— Да, знаю, — кивнул тот, — и он уже увидел, что мы не одни. Думаю, он, с остальными сноходцами, отправится в иные миры, искать тех созданий.
— Достойное начинание, — кивнул Рерар, — Лаури тоже хотела этим заняться, пока не узнала своё предназначение.
— Оно всех нас изменило, — Урси посмотрел на руки. Они снова стали человеческими, отражая сознание, — скажи: разве то существо, которое представлялось Бэтли, входило в наши планы?
— Нет, — твёрдо ответил тот, — оно появилось неожиданно и также неожиданно пропало. Ты должен был вместе с Коэннаном и Ами воссоединиться со мной во время взрыва Ядра. В носителе находилось четыре стержня, предназначенные для вас. Если бы Дейриер смог возродить нас четверых, то у нас не возникло бы столько проблем.
— А остальные?
— Хэер, — Рерар раздосадованно скривился, — твоё увлечение той охранницей и раньше казалось странным, а сейчас выглядит просто глупым. И уж тем более считать друзьями недотёпу наёмника и лаборантку. Мы куда выше них, зачем они нужны?
— А зачем тебе была нужна Энири? — он повернулся, но никого не увидел. Рерар же на этот жест фыркнул.
— Она доказала мне, что анимагены — это не просто ошибка в расчётах, — сказал он, — то, что может любить, не может являться неудачным экспериментом или сломанным роботом. Ты помнишь наш восторг, когда ожил Прайм? — Хэер кивнул. — А Аркания дала мне понять, что мы на верном пути.
— Она не заслужила твой обман.
— Обман? Мы наделили её свободой мысли, и что она себе придумала, меня уже не касалось. Или она думала, что после возрождения, у неё останется прежняя жизнь? Я много раз говорил, что то возвышение, которое мы ищем для человечества, станет его концом. Без смерти нет жизни, Хэер, и ты сам пришёл к этому выводу, когда Альвен рискнул первым переместить собственную душу в файлар. Он умер человеком и возродился анимагеном. Мы добились своего, мы создали новую расу, и отказываться завершить этот план есть суть предательство! Я не могу остановиться в шаге от исполнения нашего предназначения, Хэер!
— Я не собираюсь тебя останавливать, — спокойно произнёс тот, покачав головой, — и я также хочу, чтобы наш замысел был исполнен. Но без нас, Рерар, ты сбился с пути. Ты принял личные амбиции Дейриера за свою цель, совершенно забыв, какие идеи мы вкладывали в анимагенов. Ты помнишь их, Рерар? «Идеал», «жизнь», «душа», «разум», «сила», «воля» и…
Корабль потряс взрыв. Урси резко вышел из псионического мира, растеряно оглянувшись. Свет погас, осталось лишь аварийное освещение. В коридоре за дверью слышалась пожарная тревога. Нащупав в темноте консоль, он безрезультатно ткнул кнопку. Обесточенная система ожидаемо не отреагировала. Сорвав аварийную пломбу, Урси нащупал внутри выпавшей панели рычаг ручного управления створками, и дёрнул его, открывая створки. «Попали в генераторный отсек, — вентиляция едва успевала удалять густой дым, — плохо. Значит, хаоситы добрались уже до равнины».
Время в псионическом мире течёт иначе, нежели в материальном. Десятиминутная беседа с Рераром здесь растянулась на часы. Урси взглянул на циферблат видеофона. «Проклятье! — выругался он про себя, схватившись рукой за стену и направившись по коридору к лифтам. — Слишком много времени прошло! Надо торопиться!»
Ещё несколько взрывов прогремело где-то позади. В одной из кают слышался рёв пламени, а пол под ногами заметно нагрелся. «Инвелотон» накренился носом вперёд, оседая на землю.
«Докажи мне, Хэер, — Рерар, несомненно, слышал его мысли, — если ты действительно заинтересован в завершении замысла, я буду ждать тебя там, откуда мы начинали. На Витой горе». «Я не буду ничего доказывать. Ты сам всё поймёшь, когда я туда прибуду», — ответил он, открывая аварийную лестницу, рядом с шахтой лифта. Оттуда хлынул жар, но Урси не обратил на него внимания, быстро начиная карабкаться наверх. То тут, то там звучали выстрелы. Слышались звуки боя, что означало, что корпус корабля серьёзно повреждён.
— Урси? — раздался голос Омилума над ним. Он поднял голову. Паладин смотрел на него через разбитые створки на самом верху. — Я шёл за тобой!
— Я в порядке, — крикнул он в ответ, — сейчас поднимусь.
— Торопись, — тот обернулся, оценивая обстановку, — гражданские эвакуированы, мы перебрасываем остатки армии.
Кряхтя, беот добрался до края последнего этажа, схватившись за протянутую руку Омилума. Перед его взором предстала ужасная картина: коридор до мостика полностью разрушился, левой стены не осталось вообще, и отсюда открывался вид на то, что когда-то было Аполотоном. Немногие уцелевшие здания рассыпались в прах от кружащегося водоворота хаотической энергии. За ней расстилались лишь бесконечные войска Хаоса, обстреливающие уцелевших легионеров. Пустошь поглотила город, растворила в себе и Шпиль, и «Просветитель», и Храм Ордена, оставив лишь серый песок и холодный ветер. Мутанты кружили над ними, сцепившись с Лунксом. Рык гибрида, одним ударом длинных когтей рассекающий сразу нескольких, потряс воздух и тут же потонул в раскате грома. Анимагены ещё удерживали ряд зданий вокруг равнины, ведя бой и не подпуская хаоситов космодрому. Транспорты на этот раз задерживались на поверхности, загружая солдат. Технику решено было бросить — слишком мало времени оставалось на то, чтобы её загрузить.
— Урси, быстрее! — когда они прошли на мостик, Ассур в полном боевом облачении стоял у разорванного края, уже с горящими клинками. Вытянув руку, он сосредоточил энергию, выжимая из себя остатки сил, и с его пальцев сорвался огненный луч, мгновенно испепеливший всё на своём пути. Пространство дрогнуло от такого удара, но спустя минуту вновь начало вращаться, пожирая остатки Аполотона. — Гравилёт сейчас прибудет! Лупо, где ты?
— Минута до подлёта, — ответила та по гарнитуре, — готовьтесь прыгать, мне негде приземлиться.
— Адмирал!.. — среди тел команды, убитых взрывом, на проекторе лежал Левир, держащийся рукой за голову.
— Другого конца я и не ждал, — мрачно рассмеялся он, устало взглянув на него, — я передал командование Луно, мой Прокуратор, — сообщил он, обратившись к Ассуру, — теперь он — Адмирал.
Чёрный беот, стоявший рядом, оцепенело стоял рядом, вместе с оставшимися членами команды, держа встроенное оружие наготове. Дуло дымилось, означая, что совсем недавно он стрелял.
— Левир, — Омилум подошёл к нему, бережно дотронувшись до руки, — не сдавайся. Мы выберемся отсюда. Я тебя вытащу!
— Спасай тех, кто в тебе нуждается, Паладин Омилум, — Левир закашлялся, но продолжил улыбаться, — тот, кто стал на путь воина должен уйти как воин. Такова Директива. Таково моё предназначение. Единственное, о чём я тебя попрошу, это о прощении. Ты славный анимаген, Омилум. Надеюсь, однажды, ты найдёшь своего «достойного противника», — он дёрнулся, ломая пальцами хрупкий глаз проектора, и затих. Золотой свет вспыхнул перед глазами, но Омилум не отвернулся.
— И ты прости меня, старый друг, — он прикоснулся к его лицу и закрыл потухшие глаза, — за то, что не спас тебя.
Гул гравилёта раздался совсем близко. Ассур отошёл от проёма, рассеивая противоположную стену мостика. «Палач» завис над ними, открывая фотонный лифт.
— Норра, Кадасла, — Ассур вновь приложил руку к наушнику шлема, — действуйте.
Крошечная точка в небе, полностью закрытая чёрными тучами, озарилась ярким светом. Все корабли-платформы, находившиеся сейчас на орбите, разом начали атаковать, используя Паладинов и Ауксилиев на борту. Лучи разных цветов разорвали пелену, пробиваясь к земле. Чудовищной силы поток псионической энергии обрушился на планету. Урси отчётливо услышал болезненный крик — Рерар хоть и подготовился к такому, памятуя атаку на Умвелотон, но всё же не смог сдержать такой напор. Хаос вздрогнул, с ужасом отпрянув от позиций анимагенов. Стрельба с их стороны прекратилась, аколиты, сфероходы и мутанты начали отступать, когда лучи направились к ним.
— Это последний шанс, — Ассур кивнул на космодром. Транспорты стояли на площадках и туда, пользуясь прикрытием с орбиты, со всех ног стекались оставшиеся легионеры, — у нас полчаса. Дольше системы не продержатся.
