ставки, которая может обернуться потерей. — Я пожал плечами. — Моя вера не требует от меня чего-то особого, некоторые жесты почтения, некоторые моральные ограничения, которые и так требует от меня законодательство страны, на этом всё. И хотя в свое время Джон Леннон пел, что «Над нами лишь небо, под нами нет ада, представь, что все люди живут лишь сегодняшним днем», но мне этого мало, я хочу нечто большее чем «сегодняшний день», и готов заплатить невеликую для меня цену за шанс на посмертие.
— Хм. — Она усмехнулась. — Ладно, и зачем мы пришли сюда?
— Попросить местных о заступничестве. — Я пожал плечами и двинулся дальше по коридору. — Да и жест почтения сделать следует.
Встав в центр святилища я достал набор для распития саке, честно взятый трофеем из одного ресторана. Чтобы найти именно этот набор пришлось очень сильно постараться и обежать парочку баров, три ресторана и один сувенирный магазин. Слишком уж Система зацикленная на символизме, но и бонусы за него отсыпает богатые.
Набор состоял из семи масу, квадратных коробочек из дерева объёмом один го, сто семьдесят семь миллилитров. Особенной сложностью было найти именно правильный объём, а то эти чертовы японцы сначала придумывают нечеловеческие величины, а потом округляют то в одну то в другую сторону, а ёмкость неправильного объёма расценивалась Системой как брак и бонусов не давала.
В масу саке раньше продавали и в них же пили, но дерево влияет на вкус напитка, поэтому сегодня их используют только в традиционной церемонии распития саке, а в повседневной жизни используют либо керамическую, либо пластмассовую посуду, цилиндрической или плоской формы. Именно масу я выбрал из-за его символического значения. Название посуды является омонимом слова переводимого как «расти» или «прибавляться» и наполненный до краёв масу символизирует богатство. В данном же ритуале, он так же значит обилие благословений.
Принесенный мной набор состоял из семи чашек, число счастья в Японии, и был сделан из дуба. Вот тут мне особенно повезло. Во всем мире дуб почитался как особенное древо, жилище богов, небесные врата через которые боги спускаются в мир людей. Когда я увидел статы бокена Саэко, меня не сильно впечатлили бонусы за материал, но в ритуале обращения к богам дубовые принадлежности давали просто невероятные бонусы.
Выставив масу кругом, я начал выкладывать растения. Семь весенних трав, что употребляются в пищу, изгоняя из тела темных духов и болезни: японская петрушка, пастушья сумка, сушеница, песчанка, яснотка, репа, резуха. Следом семь осенних трав, что украшают праздник осеннего полнолуния, праздник урожая и достатка: японский клевер, грудник, патриния, посконник китайский, гвоздика, сахарный тростник, маранта. Тринисетте собрано, три тоже счастливое число в Синто, а три раза по семь является числом магов и людей, которые приобщены к высшему знанию. В гималайской философии три семёрки символизируют просветление.
— Говоришь, что твоя вера ничего тебе не стоит? Но только что соорудил тут целую икебану. — Посмеиваясь, заметила Саэко.
— Может я и пожалел бы подобного изобилия, если бы заплатил хоть за что-то из этого. — Я пожал плечами, мысленно добавив, что подобные действия более чем в пять раз усилят эффект проводимых ритуалов.
Дальше я достал бутыль хорошего сакэ. Можно было бы использовать разный алкоголь, но это срезало бы бонусы от масу, которые рассчитаны на сакэ, и с другими напитками работать не будут. Проверив весь собранный мною алкоголь, я не нашел ничего, что перекрывало бы эффект «богатства» наполненного до краев масу.
А теперь ритуал обращения к богам, к семи богам счастья и удачи, по числу жертвенных чаш. Первый из них Дайкоку, бог земледелия, кулинарии, торговли и достатка. Он снабжает верующих едой и защищает их дома от разбойников. О чем я его и попросил, защитить нас от голода и разбойников. Произношу вербальную форму ритуала, замаскированную под обычную молитву, и разлить жертвенное питье.
Вторым был Эбису, бог рыболовства, достатка и труда, а так же хранитель здоровья маленьких детей. У него я просил благословить наши труды, а так же наш путь, чтобы по пути мы смогли «поймать» много трофеев.
Третья Бэндзайтэн, богиня воды и изящных искусств. Вот на неё я возлагал особенные надежды. Вода символ очищения, а потому я попросил её очистить город от проклятия, но тут меня поджидала неудача. Я почувствовал как забурлила сила вокруг святилища, как она откликнулась на мои слова и жертву. Вот только от Системы пришло уведомление, что силы ритуала недостаточно что бы очистить от проклятия более девяти миллионов трупов. Зато она очистила от него слабых духом живых людей, и те больше не будут подвержены вспышкам ярости, жестокости и безумия.
Новость о том, что проклятие не только поднимает трупы, но и может свести с ума, выбивала из колеи. А если учесть что проклятие никуда не делось, то как и трупы на территории храма, те самые «слабые духом» вновь станут подвержены влиянию, как только сила благословения из них выветрится. Считай что просто спустил в унитаз одно обращение к богу.
Четвертый Бисямон, один из четырех небесных царей, бог воинов и воинской удачи, хранитель неизмеримых богатств. У него я просил победы в грядущих сражениях.
Пятый Хотэй, бог некого общего счастья и благополучия. Его я просил приумножить уже данные дары.
Шестым и седьмым были Фукурокудзю и Дзюродзин, боги долголетия. Их именем я проводил исцеление духа. Так как было сразу два бога, обладавших бессмертием и отвечающими за долголетие, то я не стал усиливать их воздействия именем Хотэя, и так духовное тело начало чувствовать некоторое перенасыщение, которое я нейтрализовал, просто пропустив через себя излишки энергии и скинув их в один топорик из туристического магазина.
— Закончил? — Спросила Саэко дождавшись когда я закончу бормотать формулы.
— Да. — Я кивнул. — Пойдем, за той ширмой должна быть сокровищница.
— То есть мы сначала молим богов о помощи, а потом грабим храмы? — На меня натурально вытаращились обе девушки.
— Не грабить, а посмотреть на святыни, и если вдруг среди них будет, что-то полезное, то мы вежливо спросим разрешения, возьмем и скажем спасибо. — Я улыбнулся.
— Так ведь боги не отвечают. — Хлопала глазами учительница.
— Если они будут против, ответят.
— У тебя очень странная вера. — Покачала головой Бусудзима.
— Как я уже говорил, она меня никак не обременяет. Не факт, что там будет что-то, что может помочь нам, но даже если и найдем, мы берем это не для разбоя или обогащения, а ради защиты, моей совести не в чем меня упрекнуть.
И наши надежды были не напрасны. Помимо
