю, чтобы государь удостоил меня своей милостью, — с достоинством ответила Лара. — Вот только я ни чем пока не заслужила вашего одобрения. Возможно, после свадебных торжеств я совершу паломничество в один из храмов. Надеюсь, такой поступок будет вам угоден?
— Вы предлагаете присоединиться к вам? — брови короля чуть дрогнули.
— Если вам будет угодно — почту за честь. Молиться вместе с вами — это предел мечтаний любой женщины.
— И о чем же будут молить ваши уста, прекрасная Ларелла? — голос короля, подчиняясь тягучему пению скрипок, опустился почти до интимного шепота, а его рука, невзначай, нежно коснулась изогнутого запястья принцессы.
— Естественно о том, чтобы с честью выполнить свой супружеский долг, Ваше Величество, — ответила Лара, склонившись в реверансе, которым заканчивался танец.
Данкан поклонился в ответ, галантно поцеловал партнёрше руку и вернулся на возвышение, где — слава Отцу! — наконец-то поставили кресла.
— Ну, что скажешь? — поинтересовался принц, изящно опершись локтем о поручень кресла и скрывая губы за ладонью.
— Ничего не понял, — честно ответил король, подавая знак, что танцы можно продолжать.
Глава городского совета, благодаря своей чудовищной близорукости похожий на одышливого, перекормленного крота, поспешил к принцессе. Второй танец принадлежал ему, и сановитый муж приступил к исполнению своих обязанностей с поистине юношеским пылом, взлягивая толстыми ножками и почти упираясь носом в декольте юной красавицы. Которое сегодня, несомненно, пользовалось повышенным вниманием.
— То ли она непроходимая дура, и смысл моих намеков до нее не дошел, — продолжил король, прикрыв глаза и позволяя появиться на своем лице выражению легкой утомленности. — То ли она настолько наивна, что ничего не поняла. То ли она откровенно пригласила меня в свою постель. То ли не менее откровенно послала в Бездну и заверила в глубокой верности тебе.
— Вот это я называю «мастерство»! — восхитился юный герцог, по своему обыкновению пристроившийся за креслами братьев.
— А я это называю «докучливая стерва», — огрызнулся принц, с явной неприязнью наблюдая за супругой. Принцесса, разрумянившаяся от быстрого темпа танца, счастливо улыбалась, подавая ручку очередному партнеру. Казалось, что она — легкая, воздушная и грациозная — получает от бала истинное удовольствие. — Сил моих больше нет.
— Быстро же ты сдался, — поддел его младший братец.
— Я не сдался, — парировал Дарин, — но мне явно требуется перерыв. — Ваше Величество, позвольте мне удалиться. Я понимаю, что нарушаю все приличия и готов понести за это любое наказание, которое вы сочтете возможным. Но дела безопасности…
Он поклонился, разведя руками, словно демонстрируя, что с безопасностью ему не справиться. В смысле, не может он отложить дела, которые взывают к его долгу. Даже ради столь блистательного бала.
— Не знаю, могу ли вам отказать, мой дорогой брат, — король чуть склонил голову, примиряясь с неотложными обстоятельствами. — Я всегда знал, как высоко вы цените понятие долга. Но не забывайте, что сейчас для вас должен быть превыше всего долг супружеский. Поэтому надеюсь, что последующие шесть ночей вы будете исправно посещать молодую супругу.
— Данкан… — простонал принц.
— Посещать и тщательнейшим образом исполнять свои обязанности, — король улыбнулся мягко и доброжелательно.
— Я всегда знал, что ты откровенный садист, — пробурчал Дарин.
— Но не бросишь же ты свою прелестную супругу отдуваться за вас двоих? Твое отсутствие я еще могу объяснить. А если вы исчезнете оба… Это самым возмутительным образом нарушит всяческие приличия.
— А ты скажи, что Дарину приспичило выполнить супружеские долг, — хихикнул юный герцог. — В счет тех шести ночей.
— Хочешь вишни? — мрачно поинтересовался у глумливого ангелочка Его Высочество. — Сейчас как раз сезон.
— Предпочитаю устриц, — парировал озорник. — Говорят, они обладают чудодейственным свойством восстанавливать мужские силы. А я вижу, что с ними у тебя явные проблемы. Иначе бы ты не столь ретиво бегал от своей прекрасной супруги. Кстати, ее красоты и прелести не в состоянии оценить только ты один. Посмотри, маркиз Бриер готов взять на себя твои обязательства за ближайшей портьерой.
Принц, не меняясь в лице, оценил крепкие мужественные объятья вышеупомянутого господина, в которых он сжимал Ее Высочество. И в самых изысканных выражениях пожелал ему удачи. От красочности оборотов его речи уши гвардейца, стоявшего неподалеку от кресла венценосных особ, вспыхнули, сравнявшись цветом с государственным стягом.
К великому сожалению Дарина, на братьев его выразительные пассажи не произвели ни малейшего впечатления. Родственники, в отличие от незакаленной стражи, к богатому словарному запасу Его Высочества были привычны. Даже первое слово, произнесенное маленьким принцем, к маме имело весьма опосредованное отношение.
— Сегодняшнюю ночь вы можете полностью посвятить делам безопасности, — сжалился, наконец, король над своим страдающим братом. — Но не забывайте, что завтра мы принимаем послов. Не заставляйте нас ждать, как это случилось сегодня. Мы желаем, чтобы проблемы безопасности не помешали вам быть на мероприятии.
Принц поклонился, искренне прижав руку к сердцу, и поспешно покинул бальный зал, буквально лопатками чувствуя ненавидящий взгляд супруги. Настроение Его Высочества немедленно взлетело выше колокольни Храма Всех Бдящих.
* * *
Принцесса застонала и плашмя рухнула на кровать. Служанки, как мухи, носились вокруг нее, умудряясь и лежащее тело избавлять от роскошных и многочисленных одежд. При этом они молчали, словно поголовно были немыми. Девушки по опыту своему знали, что в данном случае им разумнее рта не открывать. Утренняя Звезда Таранса славилась своим кротким нравом. Только, видимо, ее в детстве позабыли ознакомить со значением слова «кротость» и понимала она его по-своему. По крайней мере, в общении с прислугой. Впрочем, «милосердие» и «сострадание» она тоже выучить позабыла. А такие недостатки обучения порой весьма пагубно сказываются на горничных.
Верная Арна присела на постель, положив голову госпожи себе на колени, и растирая виски принцессы какой-то мазью, душно пахнущую розами. Лора морщилась, но не сопротивлялась.
— Умру, — простонала юная супруга, — Прямо сейчас копыта склею.
— Я знаю, что тебя вернет к жизни, — улыбнулась герцогиня. — Паж принца предупредил, что Его Высочество сегодня будет занят. Значит, вся ночь наша. У меня есть вино, сладости и фрукты. А еще карты.
— И с кем тут играть? — скривилась принцесса, то ли недовольная предложением, то ли служанкой, которая омывала ее стертые до крови ноги.
Но поскольку вжавшая голову в плечи девушка осталась жива и даже цела, то, видимо, юной красавице не понравилась идея с картами.
— Ты забыла про своих новых фрейлин, — лукаво улыбнулась Арна.
Принцесса подумала и открыла глаза, глядя на подругу снизу вверх.
— Невинных… — протянула она.
— Непорочных, — согласилась герцогиня, нежно улыбаясь Ее Высочеству.
— Наивных, — в глазах Лары появился огонек интереса.
— Готовых услужить своей госпоже, — заверила ее Арна.
— Зови! — решилась юная супруга, как по волшебству обретая силы.
Она вскочила с постели, нетерпеливым жестом разогнав служанок. Отерлась приготовленным влажным полотенцем, одела ночную сорочку и накинула поверх нее халат. Прекрасная Ларелла сама достала вино и бокалы. Подумала и, откинув с личного перстня-печатки камень в сторону, сыпанула в графин светлый порошок. Вино забурлило, вскипев пузырями. Но жидкость тут же успокоилась, только стала немного светлее. Лара не слишком любила наркотики, но юные девы бывают столь упрямы, цепляясь за свою наивность, что дело того стоило.
