Кибо-Дайни — целая планета, так одержимая идеей обмануть смерть, что даже у бездомных есть на это надежда.
Нечто бесподобное, даже у тех, что живут и умирают в драной картонной коробке. Майлз беззвучно расхохотался. «А я-то думал, что в свое время знал толк в авантюрах». Ему до смерти захотелось услышать, как и с помощью каких взяток Сюзи, черт возьми, удалось это провернуть. Прятать целый криоцентр с тех самых пор, как ее компанию перекупили, ободрали до нитки, а клиентов перевезли в элегантный Криополис, чьи залитые светом пирамиды возвышались на западе…
«До смерти? Подбирай выражения удачнее, милорд Аудитор».
Светлячками индикаторов в этом коридоре мерцало меньше трети криоячеек. А сколько таких коридоров здесь еще? Места для новых клиентов достаточно. Майлз, чей ум работал сейчас в весьма криминальном направлении, невольно подумал, как легко скрыть убийство, имея под рукой криокамеру. Чистой воды мошенничество, как игра в «наперстки»: спрятать одно живое тело среди сотен мертвых. В запечатанном черном ящике ты быстро задохнешься, и никто не узнает, где тебя искать, пока не станет слишком поздно…
«Через это я уже проходил». Как ни удивительно, но такие размышления ничуть не помогали.
Он дошел до двери в конце коридора, поднял руку, чтобы коснуться холодного металла, и нерешительно замер. Наконец сжал пальцы в кулак и постучал.
Скрипнул стул, дверь приоткрылась, и высунулась лохматая голова. — Да?
— Тенбери-сан?
— Просто Тенбери. Что ты хочешь?
— Задать несколько вопросов, если можно.
Темно-карие глаза под густыми бровями сощурились.
— Ты разговаривал со Сюзи?
— Да, Джин отвел меня к ней сегодня утром.
Тенбери поджал губы в зарослях густых усов:
— А-а. Хорошо. — Он распахнул дверь.
Майлз не стал уточнять, что в результате этого разговора Сюзи едва не выставила его отсюда, а просто проскользнул внутрь.
Внутри оказался отчасти кабинет, отчасти машинный зал для контроля криокамер, отчасти жилая комната — у стены лежал нерасстеленный спальник и громоздились кучи личного барахла. Дальняя дверь была открыта, за ней располагалось что-то вроде ремонтной мастерской: Майлз мельком заметил в полутьме верстаки и стойки с инструментами. В комнате стоял только один вращающийся стул, из чего Майлз сделал вывод, что Тенбери менее общителен, чем Сюзи. Однако смотритель вежливо предложил его гостю, а сам прислонился к пульту. Майлз предпочел бы наоборот, а так приходилось задирать шею с риском ее потянуть, а ноги весьма неловко болтались и не доставали до пола. Но, не рискуя перебивать полезную беседу, которая так хорошо началась, он сел, задрав голову и слегка улыбаясь.
Тенбери покачал головой и, как и повариха, заметил:
— Ты слишком молод для нас. Болен или дело в чем-то еще?
Что ж, ранее это объяснение уже сработало.
— У меня периодическое судорожное расстройство. Неизлечимое.
Тенбери сочувственно поморщился:
— Тогда тебе лучше пойти к докторам. Может, даже инопланетным.
— Уже обращался. Это недешево. — Майлз вывернул пустые карманы, словно иллюстрируя сказанное.
— Так вот почему ты здесь? Банкрот?
— В некотором смысле. — Одно дело обманывать допрос под фаст-пентой, прячась за предельно буквальными ответами и совсем другое — сейчас. Майлз внезапно обнаружил, что как ни странно, он не хочет напрямую лгать этому человеку. — Тут все намного сложнее.
— А просто и не бывает.
— Скажите, вы можете мне показать, куда я имею шанс попасть, если, конечно, останусь здесь?
Густые брови удивленно поднялись.
— За мою работу тебе беспокоиться не стоит. Пойдем, увидишь.
Тенбери провел его по мастерской — наполовину инженерной, наполовину медицинской. На верстаке лежали детали демонтированной криоустановки. — Я держу камеры в рабочем состоянии, разбирая часть из них, чтобы пустить на починку других, — объяснил Тенбери.
Майлз на всякий случай старался поощрять технаря к дальнейшим рассказам о тонкостях его ремесла тем же неопределенным хмыканьем, каким подбадривал Йани. Наконец, усвоив столько информации об устройстве криокамер, сколько смог вынести, он задал свой вопрос:
— А когда закончатся запчасти?
— Не в ближайшее время. Этот криоцентр изначально был рассчитан на двадцать тысяч замороженных, и за двадцать лет мы заполнили едва ли десять процентов камер. Признаюсь, начинали мы меньшими темпами. Но все равно, у нас еще десятилетия впереди. До того как я уйду, уж точно.
— А что потом? Кому вы доверите оживление?
— Нам пока не нужно никого оживлять. В любом случае, этот процесс гораздо сложнее и ненадежнее.
«Еще бы».
— А кто тогда проводит криоподготовку?
— Медицинская сестра нашего криоцентра. Рано или поздно ты с ней встретишься. Она очень хороша в своем деле, а Ако у нее учится. Нужно, наверное, и мне взять себе пару учеников помоложе.
Такое положение дел Майлза не удивило. Экстренная криоподготовка является общей медицинской процедурой, даже он с ней знаком — их учили оказывать первую помощь в полевых условиях — и хотя бы теоретически знает, что нужно делать. В стационарных, а не в экстренных условиях процедура имеет больше тонкостей, но в результате меньше вероятность получить криоамнезиию или другие нежелательные побочные эффекты. Чем менее травматичен процесс, тем легче восстановление, и все же хладнокровно решиться сойти во тьму, пока ты еще дышишь…
— Об этом довольно страшно задумываться, — честно признался Майлз.
— Для большинства это последний выбор, когда других уже просто нет. Мы все к нему приходим со временем. Никто не хочет умереть от инфаркта посреди ночи и никогда не проснуться, а лежать и гнить… Безопаснее не доводить до такого. — Губы Тенбери дрогнули. — Хотя в наши дни некоторые корпорации пытаются расширить рынок, убеждая клиентов соглашаться на заморозку в более раннем возрасте. Не уверен, сработает ли такая арифметика.
— Неэластичный спрос, — согласился Майлз; разговор его увлек. — Увеличение числа клиентов сейчас означает сокращение их впоследствии. Чересчур кратковременная стратегия для такого долгосрочного проекта.
— Да, разве что для тех, кто упустил свой шанс.
Настала очередь Майлз задуматься.
— Но вряд ли они охватили рынок на все сто процентов, даже сейчас. Что насчет верующих?
— Конечно, до сих пор существует небольшое количество отказников.
— Отказников?
— Ты ведь не здешний, верно? Видно по вашему акценту, просто я сначала подумал, что ты прожил на Кибо дольше. Раз уж в конце концов попал сюда.
