Судя по расстоянию, нам оставался последний переход. На ночь мы привычно разбили лагерь, но отдыхать никто не пошел. Все сидели около костра и мрачно глядели на пляшущие языки пламени.
— Ну что, мужики? Чуть-чуть осталось? — я решил нарушить тишину. — Не знаю, выберемся ли мы оттуда, но на всякий случай, вы уж меня простите, если что…
— Не надо, Миша, — произнес Саня. — Мы все в одном котле. И зла ни на кого не держим. А настроение такое оставь. Завтра мы пройдем за черту, исполним свой долг и вернемся домой к семьям.
— Да я понимаю, просто то-то накатило…
— Всем сейчас нелегко, — отозвался Вадим. — Так что давайте просто тихо посидим тут и поразмышляем напоследок.
Он достал из кармана флягу и сделал несколько глотков. Все последовали его примеру.
Утро встретило нас в том же положении. Наскоро перекусив, мы встали и пошли дальше.
Цель была достигнута к полудню. Это было похоже… Даже не знаю на что. Оно чем-то напоминало северное сияние, только было не сверху, а прямо перед нами. Разглядеть, что находилось за чертой, было невозможно. Только чертой или стеной эту субстанцию можно было назвать с натяжкой. Она не имела четко отмеренной границы и извивалась на сотни километров в стороны. А еще шевелилась. Словно морской прибой, линия вторжения то наступала на нашу реальность, то вновь незначительно отходила назад. Но даже так было видно, что она растет.
Я скинул рюкзак с бомбой и отключил электронику, чтобы она не сгорела. Проверил, на месте ли зарядка от солнечной энергии. Все было в норме. Я снова закинул рюкзак за спину, выпрямился и стал ждать команды.
— Ну что, мужики? Пришло время! Я иду первым. Следом Вадим, потом Родион Петрович. Замыкает Миша со снарядом. Удачи нам всем!
Не колеблясь, он сделал шаг, другой навстречу неизвестности. А потом, напоследок обернувшись, сорвался на бег и влетел в радужную стену. Миг и уже нельзя было определить, где он только что находился. Последовав его примеру. следом исчез Вадим. За ним особист. Я остался один. Перед глазами встали лица Даши, Дарины и других жителей города.
Шумно выдохнув, я неторопливым, но уверенным шагом отправился следом за друзьями.
И все же, в последний момент, я не выдержал и закрыл глаза. Но даже и сквозь веки можно было различить переливы сияния. Сначала я почувствовал, как рука коснулась чего-то упругого. Прикосновение казалось приятным на ощупь. Оно все больше и больше покрывало мое тело. Мгновение, и неизвестность поглотила меня целиком.
Глава 11
Уверенным шагом я шел в неизвестность. Остановила меня спина особиста. Я со всей силы врезался в нее. Но никакой реакции с его стороны не последовало.
Мне удалось собраться с мыслями, открыть глаза и сфокусироваться на том, что происходит вокруг. А посмотреть было на что. Начну с неба. Вместо привычной лазури над головами было какой-то аналог северного сияния. Только туч на небе не наблюдалось, как и солнца. Их отсутствие компенсировал огромного размера голубой шар, от которого исходило спокойное тепло и умеренный свет.
Но приглядевшись, я увидел, что это была не какая-то другая планета, а наша родная земля. Ведь дорога, по которой мы двигались продолжала виться и дальше. Ржавые островки автомобилей, в которых при желании можно было отличить марку, стояли там же, где и в последние годы. Даже видневшиеся вдали жилищные комплексы пригорода Москвы были на месте. Но все остальное…
Место снега и пробивающейся сквозь него травы, занял густой покров какого-то мха, ультрамаринового цвета. Деревьев больше не было. По крайней мере, в зоне видимости. Зато была масса других растений. Какие-то алые и желтые широколиственные лианы, которые свисали сверху высоких, этажей в тридцать, деревьев с кривыми стволами. Но больше всего завораживали белые цветы. Они были размером в два человеческих роста. Словно лилии на пруду они выделялись в общем антураже.
И запах. Чувствовать таких ароматов мне нигде не приходилось. Воздух был наполнен чем-то цветочным, ароматным, успокаивающим и тонизирующим одновременно. Дышалось так, будто оказался в детстве, где все запах яркие, новые и какие-то волшебные.
— Ах–ре–неть! — вырвалось у меня.
Лучше бы я молчал. Вся местная флора незамедлительно отреагировала на новый звук. Лианы, деревья, даже лепестки цветков мгновенно потянулись в нашу сторону. Теперь все это уже не выглядело прекрасным, неизвестным и чудесным. Скорее ужасным, пугающим и жутким. Омерзительные джунгли пришли в движение, словно какие-то хищные змеи.
— Ходу!– заорал Терентьев, вскидывая автомат и открывая огонь.
Все последовали его примеру. Осторожно пятясь назад, я попытался вернуться за периметр. Но стена меня не пропустила. Она пружинила под моим весом, словно была сделана из резины, но проткнуть ее не получалось. Я даже попробовал ударить ножом.
Вадим, увидев, что вернуться обратно не получится, рванул по трассе в сторону Москвы, на ходу уворачиваясь и отстреливаясь от хищных растений. За ним бежал Третьяков. Следом Родион. Я замыкал группу.
В скором времени мы обнаружили, что огнестрел не причиняет новым жителям Подмосковья никаких увечий. Отверстия от пуль тут же, прямо на глазах, затягивались. Нам ничего не оставалось, как закинуть автоматы за спину и надеяться лишь на скорость ног. Бежали мы так, что Вадим даже забыл, что его нога еще не зажила. Быстро, но не достаточно. Буквально за моей спиной смыкались сплошной стеной красно-желтые стебли. Хищно шевелясь, они наступали на нас со всех сторон.
Долго так продолжаться не могло. Скоро кто-нибудь из нас обязательно бы столкнулся. Но, как замелил дед-беженец, встретившийся нам по дороге, хотелось еще пожить. Хотя бы совсем чуть-чуть.
Голова работала в усиленном режиме, пытаясь найти хоть какой-нибудь выход из сложившийся ситуации.
— Заправка! — закричал Родион, указывая вправо.
В ста метрах от нас стояла старая АЗС. Пока что проход к ней был открыт. Что ни говори, но, наверное, укрыться там, в какой-нибудь подсобке, было для нас единственным способом пролить на какое-то время свою жизнь.
Изменив направление, мы ринулись туда. Живые джунгли буквально наступали мне на пятки. С боков нас тоже начали зажимать.
Мы не добежали каких-то тридцать метров. Оно нас опередило. Мы стояли со всех сторон окруженные красно-желтыми щупальцами. Кольцо начало сжиматься.
Не знаю, что это было. Может сдали нервы, может просто захотелось умереть в бою, но Родион Петрович Верещагин вырвался вперед и с диким криком кинулся прямо на стебли, размахивая перед собой ножом.
Растения как будто этого и ждали. Одна из лиан схватила обхватила особиста за лодыжку и легко подбросила куда-то вверх. Потом, под дикие крики начальника службы безопасности, перехватила поудобнее и потащило куда-то вглубь джунглей.
Словно получив желаемое, растения начали медленно расползаться в стороны. А откуда-то издалека все доносился крик нашего товарища.
— За ним! — Крикнул Терентьев и кинулся следом по уже расчищенной тропе.
Но как мы не торопились, помочь мы ему уже ни чем не могли. На наших глазах, метрах в ста пятидесяти впереди, Родиона снова подбросили в воздух, после чего он угодил прямо в центр гигантской лилии. Цветок довольно заурчал так, что его было слышно даже с такого расстояния, потом моментально закрыл свои лепестки и одним движением скрылся под землей.
Когда мы все же добежали до того места, то даже не смогли обнаружить где погиб наш друг. Земля уже успела зарасти ультрамариновым мхом.
Я с трудом добрел до чудом уцелевшей скамейки и рухнул на нее без сил. Рядом опустился Терентьев. Один Вадим в ярости продолжал метаться из стороны в сторону, неведомо кому угрожая и яростно матерясь. В таком состоянии я его еще не видел.
— Вадим,– попытался вмешаться Саня.
— Не надо! — покачал я головой. — Пускай пар выпустит.
— И что? Сейчас эти гады пообедали, а нас на ужин приберегли? — спросил меня Терентьев шепотом.
