– Здесь совсем иное, – поморщился Власт. – Но, повторюсь, я сам до конца не разобрался. Хотя мне это необходимо – для более точной датировки строений по остаточной намагниченности. Спроси у Митчелла, когда появится.
– Хорошо, спрошу, – Хельга поднялась.
– Ты куда? – остановил её Власт.
– Пойду, проверю, что натворило в виварии это чудовище.
– Ты о псевдогидре?
– Нет, о лаборанте!
Против обыкновения, сегодня Хельге было не к чему придраться: в клетках царила идеальная чистота («Ну может же, когда захочет!»), и псевдогидра не трясла решетку, пытаясь вырваться, а мирно спала в углу, подвернув под себя многочисленные щупальца.
«Ни дать ни взять сухопутный осьминог, – подумала Хельга. – Вполне миролюбивое существо – если забыть о том, что она недавно вытворяла!».
Лаборант играл с «котом». Существо, разумеется, не имело ничего общего с земными кошками, за исключением того, что было пушистым и точно так же, как кошки, любило гоняться за привязанной к нитке бумажкой.
«Были бы земные гусеницы побольше, наверное, и с ними можно было бы так играть», – мельком подумала Хельга и прошла в свою комнату, к микроскопу.
Задумчиво посмотрела на него.
«А может, его чем-нибудь заэкранировать? Поставить на свинцовую плиту… толщиной с полметра. Сверху накрыть аналогичным колпаком… Глядишь, и перестало бы двоиться в поле зрения. Четверная ДНК…»
Хельга хмыкнула. Тройная, конечно, была бы оригинальней, но куда денется третья спираль, без комплементарной? На что станет опираться? Значит, четверная.
Хельга хотела включить микроскоп и немножко поработать, но неожиданно её посетила новая мысль: «А может, это у меня в глазах двоится? На меня поля влияют, а не на микроскоп? Тогда тем более нужен свинцовый купол…»
Мысль казалась действительно новой и грозила далеко идущими последствиями. С минуту Хельга поворачивала её то так, то этак, потом решила подтвердить или опровергнуть окончательно.
Она вызвала на экран компьютера сделанные ранее записи и принялась просматривать, прикрывая то левый глаз, то правый.
Спираль ДНК послушно двоилась на экране, не обращая никакого внимания на подмигивания Хельги. Порой двоение исчезало, и Хельга тихо радовалась, непонятно чему.
Так ни до чего и не додумавшись, она отошла от компьютера.
Нет, что-то она всё же сделала не так! Или чего-то не сделала?
Хельга вышла из биокупола и подняла глаза вверх, словно намереваясь отыскать разгадку там.
Лёгкий ветерок нёс по небу лёгкие облачка…
Подумав так, Хельга поняла, что ошибается: ветерок, который она ощущала на лице, дул с северо-запада (если пользоваться земными мерками), а облачка летели с востока на запад.
– Значит, это два разных ветерка, – заключила Хельга, и отправилась искать Власта.
Тот нашёлся, как и положено, на развалинах.
– А, это ты! – обрадовался он. – Хорошо, что пришла. Смотри, что я обнаружил.
– Фрески? – Хельга равнодушно обвела стены взглядом. – Что они могут дать? Никаких батальных сцен, ни сцен казни…
– Какая ты кровожадная! – усмехнулся Власт. – Я и не знал. Ты как тот мальчишка, что отыскивал в «Войне и мире» Толстого исключительно описания «про войну».
– Но ведь только они могут дать ответ, куда делись разумные существа с планеты? – пожала плечами Хельга. – Ты сам говорил.
– Да, но не одни они, – согласился и возразил Власт. – Ты присмотрись к фрескам. Они мне почему-то напоминают фигуры с острова Пасхи. Какой-то внутренней собранностью, внутренней энергией. Хотя и несколько с обратной стороны.
– С затылка, что ли? – поинтересовалась Хельга и подошла поближе.
– Вот именно, с затылка, – усмехнулся Власт. – Ты посмотри, посмотри.
– Помнится, я читала о гипотезе, согласно которой жители острова Пасхи ставили идолов смотреть в сторону наступающего на остров океана, чтобы те силой взгляда удерживали воду.
– Совершенно верно! Однако остров так и не затопило. А жители его исчезли.
– Так потому и не затопило, что идолы помогли… – Хельга осеклась. Потом произнесла: – Почти наша картина: нет людей и нет опасности. Они израсходовали свою силу на отражение внешней угрозы? Нет угрозы – и нет людей…
– Возможно, – Власт тоже задумался. – Однако по некоторым данным островитяне просто откочевали на острова Полинезии и Микронезии.
– Ну и тут – на соседнюю планету.
– Если бы те были пригодными для жизни. И если бы здешняя цивилизация достигла космической эры.
Хельга двинулась вдоль стены.
Маленькие плоские фигурки на фресках таскали воду, лепили горшки, добывали уголь, строили дома – словом, делали всё то, что делали любые люди на Земле, да и на остальных планетах.
«Жили-жили, – подумала Хельга, – не тужили. И вдруг… Или не вдруг? Найдётся ли разгадка во фресках?»
– Ты ничего не замечаешь? – спросил Власт, подходя к Хельге.
– Фрески как фрески, – пожала плечами Хельга.
– Микробы как микробы! – разозлился Власт. Впрочем, разозлился в шутку. – Я и то могу теперь отличить кишечную палочку от туберкулёзной.
– Ой-ой-ой! А кто тебе указал различия? Ты их раньше и от барабанных палочек отличить не мог!
– Не мог, – согласился Власт. – А теперь смотри сюда.
Он указал на фрески.
– Сюда, сюда и сюда. Видишь? Все лица повернуты в профиль.
– Ну и что? – удивилась Хельга. – На древнеегипетских орнаментах, по-моему, тоже человека всегда только в профиль изображали.
– Да, но там встречаются изображения «лицом к лицу». А здесь их нет! Ни одного! Более того: посмотри сюда! – Власт подвёл Хельгу к ещё одной фреске. – Ты видишь: два человечка стоят друг напротив друга, словно разговаривают. Смотри: пальцы ног у них обращены друг к другу. А головы – повёрнуты назад!
– Так может, так они и ходили, – дёрнула плечом Хельга.
– Ага, – саркастически усмехнулся Власт, – коленками назад!
Хельга принялась тщательно изучать фрески.
– Не старайся, – остановил её Власт. – Не найдёшь. Везде ноги в одну сторону, глаза – в другую. Вот… единственное изображение, где лица обоих обращены навстречу, но оба… прикрывают глаза ладонями. А на этой – прямоугольными пластинками.
– Может, это нечто вроде масок в древнегреческих театрах? – предположила Хельга.
– Нет! На пластинках нет прорезей ни для рта, ни для глаз. К тому же пластинки рот и не прикрывают, одни глаза.
– Наверное, они избегали смотреть друг другу в глаза, – предположила Хельга, – какое-нибудь табу. Прямой взгляд – это вызов.
– Да, вероятно… Но у некоторых земных народов также имеются подобные табу, однако они не соотносили их с рисунками.
– А эти – соотносят… соотносили, – поправилась Хельга. – И потом: в некоторых культурах бытуют запреты на изображение живых существ.
