Бога и признавшие богом сатану; люди, предавшиеся страстям и для их удовлетворения прибегшие к волхвам, при посредстве их вступившие в явное общение с падшими духами, что совершается под непременным условием отречения от Христа; люди, истощенные пьянством и развратной жизнью; подвижники, впадшие в самомнение и гордость; весьма немногие способны к нему по естественному сложению; весьма немногим являются духи по поводу какого-либо особенного обстоятельства в жизни. В последних двух случаях человек не подлежит порицанию, но должен приложить все тщание, чтобы выйти из этого положения, как весьма опасного».
Святитель Игнатий пишет, что «демоны не знают будущего, известного Единому Богу и тем разумным Его тварям, которым Бог благоволил открыть будущее; но как умные и опытные люди из событий, совершившихся или совершающихся, предусматривают и предугадывают события, имеющие совершиться, так и хитрые, многоопытные лукавые духи иногда могут предполагать с достоверностью и предсказывать будущее. Часто они ошибаются; весьма часто лгут и неясными провещаниями приводят в недоумение и сомнение. Иногда же они могут предвозвестить событие, которое уже предназначено в мире духов, но между людьми не приведено еще в исполнение».
В Библии об ангелах говорится очень осторожно и, фактически, об ангелах мы знаем лишь постольку, поскольку, их деятельность проявляется по отношению к человеку. Нигде в Библии не говорится о мире ангельском в самом себе, ни о каких подробностях из жизни ангелов, не имеющих отношения к человеку, мы не знаем. Такая осторожность в подходе к изображению ангельского мира не дает никакого основания полагать, что здесь нашли место какие-то народные представления, которые всегда отличались буйной фантазией.
О природе ангелов, можно привести следующее определение Отцов VII Вселенского собора: «Что касается ангелов и архангелов и других святых сил, высших их, то кафолическая Церковь признает их разумными, но не совершенно бестелесными… только имеющими тела тонкие, воздухообразные и огнеобразные, согласно сказанному в Писании: «Творяй ангелы Своя духи и слуги Своя огнь палящ» (Евр 2. 7)».
О числе ангелов можно привести следующие слова святителя Кирилла Иерусалимского: «Населяемая нами земля есть как бы некоторая точка, находящаяся в средоточии неба, поэтому окружающее ее небо столь же большее имеет число обитателей, сколько больше пространство; Небеса Небес содержат необъятное их число. Если написано, что тысячи тысяч служили Ему и тьмы тем предстояли пред Ним, то это только потому, что большего числа пророк выразить не мог».
Как пишет епископ Вениамин (Милов), «Ангелы неописуемы подобно телам, при чем по своему естеству не имеют вида или образа и трех измерений. Они мысленно бывают присущи и действуют там, где им повелено и не могут в одно и тоже время действовать и здесь и там. Следовательно, когда Ангелы посылаются на землю, их нет на небе. Бывая же на каком-либо месте, бывают не так, чтобы очерчивались какой-либо формой, протяженной в высоту, длину и ширину. Таких измерений они не имеют, не имеют и вида, свойственного телам. «Бестелесное естество, – говорит преподобный Иоанн Дамаскин, – не имеет вида, чтобы быть объяту телесно». В известном месте оно присуще, действует, но не занимает места и не обнимается».
Мы касаемся сейчас сферы, которая выходит за рамки научного познания человека на данном этапе его исторического развития. Как писал святитель Лука (Войно-Ясенецкий), «легковерно принимая за научные доводы те доказательства, которые приводятся в пользу суждения, что Бога нет, мы забываем выясненные уже Кантом положения, что теоретический разум одинаково бессилен и доказать, и опровергнуть бытие Бога, бессмертие души и свободу воли. Эти объекты и эти вопросы поэтому называются трансцедентными. Мы можем познать разумом лишь внешний факт, а не вещь в себе».
Вспомним и слова протоиерея Валентина Свенцицкого: «Разве ты видишь непрерывно движущиеся атомы, которые составляют неподвижную для глаз материю? Разве ты видишь множество движущихся электронов в недрах этих движущихся атомов? И можешь ли отнестись без всякого внимания к указаниям философии, что, постигая вещественный мир, ты постигаешь лишь те «субъективные состояния своего сознания», которые зависят от твоих внешних чувств, а потому о сущности самого вещества ты ничего не можешь знать. Будь у тебя иные органы зрения, иные органы слуха, осязания и вкуса – весь мир представлялся бы тебе иным». «Логика действенна только тогда, когда есть общие положения, признаваемые обеими сторонами. Тогда одна из сторон может условно сказать: если ты признаешь эти положения, то логически обязан признать и проистекающие из них выводы. Если человек скажет: “На свете ничего не существует”, – как ему можно сказать, что он говорит нелепость? Ты покажешь ему солнце, предложишь ему осязать окружающие предметы. А он скажет тебе: “Солнца никакого нет, и никаких окружающих предметов не существует”. Какой логикой и каким опытом можно опровергнуть эти нелепые слова? Для людей абсолютного неверия и абсолютной веры доказательства одинаково не нужны. Для первых они бесполезны, а для вторых – излишни».
– Карл Владимирович, а зачем вы нам все это рассказываете? – простодушно спросила одна из студенток.
Профессор посмотрел на нее и улыбнулся:
– Во-первых, исходя из того, что вы, как будущие философы, должны иметь представление о таких вещах. И, во-вторых, – потому что это все намного ближе к нам, чем вы можете себе представить. Другое дело, что вы это можете как-то по-другому видеть, воспринимать, называть… Но все это рядом.
Огонь сжигающий или озаряющий жизнь
После лекции Карл Владимирович встретил в коридоре доцента кафедры философии Анастасию Ивановну.
– Мне вот не очень понятно, как можно в полной мере почувствовать то, что чувствует другой, – сказала она. У них с Бартом иногда бывали беседы на отвлеченные темы.
– А зачем это нужно? – удивился профессор.
– Ну как: говорят, что нужно уметь чувствовать других, ставить себя на их место. Но мы же мыслим аналогиями. И какие-то вещи способны понять, а какие-то и вовсе нет. Ведь даже зубы у всех болят по-разному… Кто-то испытывает сильные боли, а кто-то вообще не знает, что это такое. И с высоты своего жизненного опыта скажет страдальцу: «Да нет никакой боли, ты ее выдумал». Или же нужно пытаться представить, что чувствует другой человек…
– Вот этого вообще не надо делать!
– Почему?
– Даже если не брать в расчет того, что это опасно – к чему такая бессмысленная нездоровая фантазия? Кому от нее будет лучше?
– А насколько вообще можно сближаться с людьми?
– Расстояние никогда не повредит. Как было хорошо сказано:
«Лицом к лицу – лица не увидать…»
– «Большое видится на расстоянье», – закончила Анастасия Ивановна.
– Вот именно, – кивнул Барт. – Насколько я знаю, дистанция между друзьями, коллегами помогает не
