— Да, Сэм, — кивнула она. — Потому что я верю Мие. И если она говорит, что они не причинят нам зла, значит, они этого не сделают. Ты со мной?
Еще некоторое время светловолосый парень смотрел на свою девушку.
— Хорошо, — в конечном итоге Сэм издал протяжный выдох.
— Спасибо, — вымолвила Ванесса, взяв его за руку.
Она потянула Сэма за собой, и влюбленные последовали в нашу сторону.
Шон лишь пожал плечами, идя вслед за Ванессой и Сэмом.
Только Дэвид по-прежнему оставался стоять напротив. Он ненавидел меня — это я прочитала в его яростном взгляде. Он буквально проделывал во мне дыру, сияя своей лютой ненавистью.
— Дэвид? — произнес Шон, выступая вперед.
— Ни за что! — прорычал жгучий шатен. — Я не верю им!
— Не строй из себя критина, — фыркнул Дин, — и пойдем с нами.
— Я никуда не пойду! — не унимался Дэвид, с большим негодованием смотря на нас.
— Дэвид, у нас нет выбора, — вмешался Сэм. — Ты же понимаешь, что одному тебе не справиться. Будет лучше и безопаснее, если ты с нами.
— Как же быстро вы все встали на сторону нашего врага! — прокричал парень.
— Мы не враги вам, — с непоколебимым спокойствием промолвил Виктор. — И я обещаю, что вы буду в полной безопасности, если пойдете с нами. Мы знаем, что сейчас наступили опасные времена для вампиров, поэтому понимаем, что вам нужна наша помощь. Нам всем нужна помощь.
Значит, Виктор уже знает о том, что мир сошел с ума. И это, по большей части, коснулось именно вампиров.
— У тебя только два варианта, парень, — сказал Дин. — Либо идти своим путем и нарваться на первых попавшихся вампиров или оборотней. Или же пойти с нами и быть в безопасности.
Дэвид зарычал, но теперь же его взгляд не выглядел таким ненавистным. Была ли я права, думая, что он начал сомневаться?
По правде говоря, я надеялась, что Дэвид перестанет выпендриваться и согласится идти с нами. Я не хотела, чтобы с ним что-нибудь случилось.
— Дэвид, — мягко произнес Виктор, — мы не причиним тебе зла. Послушай своих друзей. Пойдем с нами. Так действительно будет безопаснее для всех.
Если бы Дэвид только знал, какой на самом деле Виктор хороший… человек, он бы не стал упрямиться.
— Ох…. Черта с два с вами! — рявкнул Дэвид и резко зашагал вперед.
— Вот это по-нашему, брат! — обрадовался Дин.
Я искренне улыбнулась, когда Дэвид проходил рядом. Но ответной реакции я так и не дождалась. Жгучий шатен молча прошел рядом, моментально сверкнув недовольным взглядом.
— Пойдем, Мия, — ласково обратилась ко мне Элизабет.
— Спасибо, — сказал Сэм Виктору. Было видно, что эти слова давались ему с огромным трудом. Но, чтобы не выглядеть грубым, он решил поблагодарить. — Мы будем вам очень признательны за помощь.
— Друзья Мии — наши друзья, — улыбнулся Виктор и повернулся ко мне.
Даже не смотря на радушное приветствие, Виктор и Элизабет вели меня немного странно по отношению ко мне. Родители Дэниэла продолжали с некоторым удивлением и сомнением смотреть на меня. Интересно, о чем они думали, когда увидели меня?
Дорогу до дома Элизабет и Виктора мы провели в тишине. Ни я, и никто другой не хотел нарушать молчание, воцарившее в воздухе. Я жадно ловила каждую секунду спокойной тишины, которая разрасталась вокруг.
Мы шли впереди всех — я, Элизабет и Виктор. Остальные тихо следовали позади, соблюдая дистанцию в тридцать с половиной ярдов. Элизабет крепко держала меня за руку, а я шла, улыбаясь сомой себе. Часть меня до сих пор не могла поверить, что это происходит на самом деле.
И вот, наконец, мы стали подходить к огромному дому, выполненному в современном стиле арт-деко. Внушающие размеры, уют, комфорт, простор и свет — это было в манере семьи Дэниэла.
Четырехэтажный особняк располагался на плавном склоне с видом на небольшое озерцо, обрамленное гладкими гальками и сочными кустарниками, и живописные окрестности. Первые два этажа — из строгого серого кирпича со стеклянными стенами. Вторые два — из дерева мягких тонов. У дома была плоская крыша.
— Уау! — присвистнул Дин, оглядывая дом. — Ничего себе…
— Спасибо, — поблагодарил Виктор. — Прошу, пойдемте.
Отец Дэниэла распахнул главную дверь и вежливо указал рукой, приглашая внутрь. Мы с Элизабет вошли первыми.
Я потеряла дар речи, когда увидела особняк изнутри. Он оказался еще шикарнее и уютнее, чем снаружи. Высокие потолки, максимум света и простора. Белые стены, иногда обитые деревянными панелями, гладкий пол. В центре огромной гостиной, расположившейся почти во весь первый этаж, был расстелен мягкий ковер бежевого цвета, стояли два дивана — один белый, другой светло-серый — их разделяла широкая колонна. Напротив них располагался круглый низкий столик, сбоку — белая стенка с множеством полок с фотографиями, цветами и прочей ерундой.
Так же значение имел огромный плазменный телевизор, который висел на белой стене напротив двух диванов, поставленный в виде угла.
Огромную роль в огромной гостиной играли растения, расставленные по всей большой площади. Они придавали дому свежесть и уют. Помимо панорамных окон, свет приносили стройные вытянутые люстры.
В западной стороне гостиной на второй этаж вела крутая лестница с плавными изгибами, металлическими поручнями, дающие отблески при свете, и прозрачными ступеньками. Почти такая же лестница была в доме родителей Дэниэла, когда они жили в Лос-Анджелесе.
— Проходите и чувствуйте себя, как дома, — проговорил Виктор, закрывая дверь, когда остальные зашли внутрь.
— Вот это да! — восторженно воскликнул Дин, оглядываясь по сторонам.
Реакция остальных была такой же, только более сдержанной.
Я наконец-таки смогла отвести взгляд, когда смогла зафиксировать своим острым взглядом каждую мелочь, находившуюся в доме. Я заметила, что Элизабет смотрит на меня, и повернулась к ней.
— Тебе здесь нравится? — поинтересовалась женщина.
— Да, просто потрясающе! — прошелестела я, еще раз оглядев просторную гостиную.
И это было правдой. Но лишь одна вещь насторожила меня, когда я сделала крошечный вдох и не почувствовала никаких новых запахов. Это тут же навело меня на мысль, что в этом доме никто, кроме Виктора и Элизабет, больше не проживал.
— Вы живете здесь одни? — спросила я тревожно.
— Да, — кивнула Элизабет, проходя вперед.
Я тенью последовала за ней.
Ответ Элизабет застал меня врасплох. Значит, все было зря? Значит, Дэниэла здесь нет? Получается, что все было бесполезно?
— А где… Мэри и Дэниэл? — вопросила я осторожно, сжимаясь изнутри.
В мыслях пронеслось сотни вариантов ее ответа, но больше всего меня пугал лишь один. Я жутко боялась, что сейчас Элизабет может сказать мне самую страшную вещь. Что моего Дэниэла больше нет…
Я вздрогнула, подумав об этом, и Элизабет беспокойно взглянула на меня.
— Мэри должна вернуться сегодня вечером, — стала отвечать она. — А Дэниэл… — Элизабет опустила глаза и нахмурила брови.
«Пожалуйста! Пожалуйста! Пожалуйста! Что угодно, только не то, что Дэниэла больше… нет» взмолилась я про себя, с нетерпением ожидая ответа Элизабет.
— После того, как ты… умерла, — в полголоса заговорила она, — Дэниэл решил жить отдельно от нас.
Последовал облегченный вздох.
Это все, что я хотела услышать.
Самое главное, что он был жив. Мой Дэниэл был жив. Он не сдался, не умер, когда потерял меня. Дэниэл сдержал обещание, сохранив себе жизнь, за что я была дико благодарна Богу.
— А где… где он сейчас? — дрожа, поинтересовалась я.
— Насколько я знаю, Дэниэл живет в Северной Каролине, Уилмингтоне, — вздохнув, сказала Элизабет. — В последний раз мы созванивались с ним около месяца назад.
— Ох…
— Он будет, мягко говоря, шокирован, если узнает, что ты жива, Мия, — за спиной раздался рассудительный голос Виктора.
Мы с Элизабет в раз обратили на него взгляды.
— Да, — вяло кивнула я. — Я понимаю…
А я, мягко говоря, была расстроена, узнав, что Дэниэл с момента моей смерти стал жить отдельно от своей семьи. Но ведь самым главным было то, что он жив! Разве мне стоило знать больше, чтобы успокоить стон своей души? Теперь я была уверена, что мой возлюбленный жив и здоров. Это все, что я хотела услышать.
— А…. он сильно… переживал после того, как я… — я не договорила, опустив голову и сжав кулаки.
— Да, — честно ответил Виктор. — Он не находил себе места. Постоянно думал о тебе, ни с кем не разговаривал.
Я была готова взорваться от раздирающей меня боли, что ворвалась в мое сердце. Не было ничего ужаснее, чем слушать о том, как Дэниэл страдал без меня. И в этот момент мне захотелось найти его, обнять, и сказать, что все будет хорошо, и мы больше никогда не расстанемся.
