— ...у нас в школе шефами были химики, и мы раздобыли три баллона с гелием и в тот же вечер надули шар. Сабуро полез на землю рубить конец. Как только трос оборвался, мы улетели, а Сабуро остался внизу. Он гнался за нами и кричал, чтобы мы остановились, затем назначил меня капитаном и приказал, чтобы я остановился. Я, конечно, сразу стал править на релейную мачту. Там мы повисли и провисели всю ночь. И всю ночь мы орали друг на друга — идти Сабуро к учителю или нет. Сабуро мог пойти, но не хотел, а мы хотели, но не могли, а утром нас заметили и сняли.
— А я была девочка тихая. И всегда очень боялась всяких механизмов. Киберов вот до сих пор боюсь.
— Киберов не нужно бояться, Танюша. Они добрые.
— Я их не люблю. Неприятно, что они какие-то и живые, и неживые...
Комов повернулся на бок и поглядел. Таня и Рю сидели на соседней крыше, свесив ноги. «Воробышки, — подумал Комов. — А завтра весь день зевать будут».
— Татьяна, — сказал он вполголоса. — Пора спать.
— Не хочется, — сказала Таня. — Мы по берегу гуляли. (Рю смущенно задвигался.) Очень хорошо на реке. Луна, и рыба играет.
Рю сказал:
— Э-э... А где доктор Мбога?
— Доктор Мбога на работе, — сказал Комов.
— А правда, Рю, — обрадовалась Таня. — Пошли искать доктора Мбогу!
«Безнадежна», — подумал Комов и повернулся на другой бок. На крыше продолжали шептаться. Комов решительно поднялся, собрал постель и вернулся в палатку. В палатке было очень шумно — Фокин спал вовсю. «Растяпа ты, растяпа, — подумал Комов, устраиваясь. — Вот в такую-то ночь и ухаживать. А ты усы отрастил и думаешь, что дело в шляпе». Он закутался в простыню и моментально заснул.
Оглушительный грохот подбросил его на постели. В палатке было темно. Ду-дут! Ду-дут! — прогремели еще два выстрела. «Дьявольщина! — заорал в темноте Фокин. — Кто здесь?» Послышались короткий заячий вскрик и торжествующий вопль Фокина: «Ага-а! Сюда, ко мне!» Комов запутался в простыне и никак не мог подняться. Он услышал тупой удар, Фокин ойкнул, и сейчас же что-то темное и маленькое мелькнуло и пропало в светлом треугольнике выхода. Комов рванулся вперед. Фокин тоже рванулся вслед, и они с размаху стукнулись головами. Комов скрипнул зубами и наконец вылетел наружу. Крыша напротив была пуста. Оглядевшись, Комов увидел, что Мбога бежит в траве вдоль улицы к реке, а за ним по пятам бегут, спотыкаясь, Рю и Татьяна. И еще одну вещь заметил Комов: далеко перед Мбогой кто-то бежит, раздвигая на ходу траву. Бежит гораздо быстрее, чем Мбога. Мбога остановился, поднял одной рукой карабин дулом кверху и выстрелил еще раз. След в траве вильнул в сторону и исчез за углом крайнего здания. И через секунду оттуда, широко и легко взмахивая огромными крыльями, поднялась белая в лунном свете птица.
— Стреляйте! — заорал Фокин.
Он уже мчался вдоль улицы и падал через каждые пять шагов. Мбога стоял неподвижно, опустив карабин, и, задрав голову, следил за птицей. Птица сделала плавный бесшумный круг над городом, набирая высоту, и полетела на юг. Через минуту она исчезла. И тогда Комов увидел, как совсем низко над базой пролетели еще птицы — три, четыре, пять, — пять огромных белых птиц взмыли над местом работ киберов и исчезли.
Комов спустился с крыши. Мертвые параллелепипеды зданий отбрасывали на траву густые черные тени. Трава казалась серебристой. Что-то звякнуло под ногой. Комов нагнулся. В траве блеснула гильза. Комов пересек уродливую тень вертолета. Послышались голоса. Мбога, Фокин, Рю и Таня неторопливо шли навстречу.
— Я держал его в руках! — возбужденно говорил Фокин. — Но он треснул меня по лбу и вырвался. Если бы он меня не треснул, я бы его не выпустил! Он мягкий и теплый, вроде ребенка. И голый...
— Мы тоже его чуть не поймали, — сказала Таня, — но он превратился в птицу и улетел.
— Ну-ну, — сказал Фокин. — Превратился в птицу...
— Действительно, — сказал Рю. — Он свернул за угол, и оттуда сразу же вылетела птица.
— Ну и что? — сказал Фокин. — Он спугнул птицу, а вы рты разинули.
— Совпадение, — сказал Мбога.
Комов подошел к ним, и они остановились.
— Что, собственно, произошло? — спросил Комов.
— Я его уже держал, — заявил Фокин, — но он треснул меня по лбу.
— Это я уже слыхал, — сказал Комов. — С чего все началось?
— Я сидел в тюках, в засаде, — сказал Мбога. — Я увидел, что кто-то ползет в траве прямо посреди улицы. Я хотел поймать его и вышел навстречу, но он заметил меня и повернул назад. Я увидел, что мне не догнать его, и выстрелил в воздух. Мне очень жалко, Геннадий, но кажется, я напугал их.
Воцарилось молчание. Потом Фокин спросил с недоумением:
— А что вам, собственно, жалко, доктор Мбога?
Мбога ответил не сразу. Все ждали.
— Их было по крайней мере двое, — сказал он. — Одного обнаружил я, другой был у вас в палатке. Но, когда я пробегал мимо вертолета... Вот что, — закончил он неожиданно. — Надо посмотреть. Наверное, я ошибаюсь.
Мбога неслышно зашагал к лагерю. Остальные, переглянувшись, двинулись за ним. У здания, на котором стоял вертолет, Мбога остановился.
— Где-то здесь, — сказал он.
Фокин и Таня немедленно полезли в черную тень под стену, Рю и Комов сверху вниз выжидательно смотрели на Мбогу. Мбога думал.
— Ничего здесь нет, — сказал Фокин сердито.
— Что же я увидел?.. Что же я увидел?.. — бормотал Мбога. — Что же я увидел?
Раздраженный Фокин вылез из-под стены. Черная тень лопастей вертолета скользнула по его лицу.
— А! — сказал Мбога громко. — Странная тень!
Он бросил карабин и с разбегу прыгнул на стену.
— Прошу вас! — сказал он с крыши.
На крыше за фюзеляжем вертолета, словно на витрине магазина, были аккуратно разложены вещи. Здесь был ящик с маслом, тюк с индексом «Е-9», пара башмаков, карманный микроэлектрометр в пластмассовом футляре, четыре нейтронных аккумулятора, ком застывшего стеклопласта и черные очки.
— А вот и башмаки, — сказала Таня. — И очки. Я их вчера утопила в речке...
— Да-а-а... — сказал Фокин и осторожно огляделся.
Комов словно очнулся.
— Рю! — быстро сказал он. — Мне необходимо немедленно связаться с «Подсолнечником». Фокин, Таня, сфотографируйте эту выставку! Через полчаса я вернусь.
Он спрыгнул с крыши и торопливо пошел, потом побежал по улице к базе. Рю молча последовал за ним.
— Что же это?! — возопил Фокин.
Мбога опустился на корточки, вытащил маленькую трубку, не торопясь раскурил ее и сказал:
— Это люди, Боря. Красть вещи могут и звери, но только люди могут возвращать украденное.
Фокин попятился и сел на колесо вертолета.
