— Позвольте! — наконец воскликнула Реллия Чиин, приходя в себя и соображая, что Сутто не использовал ее минутное замешательство, и смотрит-то он на нее слишком участливо. — Вы же могли свернуть себе шею. Разве можно так врываться в негокат, в момент перехода? — продолжала она, решив как можно скорее положить конец хотя бы одному из мучивших ее сомнений. Ей необходимо было любым способом совершить переход обратно к Гармоничному Парку или же подтвердить свое местонахождение именно там. Чтобы наверняка знать: она — Реллия Чиин — находится не у красных контейнеров.
— Извините, я не предполагал… — начал было Сутто Бруинг уже давно вертевшуюся у него на языке фразу, но вдруг что-то отдаленно знакомое почудилось ему в этой женщине. Секундой раньше он мог почти поклясться, что знать не знает ее. Но теперь, когда она заговорила, что-то шевельнулось в подсознательной тьме его памяти, и появилось навеянное чем-то странное ощущение знакомства с этой женщиной. Ему показалось, что где-то он уже видел и слышал ее. Сутто Бруинг еще раз как можно внимательнее присмотрелся к сидящей женщине, но сколько ни ворошил в закромах своих мозговых извилин, так и не припомнил, откуда он мог знать столь непривлекательную особу. Он машинально потер лоб левой рукой, непроизвольно состроил еле заметную гримасу и, поняв, наконец, что женщина уже окончательно успокоилась, а также то, что его поступок выглядел, в общем-то, до абсурда нелепо и по крайней мере бестактно, и так и не опознав свою невольную собеседницу, все-таки довершил начатую фразу:
— Прошу извинить меня. Я принял вас за другую. Я ошибся. Извините, пожалуйста, за те волнения, которые я вам случайно причинил.
Сутто Бруинг казался себе идиотом. Он еще раз хорошенько сморщился, теперь вполне выразительно, но от этого дама настолько просияла, что, как Сутто показалось, вокруг стало значительно светлее. Судя по всему, женщина была удовлетворена его бестолковыми извинениями. А говорить ему в ответ сей особе было просто нечего. Женщина продолжала молчать и бесстыдно светиться ехидством. Ее глаза с искренним злорадством шарили по лицу Сутто Бруинга, от чего ему становилось еще неприятнее и досаднее за свою глупость. Сутто спиной стал пятиться к входной двери. Женщина, словно завороженная, следила за ним. Она даже почему-то приподнялась со своего кресла. По-видимому, Сутто произвел на нее удивительное впечатление, и чувствуя это, Бруинг был готов провалиться сквозь Кастеройю. «Ну и денек сегодня выдался!» — подумалось ему, когда он уже протягивал руку, чтобы открыть дверцу и покончить, наконец, с этой кутерьмой.
— Дверь! Держите дверь! — раздался вдруг пронзительный женский крик.
Сутто остолбенел. Ему живо представился эрзац-эффект в гер-баре. Когда все стемнело… И этот безумный крик… Женский вопль про дверь. Голос. Хрипловатый, с надрывом голосок. В крике тот оказался настолько выразительным, что Сутто почти без колебаний определил теперь, какая именно деталь показалась ему с самого начала знакомой в женщине.
Эта женщина была в гер-баре. Недавно она вышла из Гармоничного Парка. Странное совпадение! Впрочем, совпадение ли? Неужели он под контролем? Он, Сутто Бруинг? Почему? Быстро. Слишком быстро. Хорошо работают. Да… Вот отчего она так встрепенулась, когда он здесь появился. Она явно не ждала его. Помог случай. Он ворвался к ней внезапно. Видимо, она следила за ним. Безусловно, это так.
Судя по всему, у нее находятся какие-то материалы, рассказывающие о его беседе с Гаракой Редоли. В общем-то, ничего особенного в самом факте встречи нет. Никому не запрещено пока встречаться со своими друзьями. В чем же, собственно, виноват Сутто Бруинг? Ведь он ничего не совершил!
И вдруг его осенило: «Письмо, всему причиной лишь оно!»
Сутто вспомнил о трупе Тайфа Ломи. Куда, куда же он мог исчезнуть? И зачем он только попал к нему? Ничего хорошего в этом нет. Все неясно. Ни с Эллеей Тис, ни со Старьевщиком, ни тем более с изыскателем… Но ко всему этому Сутто ведь был непричастен!
Значит, остается только письмо.
Но так или иначе, Сутто Бруинга явно не устраивало, что теперь станет известно о некоторых штрихах его прошлого в годы Большого Щупа, о его связях с Гаракой Редоли, когда тот оказывал неоценимые услуги Сутто. В то мрачное время своими успехами Бруинг был во многом обязан Гараке.
Дело принимало неожиданный оборот. Эта женщина становилась для Сутто опасным свидетелем. И не простым свидетелем.
Ворошить прошлое ему было нельзя. Значит, необходимо срочно действовать.
И Сутто Бруинг молча, тяжелой походкой двинулся навстречу незнакомке. Зрачки ее глаз расширились от ужаса, лицо перекосилось, шевельнулись уши. Еще не понимая, что вдруг произошло с Жаждущим, женщина инстинктивно потянулась к оружию. Сутто понял все. Последние сомнения исчезли.
— Ноль-сто, парализатор! — быстро выкрикнул Сутто Бруинг первым. Не зря, не зря в свое время по ночам он три года в глубокой тайне от других штудировал пост-кастийский стоицизм, который изучался только людьми Круга. — Терпимость — девять!
Глядя на то, как стекленеют глаза незнакомки, как тело ее медленно сворачивается в тугой кокон, как синеет ее кожа, Сутто словно чувствовал все те силовые потоки, которые парализовали женщину. Он испытывал удивление и облегчение одновременно: все-таки сработало! Молодец, Сутто!
Он всегда знал эти цифры, этот тайный код. Но впервые применил парализацию типа «ноль-сто» на человеке.
— Зря вы дергались, ммом, — процедил Сутто с улыбкой. Он забрал у нее две капсулы — все, что было. — Вы бы все равно меня не убили. Ведь вы всего лишь официальный агент… Да не волнуйтесь так. Я вас убивать не буду. Я вас просто оставлю в таком месте, откуда вам уже не выбраться, ммом! Никогда.
И Сутто, резко развернувшись на каблуках, произнес твердым голосом:
— Цель — Лабиринт Времени!
Око-лонга не стало. Иллюзион растворился.
— Око-лонга не стало! — выкрикнул Солли-рок.
В воздухе еще слегка пахло гнилью — видимо, последствия распада иллюзиона. Но в ступер-баре уже заметно посветлело.
— Нам повезло. Нам крупно повезло: мы общались с иллюзионом в образе человека, — не раздумывая, Имия Лехх быстрым шагом направился к столику с рэул-тонизоном. Он вытащил из кармана носовой платок и самым аккуратным образом взялся через ткань за краешек изящного стаканчика, из которого только что пил иллюзион Око-лонг. — Не мешало бы его отправить в одну из ваших лабораторий, — сказал он, обращаясь к Чонки-лао. — Вещь, по-моему, уникальная!
