Но не сейчас. Если Сеппуку и добрался до Фрипорта, то в городе-призраке он залег на дно, ничем себя не выдавая. Как и Лени. Пока Рикеттс оставался ее маленьким секретом.
Пока он не умер. Но вряд ли долго протянет.
Кларк шагнула из шлюза «Вакиты», по гидрокостюму бежали капли воды. Рикеттс был настолько мокрым, что хоть выжимай.
Кожа парня покраснела, как от солнечного ожога. Он давно сорвал с себя все лохмотья и лежал голый на матрасе, не успевавшем впитывать пот.
Но биометрия на табло пока не показывала тревожных сигналов. Уже что-то.
Уши у него были заткнуты наушниками, но парень услышал ее шаги и обернулся. Слепое лицо в шлеме, казалось, смотрело сквозь нее.
— Привет!
Его улыбка выглядела абсурдным парадоксом.
— Привет, — ответила Лени, направляясь к циркулятору у дальней стены, — есть хочешь?
Она просто заполняла паузу: капельница не только накачивала парня лекарствами, но и кормила.
Рикеттс покачал головой:
— Извини, занят.
Наверно, в виртуальной реальности сидел. Планшет лежал у него на коленях разряженный, но имелись и другие интерфейсы.
— Как здорово! — пробормотал он.
Кларк уставилась на него.
«Как ты можешь так говорить? Почему ведешь себя словно все в порядке? Разве ты не знаешь, что умираешь?»
Пожалуй, он и не знал. «Вакита» не могла его вылечить, но от страданий избавляла: поддерживала баланс жидкостей, глушила в организме систему тревоги, успокаивала горящие в лихорадке или от тошноты нервы. Причем медкойка боролась не только с Бетагемотом. Жизнь Рикеттса состояла из неудобств, хронических инфекций, паразитарных заражений и незалеченных ран. Теперь исчезли и они. Уже много лет мальчик не чувствовал себя так хорошо и, скорее всего, считал, что поправляется, а слабость скоро пройдет.
Он и не мог думать иначе, пока Кларк не скажет ему правду.
Она включила циркулятор и забралась выше, в кабину. Под темным стеклом штурманской панели мигали системные индикаторы. Что-то в них было не так...
— Здесь так чисто, — сказал Рикеттс.
Он не сидел в виртуальной реальности и не играл в игры.
«Он взломал систему навигации».
Она выпрямилась так резко, что ударилась головой о верхний иллюминатор.
— Ты что здесь делаешь? Это не...
— Никакой жизни, вообще, — не унимался парень. — Тут даже ни одного червя не видно. И все такое... такое... — Он не нашел слов.
Лени спустилась к нему. Рикеттс лежал, уставившись на девственно-чистое окружение «Вакиты», завороженный чудесным миром.
— Цельное, — нашелся он, наконец.
Лени протянула руку. Мембрана чуть заметно пружинила под пальцами, обтягивала руку паутиной, прогибалась, обнимая локоть. Кларк тронула мальчика за плечо. Тот повернул к ней голову — или она сама перекатилась, повинуясь силе тяжести.
— Как ты это сделал? — спросила Кларк.
— Сделал?.. А, саккадная клавиатура. Ну ты же знаешь. Движения глаз. — Он слабо улыбнулся. — Так легче, чем с планшетом.
— Нет, я имею в виду, как ты пробрался в «Вакиту»?
— А что, нельзя было? — Он сдвинул наушники на покрытый бусинами пота лоб и нахмурился. Кажется, ему трудно было смотреть на нее. — Ты разрешила пользоваться интерфейсом.
— Для игр!
— О, — смутился Рикеттс. — Я, честно, понимаешь, я не...
— Ничего, — успокоила она.
— Я просто посмотрел. Ничего не переписывал. Там нет паролей, понимаешь... — Подумав, он добавил: — Вообще никакой защиты.
Кларк покачала головой. «Кен меня убьет, если узнает, что я впустила сюда мальчишку. И уж точно надает пинков за то, что не установила пароли».
Что-то ворочалось в голове — что-то, о чем Рикеттс сейчас сказал. «Ты разрешила пользоваться интерфейсом. Я просто посмотрел. Ничего не переписывал...»
— Постой-ка, — спохватилась она. — Ты что, мог бы переписать навигационный код, если бы захотел?
Рикеттс покусал губы:
— Точно не знаю. Я даже не понимаю, зачем он. То есть я мог бы его подкрутить, но только наобум.
— Но кодировать ты умеешь?
— Ну да, вроде как...
— В этой глуши. Лазая по развалинам. Ты научился кодировать.
— Не больше других. — Мальчик явно недоумевал. — Ты что, думаешь, жители анклавов, уходя, забрали все запястники и все прочее? Думаешь, у нас электричества нет, или что?
Ну конечно, источники энергии должны были остаться. Блоки Балларда, частные ветряки, фотоэлектрическая краска, приводившая в движение идиотские щиты, рекламировавшие одежду и нейтрализаторы в самый разгар апокалипсиса. Но, значит...
— Ты умеешь кодировать, — недоверчиво пробормотала она, тут же вспомнив о советах по программированию, которые шли по открытым каналам.
— Если не умеешь малость подправить код то там, то тут, то запястниками пользоваться не будешь — будешь время смотреть да официальные рассылки получать. Как я, по-твоему, вас-то нашел? Думаешь, GPS сама собой наладилась, когда туда пробрались вирусы и шредцеры?
Он часто, неглубоко дышал, словно запыхавшись от такой длинной речи. Но и гордился собой, насколько могла судить Кларк. Маленький дикарь на последнем издыхании поражает экзотическую зрелую женщину!
Да, она волей-неволей поразилась.
Рикеттс умеет программировать! Она показала ему ко- эновскую плату. Он, свернувшись в клетке, дрожащими от напряжения руками настроил шлемофон. И насупился, удивляясь своей слабости.
— Ну, подключай.
Кларк покачала головой:
— По беспроводной нельзя — может вылезти.
Он понимающе кивнул:
— «Лени»?
— По-моему это называется «шреддеры».
Он кивнул.
— Шредцеры, «лени», «мадонны» — все одно и то же.
— Она постоянно роняет систему...
— Ну да, именно это они и делают.
— Но обрушить эту оперативку невозможно, она только для чтения. Она сама слетела.
Парень с трудом пожал плечами.
— Но зачем ей это делать? — продолжила Лени. — Я видела, что в естественных условиях она крутилась куда дольше пяти секунд. Как думаешь, ты можешь...
— Конечно, — сказал он, — давай проверю. Но и тебе придется кое-что для меня сделать.
— Что же?
— Сними с глаз эти дурацкие штуковины.
Она инстинктивно шагнула назад.
— Зачем?
— Хочу увидеть. Твои глаза.
«Чего ты боишься? — спросила себя Лени. — Думаешь, он увидит в них правду?
Но она, конечно, была сильной. Уж всяко сильнее его. Заставила себя разоружиться, и все равно — глядя ей прямо в нагие глаза, он не увидел в них ничего плохого.
— Оставила бы так. С ними ты почти красивая.
— Ничего подобного.
