Однажды Биант сказал Эйрику:
— Я давно хотел показать тебе одно интересное место, но только ты должен обещать мне, что будешь молчать, хорошо?
— Ладно, — согласился Эйрик. — А что там за место и почему нужно будет молчать?
— Мне отец не разрешает туда ходить. Говорит, что там что-то неблагополучно. Когда мы с отцом ходили туда, я сам видел, как наш пёс Киф начинал визжать от страха и пятиться назад.
— Там живёт какой-то страшный зверь, да? А твой папа был с ружьём?
— Да никакого там страшного зверя нет и в помине. Там тишина полная и как бы пустота. Скалы и лес. А только нашему Кифу делается очень страшно.
— Кифу? Страшно? — удивился Эйрик. — Но ведь он же такой громадный, и ты же сам говорил мне, что он ничего не боится — ни волков, ни медведей.
— Вот и громадный, и не боится, а там скулит, как щенок. Он как будто бы что-то видит такое, чего мы не видим. Ему страшно, а нам нет — вот в чём всё дело.
— А что он видит? — удивился Эйрик.
— А это ты у него спроси.
— Да как же я у него спрошу, если он собака, а я человек?
— Вот то-то и оно. И не спросишь. Киф что-то знает или понимает, а нам рассказать не может. Какая жалость, что мы не понимаем собачьего языка!
— А он наш язык понимает? — спросил Эйрик.
— Понимает. Бывало, скажешь ему: принеси то, принеси это; или пойди туда, пойди сюда — всегда поймёт… Да ты же и сам всё видел.
— Ну, да. А что, если мы попросим его объяснить нам то, что он там видел? — предложил Эйрик. — Он же нас понимает, значит, он поймёт, о чём мы его попросим. И, может быть, он как-нибудь сумеет нам ответить, а?
Биант задумался.
— Идея-то хорошая, — сказал он, наконец, но дело-то в том, что это надо делать прямо на том самом месте, чтобы он понял, о чём мы его спрашиваем, а там ему страшно, и он просто дуреет от страха.
— А мы отведём его в сторону, туда, где ему будет не страшно, и хорошенько спросим, — предложил Эйрик.
Биант засомневался.
— Спросить-то мы спросим, и он поймёт, о чём мы его спрашиваем — это я точно знаю, да только как же он нам ответит-то?
— А ты за него не думай! Киф умный пёс, он, может быть, найдёт способ! — сказал Эйрик.
— Может быть, и найдёт. А может быть, и не найдёт, — с сомнением сказал Биант. — Но попробовать-то можно.
Они так и сделали: взяли с собою Кифа, взяли маленький мячик — вроде бы как идут играть — и пошли со двора. Отец Бианта увидел их из окна своей столярной мастерской и спросил:
— И далеко ли вы собрались, господа?
— А мы пойдём мячик покатаем, — сказал Биант. Врать он не умел и поэтому говорил чистую правду. — Мы будем его катать по земле, а Киф будет его находить и приносить его к нам обратно.
— А почему катать, а не кидать? — удивился отец.
— А это у нас игра такая, — ответил Биант. — Мы придумали новую игру.
Бьёрн сказал:
— Ну, что ж, хорошее дело. Идите, только ж смотрите: далеко не забирайтесь. Лес большой, можно и заблудиться. Да и со скалы сорваться можно.
— Как же мы можем заблудиться, если мы с Кифом? — удивился Биант. — Он же умный и всё понимает.
— Да и я ж тоже так думаю, — миролюбиво согласился Бьёрн.
Когда они вышли со двора, Эйрик спросил:
— А что это за игра такая, когда катают мячик? Ты правда придумал новую игру?
— Правда, правда, — ответил Биант. — Я ведь никогда не вру. — А игра эта очень простая, я тебе потом покажу. Научишься быстро.
Они отошли от дома в сторону, противоположную морю. Тропинки в этом месте не было вообще никакой. От поляны нужно было идти по горному склону, который постепенно переходил в наклонную скалу. Цепляясь за выступы каменных пластов, мальчики и их пёс поднимались всё выше и выше. Они ушли от своих домов совсем недалеко: и Старый Маяк с пристройкой, и дом Бьёрна были видны внизу как на ладони.
— Долго ещё идти? — спросил Эйрик, кряхтя.
— Не очень. А ты уже устал?
Эйрику было стыдно признаваться в этом, и он сказал:
— Да нет, совсем не устал.
— Обманывать — нехорошо, — сказал Биант. — Мне мой папа говорил, что обманщики долго не живут. Я же вижу, что ты устал. Потерпи, потом подъём будет намного легче.
И в самом деле: подъём скоро закончился, и они оказались на широкой и неровной каменистой площадке, которая словно бы служила основанием для другой скалы — высокой и неприступной. С площадки открывался красивый вид на океан, на городок, на окрестные горы и холмы, поросшие лесом — местами тёмно-зелёным, а местами и светлым, в зависимости от растительности.
— Как здесь красиво! — воскликнул Биант. — Вот мы здесь и поиграем в мячик.
Эйрик удивился:
— Да как же мы поиграем в него? Ведь он у нас может покатиться вниз, если мы начнём его кидать друг другу, а там его даже и Киф не сможет отыскать. Смотри, какие там внизу заросли.
Биант сказал:
— А мы осторожно будем играть. Очень осторожно. А знаешь, зачем?
— Зачем?
— Чтобы не быть обманщиками. Я ведь обещал папе, что мы будем играть в мяч, вот мы и поиграем. А всего остального я ему не обещал.
— А разве так можно? — спросил Эйрик.
— Можно. И запомни: честный человек — это тот, кто сдерживает своё слово. А теперь давай катать мячик, но только так, чтобы он не скатился с обрыва. Ты же помнишь, что я сказал отцу, что мы будем катать мячик, а не кидать?
— Помню.
— Я знал, что говорил. Вот мы сейчас и покатаем наш мячик. А ты, Киф, следи за ним! — строго приказал Биант своему псу.
Тот в ответ вильнул хвостом и принялся наблюдать, как мальчики осторожно перекатывают свой мячик взад-вперёд, чтобы доказать самим себе, что они играют и чтобы не быть нечестными людьми.
— Да скучно же! Сколько можно его катать туда-сюда? — наконец пожаловался Эйрик.
— А нечестным человеком — быть не скучно?
— Не знаю, — сказал Эйрик. — Я не пробовал.
— А я пробовал, — тяжело вздохнул Биант. — Обманул однажды папу и маму.
— И как?
— Было потом очень скучно. Они так на меня обиделись, что не разговаривали со мною почти целую неделю. И сестра с младшим братишкой тоже обиделись, и тоже не разговаривали.
— И что потом было?
— Ну, я тогда поскучал-поскучал да и попросил у них у всех прощенья. С тех пор решил больше никогда не обманывать.
— И поэтому мы сейчас катаем мячик?
— Да, я же обещал папе. А потом только, когда мы хорошенько его покатаем, то есть сдержим слово, мы пойдём вон туда, — Биант указал рукою в сторону каких-то нагромождений скал и камней, которые виднелись вдали.
— А что там будет?
— Увидишь сам.
Они ещё некоторое время забавлялись игрою в честность, как вдруг случилось нечто непредвиденное: увлёкшись, Эйрик слишком сильно толкнул свой мячик, и он покатился под уклон в сторону обрыва.
