– Дэвид? – послышался в наушнике голос Меган.
– Он сумел улизнуть, – сказал я. – Но он выронил пистолет, и я помешал ему вылететь из здания. Сейчас он где-то на лестнице.
– Будь осторожен. – В ее голосе послышалось напряжение.
– Постараюсь, – ответил я, выглядывая на лестницу.
Я не знал точно, вооружен ли Нокс, – многие носили по два пистолета, а все, что при нем находилось, включая оружие и одежду, похоже, исчезало при трансформации и вновь появлялось, когда он обретал человеческий облик. Обычное дело для средней силы оборотней.
Мне показалось, что я слышу хлопанье крыльев, и у меня возникла мысль последовать за ним вниз по лестнице. Но при этом я мог угодить в точно такую же ловушку, какую только что подстроил ему.
– Что-нибудь видишь? – спросил я.
– Сейчас… – сказала Меган. – Да! Этажом ниже тебя в свете плодов движется какая-то тень. Пытается бежать. Припугнуть?
– Если не сложно, – ответил я, прижавшись спиной к бетонной стене.
По связи послышалось несколько выстрелов. Глушитель, хоть и современный, не полностью подавлял звук, но работал все равно отменно, скрывая вспышки, что крайне важно было ночью, и превращая выстрелы в подобие металлических щелчков.
В соседней комнате раздался звон разбитого стекла. Меган не пыталась попасть в эпика – от нее требовалось лишь отвлечь его внимание от меня. Мне показалось, будто неподалеку кто-то выругался.
– Я пошел, – сказал я.
Перепрыгнув ствол дерева, я распахнул дверь и тут же присел, ища цель. Слышалось чье-то тяжелое дыхание, но я никого не видел. Комната была большая – вроде офисного помещения с разбитыми кабинками и старыми компьютерами. Некоторые кабинки были накрыты брезентом и походили на крошечные жилища, внутри которых виднелась брошенная посуда и прочие следы человеческого присутствия. Все они были пусты.
Меган стреляла по ряду больших окон в противоположной от меня стене. В воздухе висела пыль, подсвеченная плодами, свисавшими с потолка, словно сопли из носа малыша, который нанюхался светящихся палочек.
Как тут найти Нокса? Превратившись в птицу, он мог спрятаться где угодно. Мне никогда…
Из кабинки рядом со мной выскочило черное мохнатое создание с клыками и когтями. Вскрикнув, я инстинктивно выстрелил, но промахнулся. Существо обрушилось на меня, отбросив назад, и пистолет Меган с грохотом полетел на пол. Я судорожно извивался, пытаясь сбросить с себя тварь. Размером она была меньше меня, но когти! Бок пронзила жуткая боль.
Я замахал руками, пытаясь оттолкнуть зверя и одновременно дотянуться до пистолета. Рука коснулась чего-то холодного и металлического, лежавшего внутри накрытой брезентом кабинки по соседству. Схватив предмет, я обрушил его на голову твари.
Баллон с аэрозольной краской?
Едва зверь повернулся ко мне, я прыснул из баллона ему в морду светящейся голубой жидкостью. Мне удалось разглядеть, что передо мной собака, хотя я и не знал, какой именно породы, – худая, с короткой шерстью и вытянутой мордой.
Собака попятилась, затем ее очертания стали размытыми, и она превратилась в человека. Он поднялся, утирая краску с глаз.
– Помоги! – крикнул я. – Можешь выстрелить?
– Кажется, да, – ответила Меган. – Хотя я думала, что ты хочешь взять его живым!
– Сейчас мне куда больше хочется самому остаться в живых, – сказал я. – Стреляй!
Нокс подобрал с пола оброненный мной пистолет.
Одно из окон разлетелось вдребезги, и Нокс пошатнулся – пуля Меган попала ему в плечо. Стена за его спиной окрасилась темной кровью.
Нокс осел на пол, ошеломленно глядя перед собой. Лицо его все так же светилось голубым. Застонав, он выронил пистолет, превратился в голубя и улетел, припадая на одно крыло.
– Я в него попала? – спросила в наушнике Меган.
– Прямо в плечо, – тяжело дыша, ответил я. – Спасибо.
– Рада, что не угодила в тебя, – сказала Меган. – Целилась через инфракрасный прицел.
Я со стоном поднялся на ноги, прижимая руку к разодранному когтями Нокса боку. Хоть я и остался жив, но поймать его не сумел. И все же я мог считать, что мне повезло.
В другом конце комнаты послышалось хлопанье крыльев.
Нахмурившись, я подобрал пистолет Меган и осторожно двинулся вперед. В свете свисающего плода я увидел на близлежащем столе темные пятна. Следуя за ними, я нашел сидящего на подоконнике голубя, от головы которого исходило голубоватое свечение.
«Он ранен, – понял я. – И не может летать».
Увидев меня, голубь неуклюже выпорхнул в окно, теряя перья и пытаясь удержаться в воздухе. Ему едва хватило сил, чтобы добраться до соседнего здания.
Значит, летать он все-таки мог, хоть и не слишком хорошо. Я взглянул на свой бок. Царапины от когтей саднили, но жизни, похоже, не угрожали. Снова посмотрев в окно, я убрал пистолет и, сняв с пояса перчатки, сунул в них руки, затем проверил ножные сопла и включил спирил.
– Полечу за ним, – сказал я.
– Ты…
Не дослушав Меган, я выпрыгнул из окна. Поддерживаемый двумя струями воды, я опустился на поверхность океана, а потом снова взмыл вверх, опустив руку и направив водолуч в воду. Несколько мгновений я висел в воздухе, пытаясь сориентироваться.
Голубь, голова и шея которого продолжали светиться, спрыгнул со своего насеста и попытался улететь. Я улыбнулся, направил ручное сопло назад и развернулся так, что ножные сопла выбрасывали струю под углом назад и вниз.
Я преследовал ослабевшую птицу, чувствуя, как бьет в лицо ветер. Голубь из последних сил пытался удержаться в воздухе, несмотря на рану. Выбросив ноги в сторону, словно лыжник, я свернул за угол. Птица впереди присела на подоконник, чтобы отдохнуть. Едва я оказался рядом, она снова взлетела, отчаянно взмахивая крыльями, похожая на пучок голубого света.
Помчавшись следом за ней, я вдруг понял, что улыбаюсь. С тех пор как я начал тренироваться со спирилом, мне всегда хотелось попробовать что-то подобное – по-настоящему испытать свои умения, сколь бы неопытным я ни был.
Птица нырнула в здание через маленькую дыру в разбитом окне. Выпустив из ручного сопла струю воды, я расширил отверстие и просунул в него руку, а затем вломился в комнату. Едва не приземлившись лицом об пол, я бросился за голубым созданием. Оно метнулось наружу через другое окно, и я вновь взмыл в воздух следом за ним.
– Дэвид? – Голос Меган был едва слышен. – Ты что, бьешь окна? Треск, что происходит?
Я снова улыбнулся, чересчур сосредоточившись на своей цели, чтобы отвечать. Погоня продолжалась по залитым водой улицам Новилона, мимо людей на крышах, которые показывали на меня и что-то кричали. Птица попыталась взлететь выше, но силы оставили ее, и ей пришлось сесть на крышу.
«Ну вот и все», – подумал я.
Взмыв над крышей, я приземлился рядом с голубем.
Пока я пытался устоять на ногах, очертания птицы расплылись, и она превратилась в человека. Я увидел бледное лицо – в тех местах, где оно не было голубым, – и кровь на плече Нокса. Он попятился, хватаясь одной рукой за плечо и доставая другой нож.
Я смотрел на него, ожидая, что будет дальше. Наконец он рухнул без чувств.
– Я его поймал, – сказал я, держась подальше на случай, если он притворяется. – По крайней мере, мне так кажется.
– Где ты? – спросила Меган.
Я огляделся, пытаясь сориентироваться после лихорадочной погони. Мы описали круг по улицам и вернулись почти туда же, откуда начали.
– Через две улицы от здания, где я поставил камеру. Ищи крышу высотой примерно в четыре этажа над океаном. Там наверху на стене большая картина с людьми, собирающими плоды.
– Иду, – сказала Меган.
Сняв перчатки, я достал из кармана пистолет Меган. Мне не хотелось приближаться к Ноксу без прикрытия, но я опасался, что он может истечь кровью у меня на глазах. Он нужен был нам живым, и лишиться такого шанса я никак не мог. Осторожно подойдя к нему, я в конце концов решил, что либо он хорошо умеет притворяться, либо действительно без сознания. Связав ему руки шнурками от его собственных ботинок, я попытался забинтовать рану с помощью его куртки.
– Меган? – спросил я. – Ты скоро?
– Извини, – ответила она. – Мостов нет. Приходится идти в обход. Наверное, еще минут пятнадцать или около того.
– Ладно.
Я присел, чувствуя, как постепенно спадает напряжение, сменяясь осознанием того, как глупо я себя вел. Я явно недооценил способности Нокса к трансформации – как оказалось, он умел превращаться не только в птицу. Что, если он еще могущественнее? Что, если он высший эпик?
Проф обвинял меня в безрассудстве – и был прав. Хоть мне и следовало сейчас торжествовать, я пребывал в полнейшем замешательстве. Как мне все это объяснить другим мстителям? Треск. Я даже не позвонил Тиа.
