В секторе, где собрались аналитики, царило несколько истерическое взаимопонимание. Электра вдруг ярко вспомнила, как в детстве держала нескольких крыс. Лучшим способом подружить их с новой товаркой было сунуть всю толпу в маленькую переноску и некоторое время трясти. Под влиянием обстоятельств непреодолимой силы крысиный народец сплачивался теснее некуда, конфликтов и драк потом не наблюдалось. «Светоносный», конечно, переноска хоть куда. Преогромная. Вот уже Кастор отложил свою непримиримость и спорит с Махайродом яростно, но по делу, тычет пальцем в звездную карту. Конрад хмурит брови, что-то отвечает, рука на управляющей панели. Что-то он там строит — диаграммы, сообразуясь с расположением римских систем. Рассчитывают скорость связи что ли.
Спешно извлеченные из недр «Кроноса» ксенологи висели на прямой связи со «Светоносным». Конрад оказался прав — сидели ученые на Луне, еще как. Толпа. Толпища.
Электра даже не стала вдаваться, за какие такие грехи сенат их всех засадил, просто велела Ливию Северину раздать всем устройства для связи и завалила работой. Теперь она знала чуть больше, чем в тот момент, когда Гай обнародовал видеозаписи.
— Судя по конфигурации кораблей, это флот странствующей цивилизации эриниев, — один из выковырянных с Луны ксенологов, Юлий Августин Флавий, сухонький старичок с невероятным багажом знаний в чипе (Электра еще толком ему ситуацию обрисовать не успела, а он уже впился в нее, как клещ) подсветил синие бублики на виртуальном экране транслятора.
— Не просветите нас?
— Уважаемый Тит Фуррий — посмотрите, коллега — какая характерная для эриниев форма у этих объектов. Подобные многогранные тороиды такого же насыщенного цвета кобальта встречаются на известных нам изображениях периода Исхода. Их можно увидеть в Историческом музее Кадара.
— Вы были на Кадаре?
— А за что я тут сижу, как вы думаете? Так что, согласны вы со мной?
— Да, несомненно. Но каким образом эринии могли объединиться с людьми? Они же, насколько мне известно, не поддерживают отношения с цивилизациями, которые ставят ниже своей.
— А почему вы считаете, что они объединились? Ах да, это наши уважаемые флотские аналитики так считают.
Среди аналитиков пробежал сдержанный ропот.
— Мы осторожно предполагаем, что общая гравитационная составляющая вторгшихся в систему Золотого Марселя кораблей примерно соответствует массе гипотетического халифатского флота, — ответил какой-то офицер в штабной форме.
— У меня здесь вопрос к аналитикам… или к внешней разведке? У нас же есть внешняя разведка? — Электра задумалась, с чего они вообще взяли, что тот гравитационный объект или объекты в системе Марселя относятся к Халифату. Может быть, это все еще тороиды, не вошедшие в зону видимости для приборов. — На чем вы основываете предположение? И если мы знаем общую массу халифатского флота, может быть, нам и состав его известен? Перешлите мне данные, пожалуйста.
— Мы экстраполировали на основе имеющихся сведений о технологическом развитии центральных халифатских систем и типах кораблей флота, патрулирующего границы с их стороны.
Понятно, подумала Электра, плюс-минус два парсека, а не реальные данные.
— Простите, Юлий, Тит. Так вы говорили, что эринии с людьми не взаимодействуют?
— Это крайне маловероятно. Вы, бесспорно, этого не знаете, но по законам господствующей у эриниев религии всей полнотой жизненных прав обладает только их вид, поэтому союзы с другими расами исключены. Совершенно как у нас!
— А вы-то откуда знаете, уважаемый, — спросил Кастор.
— Я-то в отличие от вас, дуболомов, всю жизнь изучал устройство вселенной и окружающих нас цивилизаций! В то время как так называемый Великий Рим засунул себе коллективную голову в задницу и игнорировал любое движение жизни за пределами его драгоценных границ.
— Но позвольте!
— Господа, господа…
— Не позволю! Опомнились наконец! «Ах, скажите нам, кто такие эринии, уважаемый Юлий Августин». Так я вам скажу — если они по какой-то причине решили с нами воевать, то уважаемых дуболомов в погонах ждет не самое хорошее время.
— Что еще о них известно?
— Если опираться на корпус халифатских текстов, о которых никто из вас не имеет никакого понятия, потому что существование самого Халифата вы тоже игнорируете, то можно заключить, что раса эриниев сильна, исключительно воинственна и постоянно нуждается в новом жизненном пространстве. До сих пор они ограничивались захватом обитаемых миров далеко от наших границ, но теперь очевидно решили сменить курс. А мы для них — нечто вроде разумных животных.
— Ну хорошо. А про их технологии, вооружение вам что-нибудь известно?
— Я ксеноисторик, — с достоинством ответствовал ядовитый старец. — А не оружейный специалист.
Второй ксенолог тоже дистанционно развел руками — не знает, мол.
— Попробуйте опросить какого-нибудь эксперта по Халифату, если у вас есть, — добавил он. — Эринии необычайно религиозны, если судить по тем обрывочным сведениям, которыми мы располагаем. Халифат же, как мы знаем — это федерация звездных систем, некогда объединенная идеей джихада, а теперь светски трансформировавшаяся. У них могут быть общие заблуждения теологического характера.
— Конечно, вы еще учебник Констанция Галлуса поцитируйте, любезнейший!
— Прошу меня великодушно извинить, но это единственное, чем я мог бы объяснить такой маловероятный союз.
Электра еще немного послушала спор ученых дедов — заметили ли они вообще, что последние годы находились в заключении? — потом тихонько вышла. Кажется, никто не обратил внимания, а тащить юношу сюда ей не хотелось. «Эксперт по Халифату» на борту в самом деле был.
***
Каюта у Малака была не огромная, но очень уютная нора неправильной формы. Гостиная с креслами, столиком и экраном напротив, дальше проем без двери (Малак для радости и красоты приспособился занавешивать его какой-то яркой цветной тканью), а за ним — вытянутый вперед треугольный спальный отсек, в котором одна стена была настоящим внешним иллюминатором. Лежа в постели можно было таращиться на флот и звезды или включить стереозавесу с живым изображением. Сейчас это была вечерняя саванна, к водопою неспешно брели слоны. Должно быть, корабли надоели. Пахло какими-то свежими травками, водой и чуть-чуть кофе. На стену в гостиной спроецированы черно-белые рисунки, какие-то животные и пейзажи. Она вдруг с удивлением на одном из рисунков узнала себя, присмотрелась. Рисунок оказался не проекцией, настоящая бумага и легкие росчерки на ней.
— Малак, привет! Где ты?
За креслом зашуршало и оттуда ей под ноги выехал малый робот, неся на плоской круглой спинке ловко собранную воинственную бумажную фигурку с развевающимся двухвостым флагом. Следом возник и Малак, в руках — еще один робот, разъятый, с безжизненно свисающим на проводках мозгом.
— Ничего себе! Что ты с ним сделал? И кто это вообще был?
— Многофункциональный коридорный уборщик, — Малак выглядел слегка смущенным. Нечесаная черная грива падала на тощие плечи.
— Чем он тебе насолил?
— Ничем. Просто мне нужен был второй боец. Я насыпал хлебных крошек из кармана, когда меня сюда вели, и он сам дверь открыл. Они не умеют программу уборки прерывать. Я его в комнате подкараулил и того. А потом руки до него не доходили.
— Ничего себе! То есть теоретически, следуя за роботом-уборщиком, можно захватить целый корабль?
Малак фыркнул.
— Так и представляю себе толпу вооруженных мужчин, рассыпающих мусор по кораблю. Обычно эти роботы работают каждый в своем секторе, но если уж увидели грязь, то преследуют ее неотступно! Такова их слабость.
— И что ты с ним собираешься сделать? Может, тебе какие-нибудь инструменты нужны? Или детали? — Она с сомнением поглядела на полумертвую с виду начинку.
— Я хотел, чтобы пророк Сеид сошелся в смертельной битве с еретиком Магнусом Клеменсом, а инструментов мне не надо, и так справлюсь. Вот если бы новую книжку. Хочешь кофе?
