Спецпроект был свернут сразу после смерти Антропова. Но за краткий период работы по проекту, Харнакин успел подобрать надежные кадры: группу офицеров ГРО, фанатично преданных идее социализма. Их была горстка. В этот кружок, организованный Харнакиным по образцу перугвайской военной ложи Веласко Альвареса, вошли, в числе других, молодые офицеры Валерий Дареславец и Владимир Ваюршин…
Савейский Союз рассыпался вдребезги, с катастрофической быстротой. Как и предостерегал Доброцкий, бюрократия превратила власть в частную собственность. Страна раскололась на куски, националисты рвали Союз по швам, бандиты и чиновники превратились в монополистов, и спустя недолгое время на осколках Союза воцарились реакционные диктаторы. Из армии Харнакин ушел еще при Дельцине. Чтобы не участвовать в расстреле парламента, он симулировал сердечный приступ. Игорь покинул столицу, жил на пасеке в глухой деревне. Мотивация была безупречна: советы врачей, опасность нового инфаркта. Он жил на пасеке с женой, на окраине деревеньки в восемь дворов, где доживали век дряхлые старики: вся молодежь подалась в город. Никто, кроме торговцев медом, не посещал Харнакина в течение долгих семи лет. РСБ пять лет наблюдала за генералом, затем наблюдение было снято. Прошло еще три года. И тогда, под видом шоферов, увозящих мед, к отставному генералу стали наведываться связники офицерского кружка — как и было условлено. Чаще всего за медом приезжал его бывший адьютант Владимир Светлов: небритый, в ватнике, промасленных рукавицах. Когда-то он был поднят Харнакиным в Генштаб с самого низа, из рядовых. Светлов был предан Харнакину беспредельно. Преданность эта была личной, не политической.
С момента отъезда генерала из столицы прошло одиннадцать лет. РСБ и думать забыла о наблюдении за престарелым пасечником, жителем глухой деревни. Тогда Харнакин и переехал в провинциальный Урбоград. К тому времени в стране развернулось повстанческое движение. Члены тайного кружка офицеров установили контакт с Союзом Повстанцев. Часть денег со счета "Окциденталь дистансьон" сняли доверенные лица Харнакина, эти деньги теперь крутились в фирме Арсения Рытика, повстанческого разведчика. Внедренный в мэрию Дареславец, бывший офицер, вербовал в Союз Повстанцев чиновников и хозяйственников. Другой сослуживец генерала, Владимир Ваюршин, устроился в полицию и привлекал к подпольной работе полицейских. Групповодом этой вербовочной сети был Харнакин. Арсений Рытик не знал Ваюршина и Дареславца, а с Игорем переписывался бесконтактно: через тайничок близ генеральской дачи Сейчас Харнакину предстояло изменить подпольную профессию: из лидера вербовщиков он должен был перевоплотиться в куратора боевой группы — вспомнить военные навыки времен Вьентама и Перугвая.
Харнакин еще не знал своих будущих бойцов. Чтобы установить с ними связь, он должен был сегодня направиться на совещание, к подпольщику Рэду.
План "Генезис" (Действие: связник)Сотрудники мэрии не знали подлинного Валерия Дареславца — бывшего офицера, повстанческого вербовщика — но думали, что знают всё об этом чернобородом красавце, общительном радушном хозяине и ценном работнике. Два месяца назад он сокрушенно поведал коллегам: здоровье подводит, пошаливает печень: видимо, придется свернуть все дела и срочно ехать на целебные курорты Южных гор. Теплое море, минеральная вода, размеренный режим — вот что нужно для восстановления. Коллеги участливо кивали. Страдавшие той же болезнью давали наперебой ценные советы. Дареславец слушал, иногда записывал. Когда совета просили у него, с улыбкой рассказывал о чудодейственной силе мёда — янтарный, густой, золотистый продукт спасал от болей, подкреплял силы. По словам Валерия, мёд годами поддерживал его в добром здравии. Лишь в последнее время мёдотерапия стала недостаточной — но прекращать ее чиновник отнюдь не собирался. Потому никого не удивляло, что Валерий в свободные минуты заглядывал в крохотную медовую лавку, в двух шагах от места службы. Хозяин лавчонки Захар Фальков, считал Дареславца своим благодетелем. К тому были все основания. С тех пор, как честного парня уволили с химкомбината за смелое интервью о нарушении экологических норм, Захар не мог устроиться на работу по специальности: директора предприятий были членами партии "Единая Рабсия", и запрещая классовую борьбу всем вокруг, сами вели ее неуклонно: черный список смутьянов был один на всех.
Бедняга перебивался случайными заработками, работал ночным сторожем на складе частной фирмы. С началом кризиса фирма разорилась, Фальков потерял и эту работу, над ним нависла угроза выселения. Именно в тот миг, будто ангел-хранитель, явился к нему на порог Дареславец, сразу взяв быка за рога: "С вами поступили несправедливо".
Уж теперь-то выселение Фалькову не угрожало. Бывший сторож поправил свои дела, открыв медовую лавку. Кредит получен совершенно легально: большой, но под людоедские проценты (деньги пришли тут же, "черным налом", из рук Валерия). Поставщик меда тоже не подводил: старую пасеку отставник Харнакин, по документам, продал — фактически же отдал "в кормление" подставному лицу из той же деревни. Шоферы-скупщики соблюдали график. Мед в лавке целебен, отменно чист.
Захар Фальков умел быть благодарным. Его лавке предстояло стать "почтовым ящиком", ему самому — связником силовой группы (в группе пропаганды ту же роль играл Вадим Гуляев). Именно через связников кураторы групп передавали шифрованные приказы подчиненным. Выходит, Фалькову предстояло общаться с Харнакиным. Для стороннего наблюдателя вполне объяснимо: отставник прожил на пасеке долгие семь лет, вот и заглядывает в медовую лавку — проведать, как идут дела в той глухомани…
Банки с медом имели хитрую конструкцию: берестяные крышки на пружинках, с двойным дном — идеальный контейнер для шифровок.
Сейчас Фальков принял Дареславеца с распростертыми объятиями. Все инструкции получены загодя, но расставание надо отметить.
"Жаль, конечно…" — с горечью думал Захар, накрывая на стол — "Благодетель мой покидает Урбоград. Конечно, обо мне позаботятся… но ведь Валера не просто спонсор, а лучший мой друг! Надеюсь, мы еще свидимся… Чего не бывает в жизни?"
Дареславец, при всем расположении к Фалькову, не мог задержаться долго у него в гостях. Сегодня Валерию еще предстояло съездить в промзону: под "крышей" лаборатории пивзавода инженер Муравьев собрал коллектив химиков.
"Программа экспериментов рискована. Зато не имеет отношения к алкоголю. Это радует…" — усмехнулся Дареславец — "А бороду перед отъездом надо все ж постричь, так? Совершенно разбойничья…"
