— Всё, всё! — поднял руки староста. — Давай, выкладывай уже, что задумал.
— Хочу все факты по полочкам разложить. Вот смотрите, факт первый — Ненаш уже который год всех в деревне достаёт, но до сих пор его никто убить не пытался.
— Почему же никто? Ты же сам и пытался, — бесхитростно брякнул Петрович.
Огр только скрипнул зубами, вспоминая тот случай. Вернувшийся в деревню Василий никак не мог пройти мимо нового лица, появившегося в деревне, а потому первым же вечером в «ТРАКТИРЕ» высказал всё, что думает о гориллообразных пришельцах, занимающих в одиночку практически весь столик. Мутант тогда воспринял это как наезд подвыпившего забияки, а потому через пять минут Ненаш оказался на улице со строгим наказом не появляться до тех пор, пока не протрезвеет. И если Саймон вскоре выкинул это происшествие из головы, то Василий, в силу натуры, запомнил очень хорошо.
Через пару дней, когда мут поздним вечером возвращался в корчму, ему внезапно прилетело поленом по затылку. Охотником Ненаш был хорошим, умудрившись подкрасться так, что объект нападения ничего не услышал, а потому Саймона спасла лишь меховая шапка-ушанка и крепкая черепушка. Неизвестно, чего хотел добиться сам Васька, но его самого от травм несовместимых с жизнью спасли две проходящие мимо кумушки. Увидев в сумерках, что кто-то кого-то усиленно бьёт, они подняли такой крик, что буквально через пару минут на месте драки оказались все посетители «ТРАКТИРА» и ближайшие соседи. Драчунов кое-как растащили, разобрались что происходит, выдали еще пару тумаков Ненашу и отправились обратно в корчму отпаивать мутанта от стресса.
Стоит ли говорить, что Василий с тех пор относился к нему с некоторой опаской, а сам Огр мог со всей ответственностью заявить — драться его противник умел и делал это весьма неплохо.
— Так я не местный, как бы, — хмыкнул мут. — А деревенские только морду ему чистили, а вот убить — так и не пытались.
Оставшиеся участники мозгового штурма задумчиво покивали головами.
— Факт второй — Ненаш практически со всеми был на ножах. А значит, как минимум, всех мужиков воспринимал как потенциальных противников и на расстояние удара к себе не подпустил бы. Так что неожиданно ударить его мог только тот, в ком он не видел угрозы. К примеру, женщина.
— Или ребёнок, — задумчиво добавил Петрович.
— Или старик, — поддержал староста, ехидно стрельнув глазами в сторону охотника.
— Ну, дети в такое время спать должны были, — хмыкнул мут. — А вот старушка или старичок — может быть. Но есть еще факт третий — роза святого Никодима. Похоже, Василий ждал какую-то женщину, чтобы сделать ей подарок. При виде этой картины убийцу переклинило и он, взяв первое, что попало под руку, нанёс мужику шесть ударов. Учитывая, что это, скорей всего, были ножницы, я считаю, что это была женщина.
— А может это не ножницы были? — возразил Ярослав Александрович. — Мало ли длинных узких инструментов бывает.
— Назовёте хоть один — будем копать в том направлении.
Староста задумался.
— Отвёртка, долото, шило, пинцет, напильник какой-нибудь, — наконец перечислил он.
Саймон вздохнул.
— Если коротко — всё мимо. Напильник сразу отпадает, шило оставляет круглое отверстие, отвёртку и пинцет в деревне днём с огнем не сыщешь. А любое долото банально толще.
— Хорошо, пусть будут ножницы, — согласился Ярослав Александрович. — Хотя есть еще старенькие ножи, сточенные по самое «не балуйся».
— Об этом я не подумал, — признался мут. — В любом случае, остаётся вопрос — почему при виде розы убийцу переклинило? Что такого у вас в деревне случилось, связанного именно с розами?
Тут охотник и староста взяли паузу надолго. Саймон успел выкурить сигарету, поёрзать на стуле, откупорить бутылку и разлить настойку по рюмкам.
— Проклятие Никодима! — вдруг выдал Петрович и, схватив свою стопку, стремительно опрокинул её в рот.
***
На пару минут в комнате повисло молчание. Довольный своей догадкой старик с некоторым превосходством и ожиданием поглядывал на собеседников, ожидая то ли похвалы, то ли новой стопки за сообразительность. Ярослав Александрович с кислой миной крутил в руках так и не выпитую рюмку, о чём-то напряжённо размышляя. Мутант выжидающе переводил взгляд с одного участника мозгового штурма на другого, дожидаясь продолжения.
— Так что за проклятие? — наконец не выдержал он.
— Да была история неприятная, лет десять назад, — неохотно буркнул староста. — Девки гибли одна за другой. Одна утопла, вторую волки растерзали, третью так и не нашли.
Выдав крупицу информации, деревенское начальство махнуло настойки и опять замолкло.
— Не понял, а причём тут отец Никодим и розы?
— Отец Никодим тут не причём, — пояснил Петрович, видя, что Ярослав Александрович не испытывает особо желания развивать тему. — Просто у каждой находили розу святого Никодима. У одной в волосах кажись, а у второй к сарафану приколотую. Ну, вот люди и подумали, что не просто так девки помёрли. Что хранит святой чудо-цветок от нечестивцев всяких.
— А третью так и не нашли?
— Не нашли. Но вспомнили, что незадолго до пропажи видали её с розой в руках. Так что проклятие это, не иначе! Правда, сначала все подумали, что она с Ненашем в город свинтила, уж больно шебутная девка была, да и за Васькой хвостом бегала. Но потом посмотрели — все вещички на месте, ничего не забрала. Вот и сообразили — проклятие это, не иначе!
— Да не про…
— Стоп! — прервал Саймон побагровевшего старосту, чувствуя, что ухватился за ниточку. — А с чего это все сначала решили, что она с Ненашем в город отправилась?
— Так я же говорю, она же за ним хвостом бегала, — охотно повторил Петрович, которому настойка развязала и без того болтливый язык. — По Ваське вообще тогда все девки сохли. Он же ж типа плохой парень и всё такое. Один против всей деревни. А как Смеяна померла, так еще и весь из себя такой ответственный и самостоятельный, хозяйство на себе тянет, помощи ни у кого не просит.
— То есть первые две тоже за ним бегали?
— Ну-у-у-у… — неуверенно протянул охотник. — Та, что утопла бегала точно. Борислав тогда вообще хотел ему морду набить, если еще хоть раз рядом с дочкой увидит. Его тогда еще на пару дней в Погреб запихнули, чтобы остыл.
— Кого запихнули? Борислава?
— Его самого. Он же ж тогда ружьё схватил, орал что сейчас этого засранца, Ваську то бишь, пристрелит. Вот и пришлось угомонить. А потом дочка у него в Перловке утопла… — старик тяжело вздохнул и протянул руку к бутылке, разлив содержимое по рюмкам.
— А с третьей что? — поинтересовался мут, после того как третья рюмка настойки устремилась к желудку.
— А чёрт его знает, — признался Петрович.
— Но ты же сам мне вчера говорил, что Васька своим пассиям розы дарил.
— Говорил. Но он тогда не один такой ушлый был, знаешь ли.
— Сём, ты что сейчас сказать хочешь? — глухо проговорил староста, внимательно глядя на собеседника. — Что Васька наш душегубом был и девчонок тех убил? А сейчас ему кто-то отомстил?
— Ничего я не хочу сказать, я просто собираю информацию — ответил Огр. — Но из трёх его подружек две погибли, а третья пропала. И всё за один год. Это даже в рамках мегаполиса странновато, про маленькую деревню я уж молчу. А вы сами говорите, что Борислав с ружьём за ним гонялся только за то, что тот с его дочкой встречался. Нетрудно представить, что бы он сделал, если бы узнал, кто именно виноват в её гибели.
— Да не Борислав это, — вдруг неожиданно тихо произнёс Петрович. — Митрофан.
— Почему?
— Ярик, а помнишь, как у вас дед один на один медведя заборол? — всё так же тихо задал вопрос старик, проигнорировав мутанта.
— Помню, — вдруг так же тихо ответил Ярослав Александрович. — И потом сделал из его лап типа перчатки с когтями. Любил нас мелких пугать, мол не будете хорошо себя вести, разорву на кусочки, а всем скажу, что это звери дикие сделали.
В комнате опять воцарилась тишина. Деревенские похоже пытались осознать свалившееся на них откровение, а Саймон просто курил, бездумно глядя в окно.
