– Что это? – ахнула я.
– Наш дом.
Здание было круглой формы, и с расстояния в добрый километр напоминало кастрюлю. На крыше, ровно по центру, была установлена необычная застеклённая конструкция – маленькая и наверняка тесная. Тёмное стекло придавало ей глянцевости, и потому она так сильно напоминала ручку для крышки, которую можно было найти на любой кухне. Казалось, что, подцепи ты её крюком сверху, и крыша тут же поднимется вместе с ней. Я с открытым ртом осматривалась по сторонам, и Чарльза это позабавило.
– Нравится?
– Это… интересно. А что там за помещение? – я указала пальцем на крышу здания.
– Смотровая. Именно оттуда я увидел флаг на Эмпайр-Стейт. Повезло, что разглядел!
– Как ты вообще установил его на шпиль? Мы с… – я осеклась на полуслове, бросив быстрый взгляд на Чарльза, но он сделал вид, что ничего не заметил. – Я не рискнула.
– Ты знаешь, зачем был нужен этот шпиль?
Я покачала головой, и мой спутник довольно улыбнулся: ему явно нравилось делиться со мной знаниями.
– Его спроектировали как мачту для дирижаблей. Но когда эксперимент провалился, шпиль убирать уже не было смысла, поэтому его оставили в качестве обычного украшения. Но проход, через который планировалось пропускать пассажиров, остался. Правда, нужно знать, куда идти.
– Откуда ты всё это знаешь?
Чарльз пожал плечами. Остаток пути до входа в здание мы проделали молча. Местная архитектура поражала своими исполинскими размерами: когда мы обошли здание, я увидела несколько баскетбольных площадок, длинное и невысокое здание, куда, по словам Чарльза, они почти не заходили, и множество ровно подстриженных газонов, на которых сидели члены фракции: кто с книгой, кто с чашкой кофе. Всё это выглядело как обычная жизнь, но на самом деле лишь казалось ею.
Я без стеснения разглядывала огромные двери, широкий коридор, по которому меня вели к комнате. Члены Рейкерса приветствовали своего командира, обменивались взглядами с Франклином и лишь украдкой поглядывали на меня, удивляясь, что меня привели сюда не в наручниках.
Кирпич, которым были выложены стены в коридоре, был чуть светлее, чем на фасаде, и это позволяло создать ощущение огромного пространства. Здесь легко дышалось, и ничто, кроме алого заката, не напоминало о положении дел на Обратной стороне. Коридор был длинным, а по центру располагалась небольшая лестница, ведущая на второй этаж: его было видно с первого. У здания была довольно странная конструкция, но я не могла сказать, что именно казалось мне необычным.
На железном мостике, соединяющем правую и левую часть второго этажа, висели электронные часы, которые показывали 07:21 PM.
– Чёрт, мы опоздали на ужин, – пробурчал Франклин, жестом показывая на часы.
Чарльз только кивнул в ответ, а затем повернулся ко мне.
– Мы живём по строгому расписанию, Обри. Завтрак будет в 7.
Чарльз повёл меня по лестнице. Я ожидала, что Франклин останется внизу, но он поплёлся за нами. Второй этаж по планировке практически ничем не отличался от первого, разве что комнат здесь было гораздо меньше. Мы прошли около пяти дверей, когда Чарльз наконец остановился и распахнул передо мной дверь.
– Та-да-а-ам! Вот и твоя комната.
Моё новое пристанище было вдвое, а то и втрое больше того, в котором я жила раньше. Всё в этой комнате дышало, и не было ни намека на мрачность и безысходность. Увлекшись осмотром, я не сразу увидела свою новую знакомую, которая напевала что-то под нос, протирая стеклянный столик, на котором стояла ваза со свежими цветами.
– Тебе нравится? – тихо спросил Чарльз.
– Комната отличная, спасибо.
– Кстати, приятель, а чем твоя подружка заслужила такие хоромы? Я вот сплю в одной комнате с Михаилом, – проворчал Франклин, а затем, пошарив взглядом по комнате, увидел девушку. – Сатоко!
Франклин бросился к ней, схватил за плечо и стал жестами объяснять, чем именно он недоволен.
– Ты должна была закончить час назад!
Она опустила глаза в пол, и на щеке её блеснула слезинка.
– Франклин, – я не выдержала. – Тебя слишком много. Тем более я тебя не приглашала.
Сатоко едва заметно кивнула мне в знак благодарности. Франклин наконец отпустил её и подошёл ко мне так близко, что стало неуютно. Глядя на меня, он обратился к Чарльзу:
– Объясни своей подружке, где её место. Пока ты тут никто, ты даже ниже по статусу, чем Сатоко. И чем ты всё это заслужила? Какого хрена я должен с тобой любезничать?
– Осторожнее со словами, друг мой.
– Это ещё почему? Какого хрена я должен молчать?!
Мне не хотелось, чтобы кто-то знал о моих способностях, и я совершенно не планировала посвящать Франклина в эту тайну. Но одним своим видом он раздражал меня. Этот парень пользовался правом сильного, потому что был выше и крепче. Он считал, что может угрожать Сатоко, зная, что она не даст сдачи. И я захотела, чтобы он наконец почувствовал, что его сила для меня ничего не значит. Я зацепилась взглядом за вазу со свежими цветами. Сосредоточившись на ней, я подняла руку.
– Вот такого хрена!
Я резко сжала ладонь. Ваза за спиной Франклина треснула, и вода из неё теперь быстро стекала по столу прямо на ковёр. Франклин повернулся и уставился на цветы, рассыпавшиеся по столу.
– Это что за херня?!
– Надеюсь, благодаря господину мы это узнаем. Но пока помалкивай об этом. Это и тебя касается, Сатоко!
Сатоко, погружённая в свои мысли, рассеянно закивала. Едва ли она могла кому-то рассказать о том, что увидела, и вовсе не из-за незнания английского: мне стало очевидно, что здесь к ней относятся как к прислуге.
– Оставьте нас, – сказал Чарльз.
Франклин немедленно вышел. Чарльз посмотрел на Сатоко и взглядом отдал ей приказ. Она засеменила к выходу. Когда девушка проходила мимо, Чарльз слегка коснулся её плеча. Напоследок, исчезая в дверном проеме, она приветливо улыбнулась мне, и я заметила на щеках следы румянца. Кажется, во фракции Рейкерс мне уже удалось найти одного друга.
Мы с Чарльзом остались вдвоем. Он плотно прикрыл за Сатоко дверь и запер её на щеколду, как бы демонстрируя возможности этой комнаты. После этого он сделал шаг ко мне. Чарльз протянул руку к моему лицу и нежно погладил по щеке. Его тёплые пальцы мягко скользили вдоль скулы. Закрыв глаза, я поддалась ощущениям, которые дарили его руки. Я не знала, как относиться к этому, и меня одолевали сомнения, но я всё равно подалась навстречу, понимая, что не в силах отстраниться. Мне нужно было почувствовать человеческое тепло. Рука Чарльза переместилась: он потёр мочку моего уха, задевая пальцами шею. Кожа тут же покрылась мурашками. Я почувствовала, что Чарльз наклонился ко мне: его дыхание щекотало шею.
– Как давно я этого ждал…
Он легко прикоснулся губами к шее. Это был не просто поцелуй, а обещание большего. Неожиданно звуковой сигнал прервал эту идеальную картину, и я ещё ни разу не была так благодарна будильнику за то, что он сработал. Я точно знала, что мне не стоило поддаваться чувствам прямо сейчас.
– Проклятье! – выругался Чарльз. – Ну почему именно сейчас мне надо оставить тебя и идти по делам?
– Потому что ты командир и у тебя есть обязанности? – я игриво приподняла бровь.
– Да, точно. В общем, тебе нужно знать основные правила: пока что твой статус не определён, и господин будет решать, какое место во фракции ты займёшь. Про завтрак я тебе уже сказал… – он пощёлкал пальцами, вспоминая. – Хм, больше ничего на ум не приходит. Есть вопросы?
– Насчёт Сатоко…
– Я знаю, о чём ты думаешь. Но мы не используем её как прислугу. Она выполняет свою работу. Мы все были на её месте, но смогли подняться выше. Господин хотел, чтобы время от времени каждый из нас возвращался к той работе, которую выполняет Сатоко. Но она даже не стала пытаться подняться выше. Она не тренируется, поэтому не может участвовать в вылазках, не может помогать команде строить планы по развитию острова, потому что не владеет английским. Но она великолепно готовит, и её устраивает оставаться в тылу, пока другие сражаются. Так у нас обстоят дела.
