Еще боги сотворили срединный мир, который и был позже заселен людьми. Они назвали его Мидгард. Асы создали людей из глины, то есть из глиняных фигурок, которые в избытке налепил Один.
Альвы и цверги расселились между сотворенными землями. В отличие от йотунов, им Один разрешил появляться в окрестностях Асгарда, хотя просил посещать столицу только по делу.
Хеймдалль вдруг ни с того ни с сего покинул Асгард и попросил у Одина разрешения устроить себе жилище где-нибудь подальше от нахальных пьяных юнцов, не дающих покоя ни днем ни ночью. Владыка поселил старого стража на перекрестке дорог, связывающего вновь созданные земли между собой, наказав не пускать никого в Асгард без его, Одина, дозволения.
Вскоре после сотворения человека асы обнаружили, что Мидгард перестал быть плоским. По краям к нему оказались пристроены другие земли, созданные существами, которых, как и асов, Творец наделил божественностью. В результате он стал шаром, где совместно сосуществовали создания разных богов. Асы встретили тех, с кем познакомились в удивительном строении, когда Создатель собрал вместе всех, кому предстояло править миром.
Люди, сотворенные другими богами, как две капли воды походили на своих создателей. Эллины были такие же носатые и кучерявые, как олимпийцы. Славены один в один походили на ирийцев, которые, впрочем, почти ничем не отличались от асов. Индусы унаследовали круглые животы и темноту кожи своих богов. В общем, толпа в срединном мире получилась совсем разношерстная. Но асы не спорили, понимая, что таковы планы Творца, хотя и переживали за своих, помогая им утвердиться среди инородцев. Впрочем, остальные боги делали то же самое.
После окончания вековой войны ваны неожиданно стали первыми помощниками асов. Многие из них, наиболее тесно сотрудничавшие с асами, умудрились получить божественность. Особо прославились Фрейр со своей сестрой Фрейей и их отец Ньерд, ставший покровителем мореплавателей. Они поселились в Асгарде. Остальным же ванам было дозволено жить в окрестностях столицы. И только ведьму Хейд Один попросил убраться куда-нибудь поближе к хель, миру мертвых, в котором правила дочь Локи, Хель.
Мир был юн. Молодые боги устанавливали новые порядки. Но как бы ни было бесконечно время, которое им предстояло прожить, все знали, что рано или поздно наступит миг, который одни называли Судным днем, другие последней битвой Рагнарек, третьи концом света, четвертые ещё как-то. Все сходились в одном, что гнев Создателя будет страшен и обрушится на тех, кто предаст его, отказавшись сражаться с его врагом. Не важно, кто будет этот враг: зверь, вышедший из воды, или войско великанов, прорвавшееся на небеса.
Уже давно наступила глубокая ночь, когда Один закончил вдыхать жизнь в глиняные фигурки и сбрасывать их в Мидгард. Великий задул свечу и устало завалился на лавку
"Ну все, справился!" - радостно подумал ас. - Нет, не все,- ответила из темноты говорящая голова Мимира,- ты забыл построить Валгаллу. Твои глиняные чада, едва успев пробудиться, тут же начнут резать друг друга. А куда ты собираешься отправлять мертвых героев? Не в хель же, я надеюсь?
- Завтра, завтра, раньше они не очнутся,- устало махнул рукой Один и закрыл глаза.
Густая завеса облаков под днищем "Фенрира" стала рассеиваться, и вскоре викинги увидели под ногами зияющую синеву морских просторов. Они наконец-то покинули мир асов, во всяком случае, насколько знали друзья, там морей не было.
Водная поверхность приближалась с невероятной быстротой, похоже, драккар просто падал с небес.
- Ты знаешь, Олаф, мне кажется, Наши друзья из Асгарда чего-то не рассчитали и нас сейчас разобьет о воду. А может, они сделали это специально, чтобы золото цвергов, которым у нас забит трюм, попало к Ньерду, а через него вернулось обратно в Асгард? - произнес Хэймлет, повернувшись к товарищу.
- Не думаю, Тор бы точно меня не подвел,- убежденно ответил Олаф.
Тем временем драккар продолжал со свистом нестись вниз. Викинги покрепче ухватились за борт корабля. Вода была уже совсем близко, когда "Фенрир" неожиданно затормозил так, что все хирдманы попадали на палубу. Корабль на мгновение завис над волнующейся поверхностью моря и тут же мягко опустился на нее.
Воины облегченно перевели дух, благодаря богов за мягкое обхождение.
- Ну, кажется, мы дома, узнаю береговую линию! - воскликнул славный ярл.Правда, не знаю, зачем мы сюда плывем, мой дом все равно остался в том мире. Да ладно, шут с ним, там все равно ничего ценного не было. Вот только "Йормунганд" жалко, он с зимы в корабельном сарае стоял. Теперь мне в Урмани делать нечего. Поворачивай, Хэймлет, наверно, на Дунленд, я пока у тебя...
Торкланд не успел договорить. Неожиданно солнце над головой померкло, и послышался странный вибрирующий гул. Викинги встревоженно вскинули головы. Огромная скала проплывала по небу, она-то и заслонила от глаз людей лучи небесного, светила.
Скала поплыла себе дальше, а солнце вновь согрело хирдманов своими лучами. Люди застыли, в недоумении глядя на непонятное явление. Только один Торкланд, внимательно присмотревшись к летящему предмету, вдруг вскинул руки и радостно воскликнул:
- Хвала Одину, мой дом возвращается на место! Хэймлет, Магнус, смотрите: это летит мой фиорд, где в корабельном сарае отдыхает мой друг "Йормунганд"! Теперь-то я смогу выйти в море на летний промысел, как все нормальные викинги, на своем корабле! Датчанин, вези меня скорее домой, не надо поворачивать на Дунленд! - радостно вопил Олаф.
Вдруг в небе появилась еще одна точка. Она была гораздо меньше, чем только что пронесшийся фиорд Тор-кланда, однако приближалась именно к кораблю викингов. Вскоре стало видно, что с неба падает человек.
- Хэймлет, а мы, случайно, никого не забыли? - поинтересовался Олаф.
- Да нет, я мельком глянул, вроде все. Там, в Асгарде, на наше счастье, парни праздновали победу на борту "Фен-рира", и, когда этот придурок Хеймдалль швырнул нас на корабль, все оказались на месте,- ответил датчанин.
- Кого это тогда к нам несет? - задумчиво протянул Торкланд.
Ярлу показались знакомыми очертания падающего человека. Тем временем пришелец подлетел к "Фенриру", затормозил над самой палубой и плашмя шлепнулся на доски. Теперь его узнали все. Перед викингами сиял своей неизменной улыбкой молодой Трахдер.
- Куржор, а ты как здесь оказался, ты же должен был стать богом, как и другие асы? - удивленно воскликнул Торкланд.
- Понимаешь ли, тут такая история вышла. Когда вас Один отправил, Хеймдалль вдруг ужасно разъярился и бросился на меня. Ну, за то, что я ему пинков навешал...
Олаф улыбался, слушая Куржора, он понимал, что его хваленые пинки для стража порядка были не более чем комариные укусы.
- В общем, так он на меня вызверился,- продолжал тем временем Трахдер,что даже Один перепугался. Никто никогда еще не видел Хеймдалля вышедшим из себя. Я сам стал с жизнью прощаться, и никакая божественность мне не помогала. Один еле уговорил этого верзилу оставить меня в покое, пообещав ему, что тот больше никогда в жизни не увидит моей физиономии. Тогда-то Великий поворачивается ко мне и говорит: "Вали-ка ты, братец, отсюда к своему ярлу и становись человеком. Божественности ты все равно не достоин, да и для тебя так безопаснее будет". Пнул меня Великий ногой под зад, я моргнуть не успел, смотрю - уже в небесах парю. Ну, вот сюда меня и занесло.
- Говоришь, Один велел человека из тебя сделать? - усмехнулся Торкланд.Это несложно, с этим мы справимся. А ну, живо садись за весло! Раз Один велел, значит, сделаем.
Молодой Трахдер, не найдя сочувствия ни у Хэймлета, ни у Магнуса, уныло поплелся занимать место на гребной скамье, а Торкланд повернулся к товарищам.
- А Один, оказывается, был неплохой мужик,- как бы между прочим заметил он.
- Только вот здорово скурвился за последние годы,- ответил другу Хэймлет, вглядываясь в прибрежную линию прямо по курсу.
- Ты бы столько прожил, я посмотрел бы, как ты озверел! -возразил Олаф.
- Это правда,- согласился датчанин, представив ту прорву лет, которая их теперь отделяла от событий, участниками которых им довелось стать.
Дождь птичьего дерьма неожиданно обрушился на палубу "Фенрира". Викинги поспешили натянуть пониже подбитые мехом шапки. Лето закончилось.
Дикие гуси, заполнив все небо над Северным морем, косяками возвращались из Лапландии на юг. А боевой драккар датского конунга, доверху набитый золотом, спешил до наступления холодов попасть в родную гавань, чтобы отважные викинги, пристроившись у теплого очага с кружкой эля в руках, могли рассказывать соседям и заезжим гостям удивительные истории, произошедшие с ними этим летом.
Альвхейм - страна альвов.
