— Совершенно верно, — кивнула женщина. — Сервис здесь просто скандальный. Я буду жаловаться начальнику. Сплошные пьяницы!
И она пошла прочь, осторожно прокладывая себе дорогу среди тел, как босой ребенок на каменистом пляже.
— Лулу! — звала она. — Лулу!
Сознание Маргарет затуманили боль, горе и отвращение. Она лишилась чувств.
* * *Приходя в себя, Картрайт услышал у своего уха голос:
— О'кей, ребята, здесь все ясно. Под этими грудами в живых никого не осталось. Пошли дальше.
Он хотел закричать. Он должен был позвать людей. Нельзя было допустить, чтобы их опять предали. Но ему в рот набилась пыль, и он только смог что-то булькнуть.
— Смотрите! — раздался чей-то испуганный возглас. — Стена сейчас упадет!
Картрайт инстинктивно съежился. Послышались шаги убегавших, зловещий шелест и грохот обвала. Затем Рэг услышал приглушенный треск и стук стекла, кирпичей и камней. Луна низко плыла над горизонтом в ночном небе. От этого неожиданного зрелища у Рэга отвисла челюсть, но его измученный мозг сообразил, что же произошло. Волею судеб жестокая земля, заживо похоронившая их, сейчас их же и освободила.
— Ви! Ви! — закричал во весь голос Картрайт. — Мы свободны! Мы свободны!
— Черт возьми! — сказал голос. — Тут человек, еще живой.
Перед Картрайтом возникли четверо: капрал и трое рядовых.
— Осторожно, ребята, — сказал он. — Поднимайте ее осторожно. Это моя жена. Она жива, но без сознания.
Военные переглянулись.
— Я вам говорю, она жива! — закричал Картрайт. — Минуту назад она говорила со мной. Я ее слышал.
Его голос прервался. Нет, не минуту назад они говорили. Это было давно. Судя по тому, что луна уже закатывалась и рассветало — несколько часов назад.
— Ви! — с мукой в голосе крикнул он и обхватил ее тело руками. Тесно прижатое к его сердцу, ее сердце больше не билось; она была холодна как лед.
— Спокойно, дружище, спокойно! — проговорил капрал. Солдаты осторожно разжали его руки и сняли с него тело.
Сильные руки подняли его, и он понял, что может стоять, и что боль была совсем незначительна! Только от многочисленных порезов и ушибов, да вызванная ими головная боль.
Не обращая внимания на свой внешний вид, Картрайт посмотрел вниз, на Ви. А выглядел он экзотически: его большое, обнаженное тело почернело от пыли и крови. Ви лежала на дороге. Ее светлые волосы посерели и растрепались; стройное тело, ставшее неподвижным и холодным; прелестное личико, чересчур юное для смерти.
— Она не мертвая, — упрямо повторил Картрайт. — Она не может быть мертвая. — Тут ему в голову пришел новый аргумент: — Ведь мы были женаты только один день, и у нас были ночь и день, вот и все.
— Вот, надень это, дружище, — сказал один из солдат. — Похоже, это твой размер.
Он послушно натянул протянутые брюки и рубашку. Кто-то наклонился, чтобы накрыть тело его жены покрывалом.
— Нет! — воскликнул Картрайт, а потом добавил: — Да, прикройте ее.
Тело Ви исчезло под армейским одеялом. Он отвернулся, и в его мозгу зазвучал голос, голос, который он не забудет до конца своей жизни.
— Среди вас есть сержант, — спросил он, — говорящий с северным акцентом и слегка шепелявящий?
Военные переглянулись, а капрал спросил:
— Откуда ты знаешь?
— Он имеет в виду Морони, — проговорил один из солдат.
— Сержант Морони, — повторил Картрайт. — Я запомню это имя.
— Ну, пока что забудь о нем, — сказал капрал. — Тебе нужно к врачу. Мы тебя сейчас доставим туда.
Картрайт не двинулся с места.
— Когда ваши ребята сюда прибыли? — явно не к месту спросил он.
— Послушай, друг… — нахмурился было капрал, но потом решил не обращать внимания на этого парня. По-видимому, слегка тронулся, что при таких обстоятельствах неудивительно. — Примерно в двадцать минут десятого.
— А сейчас сколько?
— Четверть пятого.
Картрайт кивнул, как будто ждал этого.
— Эй, там, внизу, — раздался грубый голос сверху. — Над какой гениальной идеей задумались?
— Морони, — сказал капрал, но это было излишне.
— Да, — произнес Картрайт.
Он внимательно рассматривал Морони. Сержант был высоким, с грубыми чертами лица и широкими плечами — типичный военный. Картрайт смерил его взглядом. Человек, который убил Ви. Человек, в кармане гимнастерки которого лежат запачканные кровью деньги.
Картрайт поглядел по сторонам и заметил железный стержень, торчавший из груды мусора и кирпичей. Он шагнул вперед, выхватил стержень и побежал вверх по улице навстречу приближавшемуся Морони. Тот в изумлении глядел на приближающуюся фигуру, тяжело ступавшую босыми ногами по земле и державшую железный стержень в правой руке.
— Какого черта?… — только и успел сказать Морони.
Стержень опустился. Услышав треск костей плеча, Картрайт удовлетворенно улыбнулся. Морони упал на одно колено и закричал:
— Остановите его, он сошел с ума. Остановите его! Здоровой рукой он прикрыл голову от взметнувшегося стержня.
Картрайт почувствовал, как его грубо схватили за руки. Он зарычал, как зверь, у которого отняли добычу:
— Я убью его! Я убью его! Я убью его! Потребовались усилия всех четырех мужчин, чтобы оттащить его.
* * *Опять послышались голоса. Маргарет вздрогнула, подумав о сумасшедшей женщине, ищущей свою собаку.
— Похоже, что здесь мы больше сможем сделать, сержант, — произнес мягкий голос уроженца западной Англии. — Здесь получше, чем в домиках бедняков под холмом.
— Богачам можно доверять! — проговорил другой голос. — Они отроят на совесть. — И потом с жалостью: — Поосторожнее с этим типом, он потерял много крови.
— И вообще, работайте осторожнее, — сказал третий голос, — а не то этот проклятый отель свалится нам на голову
Маргарет облегченно вздохнула.
— Помогите! — слабо вымолвила она.
Над ней склонилось смешное подвижное лицо, над которым был виден армейский берет.
— Все в порядке, леди! — сказало оно. — Вы в надежных руках. Мы вас отсюда вытащим в два мига.
— Осторожнее, пожалуйста, — сказала Маргарет подошедшим мужчинам. — Этот человек еще жив.
— Боюсь, что нет, сударыня, — покачал головой первый. На нее больше ничто не давило.
— На счастье, — послышался голос, — перекрытие выдержало, а не то они были бы сейчас под десятью жилыми этажами и мебелью.
С нее сняли спасшего ее человека. Ее ошеломленный мозг отказывался примириться с тем, что она давно уже знала.
— Осторожнее, пожалуйста.
