– Вообще-то я пришел сказать, что мы ждем вас за столом. – Макс тоже решил сделать вид, что ничего не слышал, взял бутылку и широким жестом указал на дверь, ведущую в обеденный зал. – Да и вам, Зоя, не помешало бы отдохнуть.
– Вы не подумайте, что я ненормальная… – Она засеменила следом, сумбурно бубня: – Просто… Лиза. Она же супруга хозяина! Вылитая! Да еще гроза. Три дня не было! Все решили, что минет графский бал, да не тут-то было! Он теперь ее не отпустит. Если ты ее не увезешь отсюда подальше. Ты наследник. Тебе власть дана.
– Так. – Наконец Максу надоело это слушать. Он подошел к двери зала и, перед тем как войти, обернулся и решительно сказал: – Завтра вы придете, и мы все с вами обсудим. А сегодня… просто такой день. Вы согласны?
Женщина снова часто-часто закивала, посмотрела на Макса взглядом утомленной жизнью собаки и, взяв мужа под руку, шагнула в обеденный зал, как на казнь.
Макс направился следом.
Черт, что здесь происходит? А если в этом доме все сумасшедшие? И дед, и прислуга? И его пропавшие дети.
Вот он встрял! И, похоже, по доброй воле. Ну сколько раз отец твердил, что сыр за пятьдесят миллионов бывает только в мышеловках? Правда, он все это говорил касательно незамужних и готовых на все ради московской прописки девиц, а вот отчего его занесло в клетку под названием «Лисий Яр» – наверное, только боженьке известно.
– Ну… теперь все в сборе? – нотариус на пару с Аристаховым уже изрядно опустошили графинчик самогонки, отчего пришли в благодушное состояние, и теперь толстяк решил исполнить роль тамады. – Итак, господа, предлагаю для начала выпить, естессно не чокаясь, за бывшего хозяина Лисьего Яра – Захарова Александра Петровича.
Он дождался, когда Тимофей наполнит всем фужеры и рюмки, а после ловко выпил.
Максим тоже опрокинул рюмочку и принялся за гуся, украдкой наблюдая за гостями. Аристахов очередную порцию, похоже, даже не заметил. Отставил опустевший фужер и с жадностью принялся за угощение. Володя едва пригубил и принялся подкладывать лакомые кусочки ему и Лизе, изредка вспоминая и о себе.
Рыжая, хоть в ее бокале было налито шампанское, даже не прикоснулась к напитку, а взяв пустой бокал, налила себе минералки. Тимофей с супругой и вовсе не притронулись к угощению. Только перешептывались.
Наконец Максу это надоело.
– А не расскажете ли мне, что на самом деле не так с этим поместьем? Ну, как человек современный, я понимаю что легенды и прочая мистика нужна таким местам как путевка в жизнь, но! – Он уставился сперва на Тимофея, а затем на побуревшую не то от смущения, не то от страха Зою Павловну. – Я хочу быть в курсе этой мистики.
За столом на мгновение воцарилась гробовая тишина. Наконец Игорь Эдуардович икнул, наполнил до краев фужеры себе и Аристахову и кивнул.
– А и то верно! Я, как честный человек, который пытается продать этот особняк, должен знать все нюансы. Это может принести прибыль как для покупателя, так и для продавца. А также сохранить вам, дорогие наши домоуправцы, теплое место работы.
– Это как же вы?.. – вдруг выпалила Зоя Павловна и осеклась.
– Да очень просто, дорогая вы наша! – расплылся в улыбке нотариус, звякнул фужером о фужер Аристахова и, прихлебывая, принялся пояснять. – Ведь если домик с историей, это будет интересно потенциальным покупателям, соответственно, они согласятся выложить хорошие деньги, а наш любезный Максим еще и сможет покопаться в желающих, чтобы продать дом подороже и выгодным людям, сохранив тем самым место работы и для вас!
– Да скажете тоже! Кому нужны эти местные байки!
– А вот и нужны, любезная Зоя Павловна! А вам нужно место работы, которую в вашем городишке не так уж просто найти. – Игорь Эдуардович отсалютовал ей опустевшим фужером. – Так как?
– Да никак. Нет никакой тайны и истории, – отмахнулась она, бросив быстрый взгляд на Тимофея. – Точнее, история есть, ее на каждом углу можно услышать. Уже и не поймешь, что было, а что народ придумал.
Она замолчала, собираясь с мыслями. Макс посмотрел на Лизу. В окружении телохранителей она явно почувствовала себя уверенней, но бросала на отца тревожные взгляды, когда он с благословения нотариуса подносил к губам очередной фужер. Видимо, слухи были верны, когда обвиняли Аристахова в губительной страсти. Тогда ничего удивительного, что у его дочери поехала крыша…
– Расскажу то, что сама знаю, – наконец решилась Павловна, отвлекая Максима от его мыслей. – Еще до революции в этом доме жил граф. Своевольный, богатый, приближенный к императору. Говорят, он из Тайной канцелярии был. Но не знаю точно. Графу не везло в любви. Схоронил жену. Да и детей бог не дал. И тут угораздило его влюбиться, как мальчишке. Холил, лелеял свою ненаглядную. Женился на ней, ребенок родился. Да только не любила она его, а имела полюбовника. Короче, хотела она с ним прибрать к рукам графские богатства, да тот узнал. Женушка сбежала, а граф сошел с ума. Порешил народу уйму, а в оконцовке и себя.
– Да-да, я сам читал эту историю в местной библиотеке. История семьи Воронцовых называется. – поддакнул Тимофей. – Это уже потом местные придумали, что на доме и роду Воронцовых лежит проклятие. И все дело в этих грозах. Говорят, граф охоч был до приемов и балов, а его возлюбленная прекрасно танцевала хоть вальс, хоть кадриль, хоть канкан. И всегда устраивал месяц ежедневных приемов для нее и в честь ее дня рождения, которое, как ни странно, приходилось на последний день Лисьих гроз.
– То есть ее день рождения тридцатого мая? – хрюкнул Аристахов и пьяно расхохотался. – Ох… это… обалдеть, Лиз! Ты слышишь? Тем более, этот дом надо брать! Он же как под тебя заточен!
– Папа! Пожалуйста… – Лиза бросила затравленный взгляд на отца. – Папа, не надо!
– А чего не надо? – не унимался тот. – Пусть все знают!
– Знают о чем? – подкатился Игорь Эдуардович, выливая остатки самогонки в его фужер.
– О том, что у моей Лизоньки тоже день рождения тридцатого мая!
– Не совсем, – закончил за побледневшую супругу Тимофей. – У графини торжество было тридцать первого числа. А тридцатого граф узнал о ее измене и побеге. В тот же день он убил почти всех гостей, остававшихся в поместье.
– Типа тут призраки водятся? – не выдержал Володя. – А я крест не взял. И святой воды не затарил. А водка против них пойдет? Заместо воды?
Макс только усмехнулся.
– Ты никак призраков с вампирами перепутал.
– А че, они тут тоже есть? – оживился шофер, нащупывая явно не пустую кобуру.
– Не. Нету. Говорят же тебе, только призраки остались! – Боже, если с этим контингентом ему общаться не один день, он сам их покусает!
Успокоенный объяснением, Володя переключился на еду, а Тимофей буднично закончил.
– Говорят что Лисьи грозы – это балы, устраиваемые графом, чтобы напомнить неверной любимой, что он ждет и год за годом отмечает ее день рождения, надеясь найти любимую. Беда только в том, что за это время от непогоды страдают люди. Даже имеются жертвы.
Вдруг Зоя Павловна вскочила и, глядя на Макса, затараторила:
– А еще говорят, что ваш дедушка так долго жил здесь, потому что хранил…
Но договорить ей не дал Игорь Эдуардович.
– Боже, какой бред! Неужели, господа, мы поверим, что в этом прекрасном доме живут тучи призраков, возглавляемых сумасшедшим графом-убийцей?
– Подождите! – перебил его Максим и посмотрел на домоправительницу. – Так что там с дедушкой?
– Ничего особенного, – снова ответил за жену Тимофей. – Говорят, что он был хранителем семейной тайны и как-то справлялся с графом. А сейчас он передал бразды правления вам, Максим.
– Хотите сказать, что теперь я должен призраков успокаивать?
– Хотим сказать, что все это лишь сказки. Легенды, если хотите. – Тимофей поднялся. – А теперь мы вынуждены уйти. На кухне еще много съестного, вино и чего покрепче. Свеч достаточно. Дверь мы закроем, мало ли, места глухие, а лис развелось очень много.
– Завтра утром приедем. – Зоя Павловна, почувствовав долгожданный миг свободы, даже улыбнулась. – А вы не бойтесь ничего, – и как-то неуверенно добавила. – Это же сказки.
И парочка направилась к двери.
– Стойте! – звонкий голос Лизы заставил их остановиться. – А почему вы испугались, увидев меня в этом платье?
Макс взглянул на девушку, уже не таясь. Стоит, волосы рассыпались рыжей волной, играя золотыми бликами от света свечей, взгляд в упор, на лице желание то ли что-то доказать, то ли в чем-то оправдаться.
– Я не испугалась. – Домоправительница обернулась. – Просто не ожидала увидеть это платье. На ком бы то ни было.
