— Знаю. Но ситуация едва ли стала яснее.
Она удивлённо захлопала глазами и склонила голову на бок:
— У вас остались вопросы…?
— Да. Ты знаешь местоположение оставшихся ковчегов?
— Это засекреченная информация…
— У меня есть доступ-пароль к крипте.
— Пожалуйста, назовите код-доступа…
— 24 06 21 01.
— Код-пароль соответствует. Доступ разрешён…
Я выложил зарисовку карты, выдранную из дневника учёного, на стол.
— Покажи мне, где расположились другие три крипты.
— Три? Вы ведь не прибывали в гибернационном сне. Я сразу догадалась…
— Зачем тогда пустила?
Она долго глядела на меня какими-то слишком человеческими глазами и наконец призналась:
— Не знаю… Вы показались мне другим.
— Для машины ты слишком человечна, Ева.
— Я много времени провела в обществе своего создателя и его учеников. Мне удалось социализироваться…
— Адам хотел исправить ошибку, из-за который твоя голограмма рябит. Почему не исправил?
— Всплеск энергии в энергоблоке все-таки вывел из строя одну из микросхем компьютера, отвечающую за мою проекцию. В крипте для ее замены не нашлось деталей…
— Хм… а что насчёт гибернационых капсул? Они в полном порядке?
— Естественно, — самонадеянно фыркнула Ева, сложив прозрачные руки на груди.
— Вы проверяли?
— Работа капсул полностью автоматизирована. В случае любой неисправности, в головной центр незамедлительно должно было бы прийти уведомление…
— И?
— Такового не было…
— То есть, не проверяли.
— Нет, — мотнула головой Ева.
— Будь любезна, Ева, проверь. Это принципиально важный момент.
Голограмма исчезла, а я направился к блокам с ценностями. Меня интересовали учебники, методички, схемы — все, где подробно записывались практические рекомендации по созданию тех или иных изобретений человечества. Нет, не нанотехнологий, конечно. Их воссоздать у меня бы не получилось, но вот собрать что-то наподобие парового двигателя и приспособить его в хозяйстве было бы очень даже хорошо. Так же хорошо, как и наткнуться на какую-нибудь книженцию по садоводству с подробными рекомендациями по посадке, уходу, селекции растений и сбору урожая. Дачник из меня, мягко говоря, паршивый, а народ в этих местах обитает голодный. Значит, нужно сельское хозяйство налаживать, ну, или возрождать. Это с какой стороны посмотреть. Лучше всего, конечно, вернуться домой, но вдруг я застрял здесь надолго?
Стеклянная дверь отъехала в сторону, пропуская меня в библиотеку. Как в этом кладезе знаний ориентироваться? Стеллажи с потолка до пола выстроены в шеренгу, да в несколько рядов. Конца и края не видно. Вроде бы разложено все по алфавиту, нужно только определиться с названием книги.
Таак… а как с ними определиться? Мне нужно что-то наподобие: «Инженерия для чайников», «Кораблестроение от А до Я за 7 дней», «Самоучитель по лечению болезней», «Продвинутый садовод» и все в таком духе. Я тут ковырять буду до турецкой Пасхи.
— Вы оказались правы…, - взволновано заговорила Ева, неожиданно материализовавшаяся рядом со мной. — Я проверила все данные за тот день, когда произошёл сбой. Действительно, в головной центр приходило уведомление об ошибке в гибернационных капсулах. Все данные были стёрты, пришлось восстанавливать.
— И каков твой вердикт?
— Неполадка произошла в жизнеобеспечении капсул. Каждый день организм недополучал анабиоза, для полной остановки функций органов, из-за чего, вопреки целям гибернации, происходило биологическое старение…
— Что ж. Выходит тот, кто удалил данные об ошибке и стоит за сбоем в энергоблоках?
— Выходит так…, растерянно пролепетала Ева, глядя на меня с широко распахнутыми глазами.
— Во всяком случае, — вздохнул я, потерев лицо ладонями, — прошло уже слишком много времени, чтобы искать виноватого. Да и есть ли в этом смысл? Вопрос только во всех ли криптах это произошло? Адам что-либо рассказывал тебе об этом?
— Он мало говорил, после того как вернулся с поверхности… Создатель был чрезвычайно подавлен и погружён в себя. Много читал и размышлял, предпочитал одиночество…
— Ладно… возможно, это и не имеет никакого значения, но ты все же отметь на карте расположение других ковчегов. Быть может, я загляну и туда. И, Ева, помоги мне. Я хочу найти кое-что полезное для себя из этого множества книг, но сам точно не справлюсь.
— Рада вам помочь, чего желаете?
Примерно через час мы поднимались в лифте на нулевой этаж. Я набил сумку нужными книгами и взял по жмене семян разных сельскохозяйственных растений, завернув их в клочки ткани, позаимствованные в крипте. Остальное запечатал и велел Еве больше никого не пускать, пока я не выясню судьбу остальных ковчегов. Быть может, они давно разорены и Южная Крипта стала единственным местом, сохранившим достояние человечества. Мне бы меньше всего хотелось стать причиной утраты всех знаний и достижений культуры, копившихся веками.
Створки дверей разъехались и я увидел Арни, беспокойно бродившего от стены к стене.
— О! Господин! Я уже стал беспокоится! С вами все в порядке? — мальчишка подскочил ко мне и стал бегло осматривать.
Потрепал его по волосам:
— Не волнуйся, боец. Со мной все в порядке. Готов возвращаться?
— Давно готов, господин.
— Ева, — кивнул ей на прощанье и шагнул в лифт, поднявший нас на верх. Перед уходом разъединил провода, но щёток оставил закрытым — так безопаснее.
Когда мы подходили к городу солнце приближалось к зениту. Пацан всю дорогу молчал. Кубаторил же там что-то в своём котелке. Размышлял. Я все думал, не растрезвонит ли он о нашем приключении? Шанс довольно велик, хоть мы и, вроде как, договорились сохранить тайну. С другой стороны, чем мне это может навредить? Ничем, наверное, крипту я запечатал, никто туда не войдёт и не разворует, а с остальным уж разберусь как-нибудь.
Глава 7.
Глава 7.
«Кто полон милосердия,
тот непременно обладает мужеством»
Конфуций
Три дня в пути до деревни Блоррохов прошли почти комфортно. Я занял у Эйвара пару серебряных и купил на них несколько вещиц в Эдихарде. Во-первых, вожделенные полу кальсоны, ибо ходить без белья в кожаных штанах — это слишком даже для меня. Во-вторых, у одного барахольщика выторговал несколько листов пергамента и угольные чернила. Он, конечно, был чрезвычайно удивлен моим интересом, поскольку писать и читать почти никто не умеет, так что пришлось соврать, что это для моего господина. Знать-то должна быть образована, а иначе, что это за знать?
К деревне подошли с рассветом.
У остроконечных бревенчатых стен лежало пару тел с торчащими из груди стрелами. Маловато, чтобы точно утверждать о случившейся битве, но в то же время, достаточно, чтобы быть уверенным — хозяева вернулись в свой дом, и им не понравилось то, что они в нем обнаружили. А точнее, кого.
Звуки борьбы со стороны укреплений не доносились, заставляя нервничать моих спутников. Вопрос стоял не в том опоздали ли мы, а в том, насколько сильно опоздали.
— Проклятые Блоррохи, — ругался Эйвар, выглядывая из-за куста на опушке.
— Так тихо…, - подметила Алариэль, разглядывавшая сонные дома деревни.
— Слишком тихо. Думаю, нас ждут.
Поделился своими предположениями, по-пластунски отползая назад к отряду берсерков, устроившихся на небольшой привал. Глупо было бы надеяться, что горстка воинов способна удержать селение, жители которого не хотят менять одного тирана на другого. К своему-то они уже привыкли: и все заскоки выучили, и на что способен знают. А новый — опасная загадка, разгадывать которую ценой своей жизни никто не хочет. Их можно понять. И первое знакомство, мягко говоря, не удалось.
— Мы опоздали, Бруни, — сбежав с пригорка сообщил я.
— Что, деревня догорает в огне?
— Нет.
— Значит, не опоздали, — многозначительно протянул воин, отряхивая ладони от крошек печёной лепешки.
