На моих глазах ее, вместе с окружающими столиками, кушетками и гамаками, снес, за секунду буквально превратил в пыль разрушительный смерч — именно так выглядел огонь двух шестиствольных пулеметов «Голиафа», выпускающих по площади несколько тысяч пуль за секунду. У оператора машины не было задачи оставлять живых.
Нас спасло лишь то, что объятый пламенем особняк все еще стоял, прикрывая нас от огня «Голиафа». Передвигаясь так, чтобы не попадать на его линию огня, мы ринулись в сторону западной границы имения, за конюшни и манеж для верховой езды, на ходу разминаясь с вырвавшимися из стайни беснующимися лошадями.
Вокруг вдруг засвистели пули. Одна из них попала в грудь коню — и бедное животное, издав ржание, преисполненное почти человеческой боли, повалилась на землю. «Еще одна штурмовая группа! Нас окружили!» — подсказало мне воспаленное сознание. Я даже не видел стрелков, не мог ответить им огнем. У нас был лишь один крошечный шанс выжить — как можно скорее бежать.
Придя к этой мысли одновременно, мы с Джеромом активировали свои реактивные ранцы. Земля ушла из-под ног и начала резко удаляться. Пули преследовали нас, как рой злобных ос. Заряда в реактивных двигателях как раз хватило, чтобы перемахнуть через крышу конюшни, перелететь находящийся за ней манеж для верховой езды и забор имения, а затем кубарем приземлиться на ухоженной территории соседнего участка.
Над головами продолжало тяжело грохотать. Кажется, миротворцы начинали штурм Мериды. А может, и нет. Сейчас я не мог рассуждать об этом. Все мои мысли были нацелены лишь на одну цель — выживание.
Кто-то подстерег нас. Кто-то, кто знал о нашей операции заранее. А это значит, что нас предали. Я силой потащил Джерома вперед — с гораздо большей скоростью, чем та, что пристала раненому в ногу. Он не жаловался.
— Рация работает?! — проорал я на ходу.
— Да!
— Включи на громкую связь!
Миг спустя, спешно пробираясь через безлюдные садовые дорожки и аккуратные газоны, и глядя на то, как в небе над городом разгорается сражение авиации Содружества с силами ПВО Мериды, я услышал вызов Лейлы:
— Первая группа! Есть кто-нибудь живой?!
— Лейла! — забыв о позывных, гаркнул я. — Тебе удалось отступить?!
— Иначе я бы с тобой не говорила!
— Тебя преследуют?!
— Нет, не думаю! Но не исключаю!
— Двигай к точке эвакуации, живо!
— Это не сработает! Миротворцы уже пошли на штурм! Посмотри на небо!
— Вижу, бляха!
— Евразы не заберут нас!
— Заберут!
— Ни хрена подобного!
Прямо у меня над головой очередная ракета сил ПВО Мериды попала в крупный разведывательный дрон, принадлежащий миротворческим силам Содружества. Объятый пламенем летательный аппарат спикировал вниз, и рухнул где-то на коттеджных участках недалеко от нас.
— Ты одна?!
— Со мной Кореец! Мы чудом успели ускользнуть с помощью ранцев!
— Мы тоже! А остальные?! Гэвин, Кира?! — спросил я, уже холодея при мысли об ответе.
— От них даже мокрого пятна не осталось! — взревел голос появившегося в эфире Ши Хона.
— Проклятье! — выругался Джером, с трудом ковыляя за мной по пятам.
— Это был «Голиаф»! Долбанный ходячий танк! — продолжил буйствовать Хона.
— Я видел, черт возьми! — огрызнулся я.
— И снайпер! Они ждали нас! Кто-то знал о нашей операции! — проорал Кореец в гневе. — Из-за какой-то крысы мои люди мертвы, ты это понимаешь, Димон, сука?! Прошли со мной через «Чистилище» — и вот так запросто сыграли в ящик!
— Держи себя в руках, Ши!
— Да пошел ты! Пошел ты, сука!
— Что Тень и Медведь?! — перебила наше бессмысленное препирательство Лейла.
— Их накрыло залпом зажигательных ракет. Они не могли выжить, — прошептал я.
На миг с ее стороны воцарилось молчание. Всех троих людей, которых она привела в отряд «Мстители» — людей, прошедших вместе с ней всю войну — не стало на протяжении пары минут.
— Я говорила, что нельзя доверять непроверенному источнику! — произнесла арабка, и даже в ее холодном голосе прорезался неподдельный гнев. — Кто-то из евразов сдал нас! Кто-то с их стороны! С нашей — никто не мог! Я так и знала, черт побери!
— Соберись! Надо выбраться отсюда — а потом разбираться!
Когда мы с Джеромом наконец выбрались с территории очередной виллы на улицу, я уже почти утратил надежду на спасение. Те, кто явился в особняк, по-видимому, не задались целью выследить нас и перебить всех до единого — иначе уже давно сделали бы это. Но мы просрочили дедлайн операции, и евразийский конвой, весьма вероятно, уже ушел.
Гражданские на улицах наконец прекратили упаковывать необъятные чемоданы и рояли в свои машины — из-за грянувшего в небесах сражения для всех стало слишком очевидным, что городу и их жизням вот-вот может прийти конец. Все, кто не успел бежать, теперь забились по подвалам и тряслись там за свои жизни. Их драгоценные автомобили стояли покинутыми, с беспардонно открытыми задними дверями и багажниками, откуда торчали чемоданы и ковры, знаменуя запоздалое перераспределение ценностей в головах обывателей.
— Надеюсь, наша Мей все такая же чистоплюйка, какую я помню, — тяжело дыша и тревожно оглядываясь через плечо, прошептал Джером, когда мы приблизились к перекрестку, на котором располагалась наша точка эвакуации. — Помню, как насмехался и спорил с ней о «бесценности» человеческой жизни. А теперь так хочется, чтобы жизнь не убедила ее в правоте моих слов!
— Не Мей там принимает решения, — покачал головой я.
— Знаю, — кивнул Джерри.
Перекресток уже был в поле нашего зрения. Он был пуст.
— Есть план «Б»? — осведомился Лайонелл, сплюнув.
— Город вот-вот будет захвачен миротворцами, и мы окажемся в их руках, — ответил я хмуро.
— Что ж, если повезет, станешь первым в истории, кто попадал в «Чистилище» дважды. Но, скорее всего, миротворцы нас с тобой просто шлепнут для верности, — предположил Джером.
— Да, вероятно, — согласился я.
Лейла и Ши показались с другой стороны улицы. Их, похоже, тоже никто не преследовал. Арабка была на вид цела. Держа в руке свое давнее фирменное оружие, знакомое еше по 89-му — портативный плазмомет, она нервно оглядывалась через плечо. Ши ковылял угрюмо, морщась и зажимая широкую рваную рану на руке.
— Ну и где, сука, твой транспорт?! — вместо приветствия гаркнул Хон.
— Может, харе ныть?! — вступился за меня Джером. — Ты сам на это подписался!
Кореец рассерженно сплюнул.
— Я смерти не боюсь, — заверил он, хмурясь. — Но меня бесит, что нас развели, как котят! Эти суки ждали нас, Димон!
Я не слушал его причитаний — вместо этого встретился коротким взглядом с Лейлой. В её ярких аметистовых глазах можно было прочесть больше эмоций, чем в тысяче проклятий и причитаний Хона. Я открыл рот, чтобы сказать что-то, что считал в тот момент важным и правильным. Что-то, что все равно не имело большого значения — ведь ни одно слово не вернет к жизни Донни, Тень, Медведя, Ронина, Гэвина и Киру, не перечеркнет то, через что мы только прошли. Но я не успел ничего сказать — меня дернул за плечо Джером.
— Не могу поверить, Дима, — произнес он, указывая в конец улицы, где показался быстро ползущий силуэт белого бронетранспортера с красным крестом. — Но, похоже, что мы, может быть, даже выживем.
§ 31
Подобрав нас, бронемашина сразу же ринулась вперед, удвоив скорость. Видно, ее водитель мечтал поскорее закончить с наиболее сомнительной частью своего задания и присоединиться к быстро отступающей из гибнущей Мериды колонне евразийской техники, набитой двумя с половиной сотнями эвакуированными гражданами (или теми из них, кого удалось найти).
Я устало прислонился к стене бронированного корпуса БТР-а. Действие «коктейля Аткинса» почти прошло. Миновал и чудовищный заряд адреналина, так что я уже начинал ощущать непременно следующие за ними слабость и апатию. Бронекостюм со снаряжением, который еще минуту назад ощущался как органичная часть собственного скелета, теперь казался тяжелым металлическим саркофагом, который весил вдвое больше, чем я сам.
