– Иди сюда! – закричал он во тьму.
Голос его, усиленный эхом, прозвучал трубой Страшного Суда.
– Я один и у меня нет патронов!
Йо-йо бессильно свисало с его левой руки.
В нескольких шагах от него на каменистой тропе как будто из-под земли вырос высокий старик. Его одежда была изорвана и заляпана кровью, а в глазах пряталась безмерная усталость.
– Кто ты? Я тебя не знаю, – требовательно бросил Сахиб.
Йо-йо слегка покачнулось.
– Я батырь Артели, – голос старца был, как шелест мёртвой листвы. – Я убил твоих людей.
Казалось, Сахиб собирался ответить. Но только казалось. Движение его руки было неуловимо, а полёт йо-йо невозможно было проследить взглядом. Он был уверен, что сейчас веревка змеёй захлестнёт шею противника, не может не захлестнуть, в мире нет настолько быстрых бойцов, чтобы успеть среагировать на её смертельный полёт. Одновременно Сахиб выхватил длинный кинжал, чтобы быстрее покончить с этим утомительным делом. Но тут лицо его вытянулось – старик стоял всё так же прямо, а йо-йо валялось у его ног, перерубленное невесть откуда случившимся в его руке кривым клинком.
Теперь Сахиб не смог уловить движения старика, словно проявившегося рядом с ним. Он едва успел увернуться – лезвие задело кожу на его плече. Пытаясь отразить следующий выпад кинжалом, Сахиб с тоской осознал, что сейчас умрёт – против такого противника он был бессилен. Мрак обрушился на него.
…Мастер знал, что победил. Он уже думал о Руслане, которого надо догнать, чтобы с ним не случилось в ночных горах ещё чего-нибудь. Его последний выпад был безупречен, но разящая сталь встретила воздух… С великим удивлением Мастер посмотрел на светловолосого мальчишку, вдруг оказавшегося в недосягаемости от его оружия. Юнец скалил зубы в глумливой улыбке, поигрывая кинжалом. Старик понял, что теперь у него другой противник.
– Кто ты? – спросил он.
– Ты знаешь, – был ответ.
Голос был совсем не таким, как низкий альт Сахиба – грубым и хриплым, напоминающим скрежет трущихся друг о друга валунов.
Мастер держал клинок в правой руке, горизонтально перед собой, слегка придерживая остриё левой. Он еле заметно двинулся и сразу оказался рядом с телом Сахиба, а лезвие рванулось рассечь его. Но рассекло опять лишь ночной мрак, а кинжал вдруг оказавшегося сбоку врага точно пронзил старому характернику предплечье.
Тело Сахиба, движимое чуждым духом, вновь стояло в нескольких шагах от Мастера, зажимающего рану.
– Дитя хочет превзойти отца? – проскрежетало существо. В чудовищном голосе ясно слышалась ледяная ирония.
Тело Сахиба начало трансформироваться – раздавалось ввысь и вширь, разрывая одежду, покрывалось чёрной шерстью, а может, чем-то вроде чешуи или птичьих перьев. За спиной фигуры возникли два колоссальных крыла, ещё более чёрных, чем она сама, чернее ночи и всего, о чём можно помыслить. Казалось, внутри этой фигуры бушевало пламя, проступавшее наружу через глаза. Две огненные щели с высоты воззрились на Мастера.
– Ты узнал меня?
Каменный скрежет, слагавшийся в слова, раздавался отовсюду. Он не производил никакого эха, словно сами горы оглохли и онемели от ужаса.
Старик стоял перед чудовищем, опустив седую голову. Клинок выскользнул из обессиливших рук. Кровь из раны свободно капала, впитываясь в пыль.
– Я узнал тебя, – тихо проговорил Мастер.
– Помнишь наш договор?
Казалось, слова злого духа неуклонно вбивают стоящего перед ним человека в поверхность планеты. Но при последнем вопросе он поднял голову и взглянул в глаза чудовища.
– Я разорвал договор.
Голос был по-прежнему тих, но твёрд.
Видение расхохоталось – словно обвал рухнул в пропасть.
– Почему ты так решил? – отсмеявшись, глумливо спросил демон.
– Потому что я отрёкся от тебя.
Мастер вновь потупил голову.
Чудовище опять расхохоталось, но на сей раз в этих громовых звуках таилась лютая злоба.
– А те способности, что ты получил от меня? А то, что годы твоей жизни уже трижды превысили установленный человеку предел? От этого ты тоже отрёкся?
– Я отрёкся от тебя, но всё это осталось при мне, – не поднимая головы, отвечал Мастер. – Значит, ты не можешь отнять у меня это.
Видение распахнуло крылья, которые, казалось, накрыли своей сенью весь мир. Мастер отчётливо услышал злобное шипение. В абсолютном мраке безумно пламенели щели глаз.
– Вспомни всех, кого ты убил, Урус-шайтан, – злоба больше не пряталась за дьявольской иронией, – сколько крови пролил, сколько душ освободил для меня.
– Я убивал солдат на войне и ни разу не убил во гневе, – твёрдо ответил Мастер.
Молчание, страшнее чудовищного голоса, охватило мир. Батырю почудилось, что он оказался в полной пустоте, чёрной пустоте, где нет сторон света, верха и низа, и, в сущности, нет жизни. Он даже не мог почувствовать ужаса, лишь глухую безмерную тоску от уверенности, что навечно погрузился в глубины ада.
И в этой пустоте ниоткуда проявился призрачный голос, совсем не похожий на громовой скрежет, но Мастер знал, что принадлежит он тому же существу. Голос был бесплотен, без наполненности и тональности, воспринимался не слухом, потому что у Мастера больше не было слуха. Он просто… появлялся, как невидимый смертельный газ или радиация. И вновь исчезал, словно не было, но оставался страшный смысл сказанного им. То вещала сама пустота.
– Разве ты не знал, что я всегда рядом с тобой? Направляю тебя. Подсказываю тебе. Оберегаю тебя. Ты говоришь, «солдат на войне». Так вспомни свою войну. Вспомни, как переходил со стороны на сторону, как дрался с единокровными и единоверными, как служил чужим господам и ходил по чужим верам. Это потому что ты всегда был моим, с тех пор, как позвал меня в отрочестве и просил силы и жизни. Я дал тебе их, и теперь я твой хозяин навечно.
Титаническим усилием Мастер вырвал сознание из-под гнёта этого всепроникающего яда и сразу же покинул пустоту, вновь оказавшись в ночных горах Афганистана напротив чёрной фигуры.
– Всё это было до Артели! – почти крикнул он.
Камнепад обрушился вновь – монстр рассмеялся.
– Так ли уж ты безупречен перед своей Артелью? Скажи, кто не допустил совершиться одиннадцатому Деянию?..
Мастер застонал.
– Я ошибался, и товарищи простили меня! – закричал он, как будто отчаянно пытался уверить в этом самого себя. – И всё случилось, как дОлжно…
– Как дОлжно для Артели, – подхватило видение. – А ты как хотел? Как было нужно другой стороне. Моей!
– Я ошибался!
– Нет. Ты опять перешёл к врагу, и это я направлял тебя. И опять перейдёшь. Потому что ты – мой!
Мастер обессилено рухнул на колени. Ледяные струи поднявшегося вдруг страшного ветра резали его лицо, как бритвы.
