— Босс не тупой, Ворон. Он узнает, чья это кровь.
Самюэль сжал мою руку, когда я врезала ему по щеке кулаком — попала! Радуясь маленькой победе, я вспомнила про свой еле дышащий телефон в кармане плотных джинсов. Кажется, я была слишком тупа, чтобы позвонить Касу раньше.
Нужно его предупредить о моем чрезвычайном положении. Срочно.
Самюэль, несмотря на красный отпечаток руки на своем лице, продолжал странно улыбаться. Остановив неудачные попытки добраться до смартфона незаметно, я всерьез задумалась: а не выбила ли этому пареньку последние остатки мозга? Обычно, люди не радуются, когда их ударяют… Ах, да, я ведь забыла: он не совсем человек.
Ворон потянулся — черная куртка поднялась, оголяя идеальный торс, на который невозможно было не любоваться.
— Тоооогда… чувак, я не знаю. Мне жаль детку.
— И мне, — подхватил Кэм.
Я сделала щенячьи глазки, чтобы последний черствый придурок сказал что-то вроде этого, и глянула на него, почти собираясь расплакаться. Самюэль, опустив уголки губ и вселив в меня надежду, что все обойдется, изрек стальным голосом:
— А мне нет. — Мрачная слегка похотливая улыбка окрасила его… извольте признать — прекрасное лицо. Свободная рука скользнула вниз, по моему бедру, следуя к очень… интимному месту. Я застыла, ощущая… о боже… чувствовала себя на седьмом небе от этого. — Хотя… у нее классная фигура, но это не меняет дело.
Когда здравый рассудок вернулся ко мне, я дернулась в недовольстве, стараясь скрыть выступивший на щеках румянец, который мог бы конкурировать по цвету с китайским флагом. Самюэль засмеялся, медленно сжимая той рукой мое дрожащее запястье.
— Приятель, — казалось, Ворон готов был упасть на колени и просить Самюэля сделать другие выводы — он так переживал за меня, — она мне нраааааааавится!
— А я что могу поделать?
— Кэм, — силач пихнул товарища локтем, наигранно хныкая, — скажи ему, что мы откажемся от этого задания! Я не хочу в этом участвовать!
Определенно, в его компанию парней припекли не по собственному желанию.
Кэм ничего не ответил, на что Самюэль ухмыльнулся.
— Куда вы денетесь.
— Разве она тебе не нравится? А? — Ворон глянул на Самюэля, затем на Кэма. — Кэм?
— Что? — откликнулся парень, немного побледнев.
Ворон указал на меня, прикусив губу.
— Она тебе нравится?
Кэм поспешил спрятать смущенный взгляд. Он закашлял.
— Причем тут это?
— Так тебе она нрааааавится или нет?
Если это поможет оставить меня в числе живых, то я вполне не против, чтобы меня обсуждали. Я замерла, ожидая положительного ответа.
— Допустим. Что с того?
Я улыбнулась, переводя взор на Самюэля, продолжающего прижимать меня к себе бесстыдным образом. Клянусь, если бы ни эти наручники, ни кладовка и ни парни, я бы устроила ему встряску мозгов (и совершенно плевать, что я ни то, что не умею драться, а даже, не теряя равновесия, — отрывать от земли ногу).
— Два голоса — уже преимущество! — Ворон показал два пальца, пронзительно посматривая на Самюэля. — А тебе она нравится?
Самюэль вздохнул. Дать ответ на этот вопрос ему было легче простого:
— Нет.
Что и следовало ожидать от него.
Ворон искренне удивился.
— Не нравится? — с неверием прошептал он.
Самюэль закатил глаза, приготовившись пояснять. Его никто и не просил открывать рот.
— Она мне не нравится и не нрааааааавится!
— А как же то, как ты на нее смотришь? — ехидно поинтересовался Ворон, создавая танец бровями.
Самюэль замолчал. Я не могла понять, правда это или ложь, что он на меня таращится как-то «по-особенному», но его следующие слова внесли ясность в ситуацию.
— Это просто желание, чувак. Естественное желание.
Вот ведь животное! Я брезгливо стукнула его по руке, напоминая, чтобы он прекратил меня касаться. Хоть его прикосновения вызывали во мне цунами эмоций и неизведанных чувств, сносящий барьер здравого смысла, я не позволяла себе затонуть в нем с головой. Всему должен быть придел. И вообще, я не должна ему позволять трогать меня! Все-таки, он хочет меня не в кино сводить, а… укокошить!
— Пора с этим кончать, — заявил Самюэль, опустив взгляд на розовые наручники. — Ворон, нужен ключ.
Дрожь пробрала меня с головы до кончиков пальцев ног. Я знала, что орать бесполезно и вырываться — тоже, поэтому вновь потянулась к телефону, стараясь не привлекать к себе слишком много внимания. Ворон обшарил все карманы, затем — проверил рюкзак и замер.
— Ой.
Самюэль вздернул бровь.
— Что «ой»?
— Кажется, я потерял ключ.
Я застонала — не очень горю желанием таскать у себя на прицепе (как довелось узнать) первоклассного жнеца-убийцу. Самюэль не выражал особой радости: в качестве аксессуара я ему тоже не нравилась.
— Балбес. — Он встряхнул свободной рукой — огонь очертил ладонь, потрескивая. Я откинулась назад, чтобы пламя не задело меня на этот раз. Его способности до сих пор продолжали меня удивлять — я выражала достойные «Оскара» эмоции. — Всегда приходится исправлять твои…
— Нет!
Прежде, чем Ворон кинулся к нам, Самюэль приложил горячую ладонь к цепи, чтобы расплавить ее, но ожидаемого не произошло, и за место этого нас откинуло неведомой силой назад, а легкая волна тока прошлась по телу. Так как кладовка не отличалась великими размерами, мы сразу же после этого влетели в стену и сползли вниз. Я могла предположить, что это дело рук Кэма, но…тут он как раз был не при делах: это все провернули наручники, которые источали темно-синее свечение и доставляли… не могу сказать, что приятные ощущения. Цепь, подвергнувшаяся испытанию огня, потихоньку восстанавливалась. Мои глаза медленно полезли на лоб.
— Что это было? — когда свечение, словно по щелчку, потухло, истерично спросила я.
К несчастью, мы с Самюэлем еще были скованы, хотя я четко видела, что наручники… почти расплавились, а потом — пришли в прежнее состояние. Что за чертовщина?
Потушив огонь, Самюэль яростно подвелся, поднимая меня следом. Его глаза горели диким пламенем, готовым вырваться наружу в любую секунду и спалить здесь все. В темных волосах блестели красновато-желтые искорки.
— Ой-ей, — Ворон заспешил к двери. Очевидно, он знал, что творится.
Кэм остановил его и кивнул на злого Самюэля, который сейчас очень напоминал вулкан.
— Твои проблемы.
— Что это за хрень, твою ж нафиг, случилась? — более красочнее, чем я, выпалил Самюэль, сжимая и разжимая пальцы.
Я продолжала пялиться на наручники, удивляясь не только тому факту, что они нас здорово стукнули, а еще и тому, что за все время сюда никто не зашел — а ведь шумиха стояла кошмарная!
Ворон нервно улыбнулся.
— Малек. Да-да, Малек. Это… я его попросил заколдовать наручники — ну, знаешь, на всякий случай. Я не думал, что произойдет…
— Я сначала убью тебя, а потом — его, — спокойно отрезал Самюэль, дернув рукой с наручниками. — Значит, это можно открыть с помощью ключа и…
— И все. Больше никак, — обрадовал Ворон. — А иначе, ну… вы на собственном опыте знаете, что будет.
— У вас что, еще и колдуны водятся? — недопонимала я, искренне надеясь, что Ворон найдет ключ.
На меня посмотрели, как на идиотку, и один лишь Кэм ответил на этот, как оказалось, глупый вопрос:
— Жнецы отличаются разнообразием в способностях.
О, вовсе не радостная новость. Я судорожно втянула воздух. Самюэль указал на рюкзак Ворона:
— Посмотри еще раз. Ты же не мог их потерять, верно?
— Э-э-э, как бы тебе сказать… — амбал принялся потрошить свой чудаковатый отсек — из него падало все, что угодно, кроме того предмета, который был нам жизненно-необходим. Ворон, встряхнув пустой рюкзак, настороженно пожал плечами. — Я… кажется, на самом деле их потерял.
Мы завыли с Самюэлем в унисон. Как Ворон мог посеять ключи?! Прежде, чем я бы вновь начала пользоваться нецензурными выражениями, которыми разбрасывалась только в самых паршивых ситуациях — вроде этой, Самюэль резко выдохнул и — мгновение — он уже держит Ворона за шкирку, а я, как какая-то ненужная кукла, болтаюсь сзади.
— Где ты их потерял? — процедил он, сотрясая бедолагу.
Тот поднял руки, словно признавая поражение.
— Чувак, чувак! Полегче. Кажется, я потерял их на кладбище.
Опять это кошмарное место.
Самюэль разжал пальцы на куртке Ворона. Тот облегченно вздохнул, приглаживая помятый на груди участок.
— Какого черта ты там делал, ели не по заданию?
— Главное спокойствие, — Ворон окинул всех нас утешительным взглядом. То, что он скажет, думаю, ничуть не успокоит меня. Дело касается кладбища, а это уже нехорошо. — Вы в курсе, что на старом кладбище, после того, как Зэйн выбрался, появился ночной сторож? Нет? — Убедившись, что мы об этом ничего даже и не слышали, он довольно продолжил. — Я не знал, видел ли он раскопанную могилу, поэтому решил засыпать ее землей. Вполне геройский поступок.
