Девиц на Москве было много, службу получить было легко, пища стоила дешево, воров и грабителей вывел Иван Калита… Но для того чтобы это скопище людей, живущих в мире и согласии, стало единым этносом, не хватало одной детали — общей исторической судьбы, которая воплощается в коллективном подвиге, в свершении, требующем сверхнапряжения. Именно эти деяния знаменуют собой окончание инкубационного периода и начало этапа исторического развития этноса — фазы подъема.
Когда же народу стала ясна цель защиты не просто территории, а принципа, на котором надо было строить быт и этику, мировоззрение и эстетику — короче, все, что ныне называется оригинальным культурным типом, то все, кому это было доступно, взяли оружие и пошли биться с иноверцами: половцами, литовцами, касогами, генуэзцами (чья вера считалась неправославной) — и с отступниками — западными русскими, служившими литвину Ягайло.
Только новгородцы уклонились от участия в общерусском деле. Они больше ценили выгодные сделки, контакты с Ганзой, несмотря на то что немцы не признали новгородцев равноправными членами этой корпорации. Этим поступком Новгород выделил себя из Русской земли и через сто лет подвергся завоеванию как враждебное государство.
Но будем последовательны: Новгород сохранил черты культуры, присущие древнерусским городам, и, подобно им, пал жертвой отработанного близорукого эгоизма. А вокруг Москвы собралась Русь преображенная, способная к подвигам. Благодаря этим качествам Москва устояла против разноплеменных скопищ Мамая и Ягайло.
Отметим принципиальное различие этнической пестроты на Москве и мозаичности державы Мамая.
…Это были мужественные воины, умевшие натягивать длинный лук до уха и рубить саблей от плеча до пояса.
Включение их в московское войско сразу выдвинуло его на уровень мировых стандартов, и внуки этих степных удальцов, ставшие благодаря бабушкам и матерям русскими, не забыли боевой выучки отцов и дедов…
А у Мамая был конгломерат разнообразных этносов, чуждых друг другу, не спаянных ничем, кроме приказов темника.
Поэтому одна проигранная битва могла опрокинуть державу Мамая, как карточный домик».
В процитированных строках наиболее интересным кажется замечание об «оригинальной, непривычной для Запада системе отношений власти и подчиненных»: «…они, используя нужду государства в своих услугах, могли защищать свой идеал и не беспокоиться о своих правах.
Ведь если бы великий князь не заплатил вовремя жалованья, то служилые люди ушли бы добывать кормы, а государь остался бы без помощников и сам бы пострадал».
Отношения между людьми, а тем более между людьми и властью регулируются с помощью такого инструмента, который называется «право».
Известно, что наиболее развитой системой рабовладельческого права было римское право. Исторические успехи Римской империи в значительной степени достигнуты благодаря хорошо поставленному правовому обеспечению функционирования древнего государства. Причем это касается и внутренней его жизни, и международной деятельности. Процесс формирования феодального права зависел от истории рождения соответствующих государств. Наиболее цельным и последовательным был переход от права римского к праву нового времени в Византийской империи. Но и в Западной Европе, пережившей длительный период правового хаоса, наступившего после захвата Рима варварами, древнеримский опыт не канул в безвозвратное прошлое. Ибо военные, дипломатические, торговые отношения на европейском континенте требовали оформления, и находящиеся на разном уровне цивилизованности государственные образования постепенно приходили к взаимопониманию и неким общепризнанным канонам в этой области.
Особым прорывом стали успехи в отстаивании права на существование, на свою территорию и собственность городами-республиками, а также защита прав католической церкви в момент формирования самостоятельных национальных государств в средневековой Европе. Папы Римские, например, отстаивали право католической церкви не платить налоги государствам Европы.
Описываемые изменения в Европе происходили синхронно с событиями русской истории (с борьбой русского государства за независимость от Золотой Орды), то есть в те же годы. Например, приговор 1302 года о сожжении на костре великого итальянского поэта Алигьери Данте формулировался так: «…приговорен к сожжению с конфискацией имущества». Данте происходил из старинного дворянского рода, примыкал к партии так называемых белых гвельфов, представлявших торгово-ремесленные круги, был приором (членом правительства) богатого города Флоренции, автором большого числа пользующихся популярностью и оказывавших влияние на умы людей литературных произведений. И видимо, обладал имуществом, о котором так предусмотрительно не забыл суд.
В европейских феодальных государствах и добившихся автономии городах шла правовая борьба за каждый дом, дворик, живую скотину, личные вещи, за наследование всего — от замков и членства в цеховом сообществе мастеров до разрешения на определенные виды деятельности, например, охоту или ловлю и продажу птиц. Отношение же к формальному праву на Руси испокон веков было особым. Его лучше всего можно охарактеризовать известными всем многочисленными народными поговорками типа лаконичной, но по-своему мудрой формулой: «закон — тайга».
Бескрайние, чуть ли не до конца XX века остававшиеся малоосвоенными пространства русской земли позволяли любой общине, семье, группе людей перейти, если их кто-то начинал обижать, на несколько десятков верст на восток, запад, юг или север и на новом месте, в таком же, как и у предыдущей их деревеньки, лесном массиве, у такой же реки срубить себе несколько новых домов и, охотясь, рыбача, занимаясь сельским хозяйством, спокойно продолжать жить, по-христиански простив обидчика. В то же время человек, который не поладит с соседями, с окружающими его людьми, обречен на одиночество и гибель, независимо от того, простой ли он смертный или великий князь. Климат на Руси суровый, и выжить можно только сообща, учитывая интересы и настроение каждого человека. В российском государстве XIV века каждый знал, что без согласия всех участников в сложной жизни долго не продержишься ни в покосившейся избушке, ни в княжеских хоромах. Тем более, если какими-то правдами и неправдами (хитрыми правовыми выкрутасами) «конфискуешь имущество» хорошего человека. Тут тебе лучше сразу утопиться в проруби, ибо жизни никакой уже не будет. Для пассионарного окружения ты просто перестанешь существовать. И надо сказать, что такая психология, почти не изменившись, пережила столетия и влияет на жизнь в России до сих пор. Недаром через десять лет после приватизации государственных предприятий бывшего СССР для новых их собственников остается актуальным вопрос: а не будут ли пересмотрены итоги приватизации? И никакие заверения даже Президента Российской Федерации о невозможности возвращения к прошлому никого не могут успокоить. Ибо на уровне подсознания, на генетическом, на молекулярном уровне все, кто знает Россию, понимают, что подлинное благополучие для любого живущего в стране возможно только тогда, когда будет найден алгоритм устранения, увы, свершившейся во время приватизации несправедливости. Речь идет именно о несправедливости, а не нарушении каких-то конкретных законов или прав кого бы то ни было.
Различия между Западом и Востоком настолько существенные, что есть все основания говорить о двух принципиально разных и при этом вынужденных много веков сосуществовать вместе на одной планете цивилизациях. Именно поэтому лишь через семь столетий после крещения Руси, только в конце XVII века, при Петре I, Россия вновь обратилась к опыту Европы. Тогда в европейские города царь направил на учебу талантливую молодежь. И сделано это было только потому, что Запад, пройдя тяжелый путь сквозь Средневековье и Возрождение, отказался от многих определявших его изначальное развитие фундаментальных принципов и идей. Например, после Реформации стал более веротерпим, а в результате формирования европейских наций отказался от стремления объединить мир в Священную Римскую империю. Тогда Западная Европа вступила в эпоху Просвещения. А находящийся на подъеме молодой российский суперэтнос впитывал в себя все лучшее и полезное.
В результате народы суперэтноса «Объединенная Евразия — Россия», независимо от своих верований (православие, ислам, буддизм и т. д.), до конца XX века сохранили первозданной чистоту человеческих отношений и желание отстаивать свой образ жизни, в котором принципиально решающими остались (в отличие от цивилизованной Европы) именно высокие нравственные ориентиры, непреходящие ценности и наполненные глубоким смыслом понятия: БЛАГО, ДОБРО, ИСТИНА, КРАСОТА, ПРАВДА, СВЯТОСТЬ, СПРАВЕДЛИВОСТЬ.
