— Я кого-то сейчас побью! — пообещала Вейс.
— Включите! Включите, няня! — попросила Тесан. — Поверить не могу. Этого же нет ни у кого!
Лас вновь положила руки на перчатки. На плане кухне возникло желтоватое пятно.
— Принц хочет есть, — пояснила Лас. Те места, где работали Инженер и его помощники, светились оранжевым. — Инженер в недоумении и немного не в духе.
— Здорово! — Тесан захлопала в ладоши. — Покажи нас! Ну пожалуйста!
— Нет, — Вейс схватила Лас за руку. — Не смей! Или дай мне уйти. Я не хочу это видеть.
— Не буду. Эта система тоже была выключена. Я не знаю, что и думать.
— Когда выключена?
— Сейчас посмотрим… — Лас опустила ладони на «перчатки». — Так… вот. Три с половиной месяца. Странно, — она поднялась на ноги, и экран погас, а на пульт опустилась крышка.
— Кто это может сделать? — поинтересовалась Вейс. — Кроме тебя, конечно.
— Инженер, — тут же ответила Лас. — Он точно может. Ну и тот, кто всё это изобрёл.
— Кто это? — тут же спросил Эверан. — Няня, это всё только начинают изучать! А датчик Нейста вообще только гипотеза! Кто всё это изобрёл? Почему мы о нём не знаем?
— Не знаю, — покачала головой Лас. Поймала взгляд Вейс. — Я правда не знаю. Я видела его всего раза два. И всё.
— Если ты когда-нибудь включишь… подглядишь, о чём я думаю… я уеду отсюда, — предупредила Вейс. — И не вернусь! Это уже слишком!
Лас вздохнула. Посмотрела на Тесан. Та молча схватила брата за руку и выскочила вместе с ним за услужливо раздвинувшуюся дверь. Лас подождала, пока дверь закроется.
— Медвежонок!
— Молчи! Ты уже… подсматривала? Да?
Лас вздохнула, взяла её за руку
— Никогда. За тобой — никогда.
— А за кем?
— За собой. Когда настраивала. Довольна?
— Выключи, — потребовала Вейс. — А если включишь, то так, чтобы я об этом не знала, — она прикрыла глаза, помотала головой. — Прости! Не знаю, что на меня нашло.
— Я и так знаю, что ты думаешь и чувствуешь, — Лас подошла к двери. — Мне не нужно подсматривать. Я выключила, Вейс, как ты просила.
— Медвежонок, — проворчала Вейс.
— Медвежонок, — улыбнулась Лас. — всё, идём. Хватит расследований.
— Ты думаешь, это они? Внуки?
Лас кивнула, вздохнув.
— Ладно, всё равно не признаются, — сокрушённо заметила Вейс. — Идём отсюда. Я сюда больше по доброй воле не зайду.
Те же и Инженер, Неиверин 15, 1288 В.Д., 18:30
— Дорман, — Лас отвела Инженера в сторону. — У меня что-то странное на главном пульте. Две системы слежения были выключены. И нам показалось, что позавчера кто-то бродил по дому.
— Что отметили датчики?
— Ничего, — развела руками Лас. — Но нам всем кажется, что кто-то был. Кто-то, кто знает о нашей системе безопасности.
— Я всё проверю, — заверил Инженер. Скажи ему какую угодно чушь — никогда не скривится, не посмеётся. В крайнем случае вежливо пояснит, почему он считает, что этим не следует занимать голову. — Проход готов, прямо на задний двор вашего загородного дома. Доброго пути.
Загородный дом. Сколько у меня этих домов, подумала Лас. И почти нигде я не живу…
— Спасибо, Дорман, — крепко пожала ему руку. — Будьте осторожны, — шепнула и отвернулась, убежала прочь. Чтобы он не видел её лица.
Все остальные уже сидели внутри «Сокола». Тесан — на переднем пассажирском сидении, остальные — позади.
Лас притормозила в десятке шагов от тропинки. Инженер, шагах в пяти сбоку, махнул рукой — можно.
— Сосредоточились, — предупредила Лас. — Думаем о месте назначения.
И легонько нажала педаль газа.
Хотелось зажмуриться. Но не стала зажмуриваться. Водителю — нельзя. Старалась не обращать внимания на проносящиеся по ту сторону стёкол пейзажи. Когда идёшь пешком, они проносятся во мгновение ока, сейчас же — можно было успеть заметить даже вешки — по обе стороны дороги, по ним ориентировался «Сокол». И наконец, последняя пара вешек — и вот они уже едут по дороге, выводящей на задний двор.
— Дом, милый дом, — прошептала Лас и затормозила.
Солнце, небо, земля — всё изменилось. Я не была здесь десять лет, подумала Лан. Сколько же времени я не выходила за пределы поместья? Тридцать четыре или тридцать пять?
— Няня, — Тесан осторожно потрогала её за руку. — С тобой всё в порядке?
— Да, милая, — Лас поморгала и положила руки на руль. — Задумалась, прости. Выходите, я — в гараж.
Они хорошо следят за поместьем, поняла Лас, отводя «Сокола» в «стойло» — когда-то здесь держали лошадей. Дому двести с чем-то лет, его изрядно перестроили, но многие помещения остались прежними. Вот и здесь — стоило прикрыть глаза, как Лас казалось, что она и чует, и слышит лошадей — нетерпеливо ждущих, когда же их выпустят — размяться, побегать, когда же вычистят и накормят…
Ощущение было настолько сильным, что она чуть не потеряла равновесие. Вот же! Достала из кармана бутылочку с таблетками от доброго доктора, съела ещё одну. Способствует восстановлению нервных тканей и улучшает память.
Мне бы не улучшить, мне бы забыть, подумала Лас, стоя у выхода. То, что захочу. И оставить всё остальное.
— Спи, красавец, — она погладила «Сокола» по боку и в очередной раз поняла, что любуется им и не может отвести глаз. Стремительный, хищный силуэт. Чудо техники. Отличается от серийных «Соколов» своего времени настолько, что лучше не отводить в автосервис — там могут не понять, для чего предназначена половина установленных модулей.
И вновь Лас показалось, что «Соколу» понравилось её прикосновение, что она ощущает, как он устраивается — подремать, пока хозяйка не позовёт.
— Я дома, — произнесла Лас, запрокидывая голову. Воздух. Какой свежий здесь воздух. У меня в Стране Цветов совсем другой. — Я дома.
Гравий хрустел под подошвами. И смутно казалось, что кто-то следит за ней. Наверное оттого, что тут полно камер слежения. Параноики, подумала Лас. Мы свихнулись, давно и окончательно.
Бабушки и внуки, Вантар-Лан, пригород Тессегер-Лан, Неиверин 15, 1288 В.Д., 20:00
Лас легонько толкнула дверь. В этой комнате она любила бывать по вечерам, смотреть на закат. Закаты здесь очень красивые. А в другой комнате — напротив — встречала солнце. Ничто не изменилось — как она делала это почти сто лет назад, так делает и сейчас, пока возможно. Сама уже не понимает, зачем. Но взгляд светила всякий раз прогонял тоску и безразличие. Прогонял напрочь.
Лас прикрыла глаза. Тесан здесь была последней — наводила порядок. Умеет быть прилежно и заботливой, когда хочет. А всё остальное время старается выглядеть лоботрясом, и ей это отлично удаётся.
