Они смотрели в единственный иллюминатор и пытались что-то постичь. В свете прожекторов метались какие-то чёрные тени, но что это было — живое существо или какой-то механический объект — разобрать было невозможно.
Тогда же Аякс произнёс пророческие слова, которые запомнились Вальтеру на всю жизнь:
— Если мы выживем и расскажем потом об этом людям, — нам никто не поверит.
Вальтер ответил с усмешкой:
— Какая разница, поверят или нет? Скажем спасибо и на том, что вырвались отсюда живыми.
Всё это время грохот и скрежет не прекращались ни на минуту. Иногда друзьям приходилось кричать, чтобы услышать друг друга.
Когда они поднялись наверх, страшная картина открылась взору моряков, обступивших со всех сторон батискаф, поднятый на борт корабля: металлические конструкции, окружающие корпус, были изуродованы или порваны, словно бы их грызли зубами, а на корпусе были глубокие борозды, оставшиеся от воздействия какого-то очень прочного металлического предмета. Были взяты пробы этого металла. Это был какой-то совершенно неизвестный сплав…
Седина появилась в волосах обоих. На пресс-конференции Вальтер заявил:
— У меня такое впечатление, что в Мировом Океане есть другие хозяева, они не человеческого происхождения, и они совсем не рады нашему вторжению в их владения.
Аякс сказал тогда же:
— Совсем не факт, что на нас напало живое и разумное существо. Это мог быть какой-то механизм, запрограммированный на такие действия. Попросту говоря, робот…
Кто-то из журналистов спросил:
— Если это робот, то у него должны быть разумные хозяева. Кто они? Люди с нашей планеты или какие-то другие существа?
Аякс ответил:
— Я не допускаю и мысли, что наши земные люди могли бы так глупо настроить свою машину. Да и не изобрели мы пока ещё такой техники.
Вальтер тогда же добавил:
— Очевидно, что мы не одни на этой планете. Какие-то разумные существа живут в океане, специально, чтобы не вступать в контакт с нами. Если их не тревожить, то и они нас не потревожат. Я бы не удивился, узнав, что у нас на планете есть и другие цивилизации, которые сумели от нас отгородиться каким-то способом. Вряд ли они сделали это из страха перед нами, хотя и такое возможно, скорее всего, они не хотят вмешиваться в наши жизненные процессы и дают нам возможность самим разобраться во всём.
Некоторые слушали сообщения Аякса и Вальтера серьёзно. Некоторые смеялись и высказывались примерно в таком духе:
— Такого не бывает, потому что такого не может быть!
— Высшее проявление разума на нашей планете — это мы, люди, и выдумки отдельно взятых шарлатанов не смогут поколебать нашу веру в могущество Человека!
Потом были попытки повторить подвиг Вальтера и Аякса, но все они кончались только трагически. В конце концов, люди махнули рукою на это дело. А злые языки стали даже поговаривать, что ни на какое дно Чёрной впадины Вальтер и Аякс не опускались вовсе, а вся техническая документация и киносъёмки, подтверждающие этот спуск, были ловко ими подделаны с целью введения в заблуждение общественного мнения.
Аякс очень переживал, когда читал в газетах про себя и своего друга эти глупые домыслы. С горя стал пить и преждевременно умер… Что же касается Вальтера, то он оставался совершенно равнодушен к людской молве. Когда очередная журналистка задавала ему вопрос, не стыдно ли ему смотреть людям в глаза после того, как он столь бессовестным образом ввёл их в заблуждение, он смотрел на неё своими небесно голубыми глазами и отвечал ей ласковым и немного задумчивым голосом, исполненным лирики, романтики и любви:
— Милая барышня, а не катились бы вы к чёртовой матери, пока я вас не вышвырнул коленом под зад?
Все эти и другие подобные заявления Вальтера звучали потом с экранов телевидения и мелькали в газетах и журналах. И создавали ему худую славу человека мрачного и неуживчивого. Но сам Вальтер по этому поводу нисколько не тужил. Если к нему приходили журналисты, настроенные доброжелательно, то он и говорил с ними нормально. А на вопрос, о чём он больше всего на свете жалеет, отвечал примерно так:
— О том, что мало поплавал по морям, а ещё — о преждевременной смерти своего лучшего друга Аякса. Я пытался отучить его от пьянства, но так и не сумел. И вот он умер, а ведь это, поверьте, был замечательный человек!
Пока Вальтер был молод, он участвовал в каких-то соревнованиях по нырянию без акваланга и даже на каком-то чемпионате мира получил золотую медаль, поскольку ни один человек в мире не умел задерживать дыхание на столько же времени, на сколько умел он; ни один человек в мире не мог погрузиться без акваланга на такую же глубину, как он, и остаться при этом в живых. Но потом этот вид спорта был исключён из программы олимпийских игр, и скоро все прежние рекорды были забыты людьми за ненадобностью.
Мог он погружаться в море и с аквалангом. Он и здесь побеждал в каких-то соревнованиях, но — кому это теперь было интересно?..
Был ещё один подвиг, который он совершил когда-то много лет тому назад: для того, чтобы доказать, что какие-то там древние племена могли переплыть океан на плотах, снабжённых парусом, он однажды в компании троих своих друзей (Аякса среди них уже не было, он к тому времени уже ушёл в беспробудное пьянство), построил себе такой плот, взяв за основу настенную роспись в каких-то древних храмах, изображавшую эти плоты, да и переплыл этот самый океан. Тогда все страшно удивились, общественное мнение было сильно взбудоражено, потому что были поколеблены некоторые основополагающие теории, которые доказывали, что такого не может быть, ибо древнему человеку было свойственно сидеть дома. Но в скором времени все успокоились после сенсационного выступления всемирно известного психиатра Ур-Дэфа. На специальной научной конференции тот громогласно заявил, что это были просто сумасшедшие, которые имели плохое детство, плохих родителей и которые выплеснули наружу свою негативную энергию, в столь иррациональном поступке. Профессор Ур-Дэф после этого стал знаменит ещё больше, чем был до этого, а Вальтер и его друзья были окончательно забыты мудрым и справедливым Общественным Мнением.
И вот это самый Вальтер спустя много лет объявился на Дымных Островах, на самой восточной окраине Великого континента. Чем он занимался всё это время, было не совсем понятно, но его появление здесь на какое-то время стало объектом внимания телевидения. И не только местного, но даже и мирового. Впрочем, после нескольких безуспешных попыток взять у него интервью, журналисты отстали от него, а он жил себе и жил потихоньку, не обращая ни на кого внимания.
