— Вот как?
— Вокруг Зины вертелось много поклонников. Все-таки местная знаменитость, — В холодном голосе Ксении впервые появились злорадно-ироничные нотки. Горчаков еще удивлялся: актриса — и вроде бы полное отсутствие эмоций?! А ведь он видел ее на сцене, там это был динамит, готовый взорвать весь зал. И вот теперь эмоции выплеснулись. Она не терпела Федоровскую. Возможно, из-за того же богатого старика Еремина, или из-за другого ухажера? Или причиной нелюбви была профессиональная деятельность? Театр — сложный организм.
— Политикой Зинаида Петровна не увлекалась?
Актеры недоуменно переглянулись, Ксения даже расхохоталась:
— Она вряд ли знала политическое устройство страны, в которой живет.
— Политикой она не интересовалась, — согласился Илья Сидорович. — Однажды я ей сообщил потрясающую новость, что по слухам у нас может быть восстановлена монархия, уже появились претенденты на трон. Так она только рассмеялась и сказала, чтобы я лучше учил роль.
— И никакие политические взгляды не высказывала? — упорно не унимался Александр.
— Ее взгляды — деньги и наряды, — пропел Лапин.
Чем больше Горчаков выслушивал коллег Федоровской, тем сильнее росло убеждение, что ничего существенного о жизни убитой он не узнал. Так почему же Корхов предложил встретиться с ними?! Старый Лис обвел его вокруг пальца? Зачем?
— С какими-то общественными организациями она была связана?
Горчаков спросил это безо всякой надежды на удачу. Лапин лишь ухмыльнулся: «Сомневаюсь», зато Ксения высказала уже совсем неожиданное:
— Зинаида захаживала к Варваре. Сама случайно увидела.
— Ой, не произноси имя этой противной страшной старухи.
Варвара — известная в городе колдунья, вокруг которой сплотилась целая группа последователей. Она утверждала, что занимается исключительно добрыми делами — лечением болезней, предсказыванием судьбы, заклинаниями на удачу. Ну, иногда приворотами («Чего девкам в одиночестве мучиться?»). Однако поговаривали, она еще и порчу на людей насылает, а кого проклянет, с тем обязательно что-то плохое случится. Иного со службы выгонят, у другого в семье разлад, а кто-то и вовсе помрет. Александр работал над «делом» Варвары, однако, как и полиция, ничего криминального не обнаружил. Да, с ее именем связаны разные неприятные совпадения, но ведь это только совпадения.
Однако кое-что о колдунье Варваре выяснить удалось. Лапин назвал ее старухой, но она женщина средних лет. Просто ходит в платке, в обносках, специально старит себя, пытаясь выглядеть «очень мудрой и знающей». Семья ее (по утверждениям самой Варвары) погибла в Гражданскую. Но есть непроверенные данные, что близкие родственники колдуньи проживают в СССР. Чем они там занимаются?
— А когда вы видели Зинаиду у Варвары?
— Не у Варвары я ее видела, к гадалкам не хожу. Я встретила Зину выходящей из ее дома. Федоровская заметила меня, стушевалась. Я с ней вежливо поздоровалась и прошла мимо.
— И потом по этому поводу даже словом не обмолвились?
— Нет. Ее дурь, ее проблемы.
— Так может Варвара и наслала на нее проклятие? — осевшим от ужаса голосом произнес Лапин. — А что? Старуха может.
Конечно, связь Зинаиды с Варварой и последующее убийство актрисы могут оказаться совпадением. Однако первая зацепка. появилась?
— У вас еще есть вопросы? — с прежним холодком полюбопытствовала Прохоренко.
Вопросов много, только получит ли он ответы? Да и женщина спешит. Он дал Ксении визитку, попросил позвонить в редакцию, если она что-то вспомнит. И попросил разрешения вновь побеспокоить, когда возникнет необходимость.
— А мне визитку! — чуть не подпрыгнул Лапин. — И я могу что-нибудь вспомнить. Вас проводить, молодой человек?
— Нет, благодарю. Мне нужен Степанов.
Теперь Никита Никодимович не отвертится. Александр заставит его приоткрыть некоторые тайны. Однако Горчакова ждало разочарование. Степанов уже покинул здание театра.
Итак, что он вынес из разговора с актерами? От Прохоренко действительно узнал важную информацию. А вот Лапин ничего существенно не сообщил.
«Ничего?»
Горчаков прокрутил в голове все детали их беседы. Сплошные вздохи, восклицания Ильи Сидоровича, а фактов — ноль.
«Или я ошибаюсь?»
Погруженный в размышления, Александр и не заметил, как оказался в центре большой ярмарки. Подобные ярмарки организовывались в Старом Осколе минимум раз в неделю. Идешь, а вокруг лотки, лотки. Парное мясо, колбасы — хочешь из свинины, хочешь из телятины, огромные рыбины, которые вылавливали в местных прудах, икра, сыры всех видов, зернистый деревенский творог и прочее. Удивляло не разнообразие продуктов, а низкие цены, порой смешные до неприличия. У крестьян выхода не было: надо сбывать товар. В свое время предполагалось подписать договор с СССР о поставках туда продуктов. Там голод! И в Поволжье голод, и в приграничных районах с Курской губернией, и в других местах. Говорят, люди мрут как мухи. Сначала все детали договора согласовали, но потом Советы отказались. Черкасова по этому поводу сказала:
— У большевиков другая задача: согнать людей в города, согнать любым способом, даже самым жестоким. И таким образом провести свою индустриализацию. Гениальные управленцы! «Наверное, она права».
Красивая пышногрудая девица зазывала покупателей в магазин модной одежды. «Наша, Воронежская! А так же костюмы и платья из Франции, Англии, Германии!» Улыбка красавицы играла столь заманчиво, обольстительно, что Горчаков решил заглянуть, приобрести какую-нибудь безделицу.
И тут он заметил коренастого плешивого человека с приплюснутым носом. Александр не обратил бы на него внимания, если бы не одно обстоятельство: он уже видел его, когда выходил из театра. «Случайность?»
Александр зашел в магазин, обошел ряды, вступал в разговоры с продавцами, купил модную шляпу. Затем вышел и огляделся.
В толпе отыскать кого-либо сложно, однако Горчаков вновь заметил плешивого, аккуратно посматривающего в сторону магазина. Теперь стало понятно кого он выслеживает.
Александр впервые оказался объектом слежки. Следовало бы выяснить — кто этот человек? Чье задание выполняет?.. Как узнать? Подойти, поговорить? Нет, не сейчас!
Горчаков решил ничего пока не предпринимать и не показывать вида, что он раскусил преследователя. Он неспешно двинулся вдоль рынка, миновал его. Опять впереди шумная, косящая под Европу улица. А вот и переулок, укорачивающий путь.
Он вошел в этот переулок, быстро двинулся вперед. Преследователя не было. «Я ошибся?!»
