Голова девушки склонилась к голове доктора Преториуса. Они оба смотрели на доктора Штейна. Губы девушки шевельнулись, беззвучно произнося всего два слова. И холодный озноб пробрал доктора Штейна. Пока он помогал старому слуге собирать с пола еду, под руку ему попался нож, и вот теперь он пустит его в дело, если сумеет.
Доктор Преториус повел доктора Штейна в загон, где шуршала соломой свинья. Он высоко поднял свечу, и доктор Штейн отчетливо увидел, что из спины свиньи растет человеческая рука. В следующий миг все скрыли тени.
Но то была человеческая рука, отсеченная кисть, торчащая из шкуры животного, словно из рукава. Рука казалась живой, ногти и кожа розовые, как у поросенка.
— Долго они не живут, — пояснил доктор Преториус. Кажется, он был доволен произведенным на Штейна впечатлением. — Либо умирает свинья, либо конечность начинает разлагаться. В разных видах крови имеется что-то несовместимое. Я даже пытался давать свиньям перед операцией человеческую кровь, но тогда они умирают еще быстрее. Возможно, с вашей помощью я сумею усовершенствовать процесс. Я прооперирую девушку, заменю гниющую ступню здоровой. Я не хочу, чтобы она лишилась своей красоты. Я сделаю ее даже лучше. Я усовершенствую ее, фрагмент за фрагментом. Сделаю из нее настоящую Невесту Моря, чудо, каким будет восторгаться весь мир. Вы мне поможете, доктор? Доставать тела так трудно. Ваш приятель причиняет мне столько хлопот… но вы-то ведь сможете приносить мне тела хоть каждый день! Зимой умирает столько народу. Кусочек оттуда, кусочек отсюда. Мне даже не нужны тела целиком. Что может быть проще?
Он отшатнулся, когда доктор Штейн схватил его за руку, однако доктор действовал быстро: он выхватил свечу и швырнул в загон. Солома занялась тут же, свинья выскочила, стоило доктору немного отодвинуть решетку. Животное кинулось на доктора Преториуса, словно помня, каким мучениям он его подверг, и сбило шарлатана с ног. Человеческая кисть моталась из стороны в сторону, словно приветствуя их.
Девушка, кажется, погрузилась в дрему, но сейчас же открыла глаза, как только доктор Штейн коснулся ее ледяного лба. Она силилась заговорить, но у нее уже не было сил, и доктору Штейну пришлось приложить ухо к ее груди, чтобы услышать те два слова, которые она еще раньше произнесла одними губами:
— Убейте меня!
Позади них огонь захватывал новые участки пола и стеллажей, пламя бушевало уже по всей библиотеке. Доктор Преториус метался по комнате, преследуемый свиньей. Он пытался хватать мышеподобных тварей, которых пламя пожара выгнало из укромных уголков, однако они, даже на двух ногах, двигались гораздо быстрее его. В библиотеку вбежал старик, и доктор Преториус прокричал:
— Помоги же мне, старый дурак!
Однако старик вместо того промчался мимо хозяина, прорвался через стену пламени, разделившую комнату на две части, и накинулся на доктора Штейна, который склонился над юной утопленницей. Старик был слаб, словно дитя, но, когда доктор Штейн попытался его оттолкнуть, он укусил доктора за руку, и нож упал на пол. Они оба отпрянули назад и перевернули бутыль с кислотой. В тот же миг повалили белые хлопья. Старик катался по полу и бил себя по дымящейся, пропитавшейся кислотой одежде.
Доктор Штейн отыскал нож и провел острым кончиком вдоль голубой вены на предплечье утопленницы. Кровь потекла на удивление быстро. Доктор Штейн погладил девушку по голове, и она сосредоточила на нем взгляд. Мгновение казалось, что она вот-вот что-то скажет, но доктор не мог ждать, потому что сзади подступала стена огня.
Доктор Штейн выбил ставни скамьей и забрался на подоконник. Как он и надеялся, внизу плескалась черная вода: как и другие палаццо, это выходило на Гранд-канал. Вокруг поднимались клубы дыма. Доктор Штейн услышал за спиной крик Преториуса и прыгнул, отдавая себя на волю стихиям: сначала воздуху, затем воде.
Доктора Преториуса схватили на рассвете следующего дня, когда он пытался бежать из города. Пожар, устроенный доктором Штейном, погубил весь верхний этаж палаццо, и в огне погиб старик. Он был последним представителем старинного патрицианского рода, для которого настали тяжелые времена: только это палаццо и запись в Libra d'Oro[77] остались от их былой славы и богатства.
Генри Горралл сказал, что нет необходимости упоминать о роли доктора в этой трагедии.
— Пусть мертвые покоятся с миром. Не стоит тревожить их нелепыми россказнями.
— Совершенно верно, — согласился доктор Штейн, — пусть мертвые остаются в мире мертвых.
Он слег с сильнейшим приступом ревматизма и лихорадки после прыжка в ледяную воду. Зимнее солнце просачивалось сквозь ставни спальни, украшая пол светлыми полосками.
— По всей видимости, у Преториуса действительно могущественные друзья, — сказал Горралл. — Не будет ни суда, ни казни, хотя он заслужил и то и другое. Он сразу же отправится на галеры, и я нисколько не сомневаюсь, что уже довольно скоро с чьей-нибудь помощью сбежит оттуда. Так обычно и бывает. Разумеется, его имя вовсе не Преториус. И вряд ли он сам знает, откуда родом. Может быть, он что-нибудь рассказал вам о себе?
За дверями спальни послышались голоса — это жена доктора Штейна вышла встретить Абрама Сончино и его домочадцев, которые принесли по случаю недели траура множество блюд из яиц.
Доктор Штейн ответил:
— Преториус уверял, что жил в Египте до того, как приехал сюда.
— Да, но кто там только не бывал с тех пор, как Венеция завоевала эту страну? Кроме того, насколько я понимаю, идею своего механизма он позаимствовал вовсе не у дикарей, а у самого великого флорентийского инженера. Что еще он говорил? Мне хотелось бы знать. Не для рапорта, а для себя лично.
— На загадки не всегда находятся ответы, — сказал доктор Штейн.
Пусть мертвые покоятся с миром. Именно так. Теперь он твердо знал, что его дочь погибла. Он отпустил на свободу воспоминания, отпуская несчастную девушку, которую доктор Преториус вернул из мира мертвых. Слезы заблестели у него в глазах, а Горралл неловко пытался утешить доктора, ошибочно приняв их за слезы горя.
МАЙКА МАРШАЛЛ СМИТ
Получать лучше
Майкл Маршалл Смит завоевал Британскую премию фэнтези в номинации «Лучший рассказ» за свое дебютное произведение «Человек, который рисовал котов» («The Man Who Drew Cats»), опубликованное в антологии «Темные голоса 2» («Dark Voices 2»), и в следующем году снова получил эту же премию за рассказ «Темная земля» («The Dark Land»), опубликованный в антологии «Темные земли» («Darktands»). В 1991 году Смит стал обладателем премии «Лучший новичок».
