— И какая в этом разница?
— Не ломай над этим голову. Но я думаю, что мы сможем сделать это. Эта твоя идея насчет трактора…
— Трактора? У тебя что, шарики зашли за ролики?
— Тише. Тут, позади нас есть что-то вроде трактора — или, лучше сказать, экипажа.
— Что такое?
— Пожалуй, мы будем называть это машиной. Я думаю, что она, по крайней мере, сможет перенести нас через кристаллы. Мы можем использовать ее в качестве моста.
— Хорошо, — подкати ее сюда.
— Она не катится. Она… э-э… ходит!
Я попытался встать.
— Я должен взглянуть на нее.
— Тогда отойди немного в сторону. Ты лежишь у нее на пути. С помощью Хэнка мне удалось встать на ноги.
— Я иду с тобой.
— Сменить тебе лед?
— Может быть, потом.
Хэнк повел меня внутрь пещеры и показал мне эту штуку.
Я не знаю, как мне описать этот шагоход, — может быть, вы видели его на фотографии. Если бы тысяченожка превратилась в металлического динозавра, это и был оы шагоход. Верхняя го часть была выполнена в виде ванны или корыта, которое опиралось на тридцать восемь ног, по девятнадцать с каждой стороны.
— Это самая сумасшедшая штуковина, которую я когда-либо встречал, — сказал я. — Ты никогда не сможешь подогнать к выходу это чудовище.
— Подожди! — крикнул он мне. — И если ты уж сказал, что эта вещь сумасшедшая, тогда ты должен увидеть и другие аппараты.
— К примеру?
— Билл, как ты думаешь, что представляет из себя эта пещера? Я считаю, это ангар для космического корабля.
— Что? Не будь ребенком. Ведь в ангаре же нет космического корабля.
— Он здесь.
— Ты хочешь сказать, что ты видел космический корабль?
— Я не знаю этого наверняка. Он выглядит совершенно иначе, чем все, что мне известно под этим названием. Но если это не космический корабль, тогда я не знаю, для чего еще должна служить эта штука.
Я хотел сам взглянуть на нее, но Хэнк воспротивился.
— В другой раз, Билл. Мы должны вернуться в лагерь. Иначе будет слишком поздно.
Я не сопротивлялся. Бок у меня снова разболелся.
— Ну хорошо. А что нам теперь делать?
Он подвел меня к задней части шагохода. Корыто здесь опускалось почти до самого пола. Хэнк помог мне взобраться на него и сказал, что я должен лечь на дно. Потом он пробрался к другому концу.
— Парни, которые построили эту штуку, должно быть, были горбатыми, приземистыми и четырехрукими. Держись крепче!
— Ты знаешь, как им управлять? — спросил я.
— Я уже проехал на нем пару метров. Абракадабра! Держи крепче свою шляпу! — он засунул палец поглубже в одно из отверстий.
Эта штука задвигалась, тихо, мягко, без всяких рывков. Когда мы выехали наружу, под лучи солнца, Хэнк вытащил палец из отверстия. Я сел. Эта штука выехала из пещеры на две трети, оставив кристаллы позади себя.
Я вздохнул.
— Ты сделал это, Хэнк. Если теперь ты сменишь лед, я, может быть, выдержу, пока мы не придем в лагерь.
— Минутку, — сказал он. — Я хочу попробовать еще кое-что. Тут есть еще пара отверстий, которые я не обследовал.
— Лучше оставь их в покое.
Он не ответил. Затем он занялся ближайшим отверстием. Машина внезапно пошла задним ходом.
— Гопля! — сказал он и вытащил палец. Потом машина снова двинулась вперед.
Со следующим отверстием он был осторожнее. Наконец он обнаружил такое отверстие, которое заставило шагоход слегка приподнять нос и, как баггерную лопату, отклониться влево.
— Так, — радостно сказал он, — теперь я знаю, как управлять этой штукой. — Мы поехали вдоль каньона.
Хэнк ошибался, если верил, что он может управлять этой машиной. Она была подобна новейшему автомобилю с полуавтоматическим управлением, водителю которого нужно принимать только самые общие решения. Когда, например, шагоход подошел к мосту, образованному кристаллами, он остановился и не захотел идти дальше по этому мосту. Он самостоятельно забрался на небольшой холмик и по его склону обошел кристаллы. Казалось, что он может переставлять ноги по своему усмотрению.
Когда мы достигли места выхода льда, которое мы Пересекли по пути наверх, Хэнк остановил шагоход и сменил лед на моем животе. Передо льдом машина, очевидно, не испытывала никакого страха, потому что она без колебаний пересекла маленький глетчер.
Мы подъехали — или подошли — к лагерю.
— Это самое необычное средство передвижения во все времена, — радостно сообщил мне Хэнк. — Если я получу на него патент, я стану богачом.
— Оно же принадлежит тебе. Это ты его нашел.
— Нет. Оно принадлежит не мне.
— Хэнк, не думаешь ли ты, что хозяин вернется, чтобы забрать его?
Он странно посмотрел на меня.
— Нет, Билл. Э-э, скажи мне, насколько давно, по твоему мнению, эти машины находятся там, в пещере?
— Понятия не имею.
В нашем лагере осталась всего одна палатка. Когда мы приблизились к ней, кто-то вышел наружу и стал ждать нас. Это был Сергей.
— Где вы пропадали? — спросил он. — И где, ради всего святого, вы это стащили? — Потом он добавил: — И что это вообще за штука?
Мы приложили все совместные усилия, чтобы объяснить ему, а потом он, в свою очередь, рассказал нам о том, что здесь произошло. Он задержался для того, чтобы пойти искать нас, так как Поль должен был вернуться в лагерь номер один, чтобы не пропустить “Джиттербаг”. Он оставил Сергея здесь чтобы он вернулся с нами, когда мы появимся.
— Он оставил для вас записку, — сказал Сергей и выудил из своего кармана листок бумаги. Он прочитал следующее:
“Хэлло, друзья.
Мне очень жаль, что я отправляюсь в путь к оставляю вас здесь, как идиот, но вы так же, как и я, хорошо знаете наше расписание. Я сам хотел остаться ждать вас, но ваш друг Сергей утверждает, что это его привилегия. Когда я хотел поговорить с ним, как с разумным человеком, он оскалил зубы и что-то прорычал.
Как только вы прочитаете эту записку, начните двигать своими милыми ножками. Вы должны не идти, а бежать к лагерю номер один. Мы попытаемся задержать “Джиттербаг”, но вы же знаете тетушку Хетти.
Когда я снова увижу rue. я отвинчу вам головы.
Всего хорошего. П. дю М.
P.S. Профессор зеленого супа, я забрал с собой твой аккордеон”.
Когда мы были готовы, Сергей сказал.
— Вы должны рассказать мне все, но не сейчас. Мы должны мчаться в лагерь номер один. Хэнк, как ты думаешь, Билл сможет идти?
