некоторые предложения, а местами только слова, но таким образом, что это меняло содержание документов принципиальным образом.
Кощеева смерть была в игле, а цифровые рептилоиды зависели от сервера, находившегося в НИИ экономики. Сервер этот был за залой заседания ордена Подхрюкивающих сателлитов под памятником Чешуйчатому Свинокрылу и Невидимой Руке рынка.
– Надо же: если на этот сервер попадёт определенная влага, то цифровые рептилоиды потеряют силу! – задумчиво сказал Свинокрыл.
– Ну, это же не простая вода должна быть, –возразила та.
– Да, но и не такая влага, которую негде взять.
– Сейчас таких вроде бы сложно найти, кто мог бы такое сделать.
– А как же наш предшественник? Он ведь и жил за счёт такой влаги, и она поступала к нему на постоянной основе в достаточном количестве.
– Время было другое.
– Но времена могут возвращаться, что сказал тебе без меня Тот, кому подхрюкивают?
– Что если мы не устережем рептилоидов, то нас отсюда уберут.
– Значит, и мы можем зависеть от такой глупости…
– Да, горизонтальные связи и зависимости намного непредсказуемее, чем мы обычно считаем…
Свинокрыл недовольно хрюкнул и мрачно удалился думать об угрозе, которую в отличие от Невидимой Руки Рынка он уже начал ощущать.
Петля времени
Семён Семёнович Горбунков с виноватым видом стоял перед Филиппом Филипповичем Борменталем, а его друг и начальник осуждающе смотрел на него; также, как и кошки и собаки, чей вид являл собой совершенное презрение. За столом сидел и профессор Барт.
– Ну, Семён Семёнович! – только и смог сокрушенно сказать Борменталь.
– Вы правда ничего не помните? – спросил Горбунькова Барт.
Тот отрицательно помотал головой.
А случилось вот что. Выпив три бутылки водки, доцент-поэт отправился зачем-то в НИИ экономики. Охрану там не держали, надеясь на Чешуйчатого Свинокрыла и Невидимую Руку Рынка, но те почему-то не сумели остановить Горбунькова. А тот, как на автомате, подошёл к серверу и отлил на него. После чего произошло короткое замыкание, и полетела вся сеть не только НИИ, но и всего университета, да так, что повреждения коснулись и сети Министерства.
– Его посадят? – грустно спросил Борменталь.
– А вот и нет: все камеры видеонаблюдения тоже полетели, и доказать, что это именно он помочился на сервер невозможно.
Филипп Филиппович облегченно вздохнул, а Семён Семёнович приободрился и попробовал перейти в наступление:
– Профессор, а если нет камер, то откуда же вы знаете, что это я? Может, вы это сами сделали, а решили на меня свалить, пользуясь моим беспомощным состоянием?
Барт так на него посмотрел, что он сразу замолчал.
– Из-за допущенной аварии в университете закрывают НИИ экономики. И полностью меняют ректорат, – продолжил профессор.
– Ничего себе! Да я герой прямо! – присвистнул Горбуньков.
– А кто будет ректором? – поинтересовался Борменталь.
– Не поверите, но ректором будет Акакий Мардариевич Иванов. Он вновь оказался востребован.
– Петля времени, – сказал Семён Семёнович.
– В смысле? – переспросил его Филипп Филиппович.
– В смысле, что все возвращается.
Между тем в бывшем НИИ экономики Невидимая Рука Рынка и Чешуйчатый Свинокрыл передавали дела вернувшемуся Дракону.
– Вот уж не думал, что тебя сюда вместо нас пришлют, – недоброжелательно сказал Чешуйчатый.
– Сам не думал, но это не мы решаем, – философски ответил Дракон, и, не удержавшись, съязвил: – Надо же было не устеречь цифровых рептилоидов.
– А тебе неважно, наверное, будет без озера, – попытался уколоть его Свинокрыл.
– Ну, почему же без озера, – усмехнулся Дракон. – На озеро у меня самые хорошие шансы.
– Это как? – не выдержала уже Невидимая Рука Рынка. – Иванова назначают ректором, но он не пьет. А Борис Николаевич так и давно не пьёт, и не пойдёт он в университет.
– А он и не нужен: я по своим каналам добился, что проректором поставят Горбунькова, – торжествующе посмотрел на них Дракон.
– Это после того, что он натворил?
– Но он же не специально. А теперь пусть отрабатывает принесённый ущерб.
– Да, тогда шансы на озеро у тебя есть, – грустно сказал Свинокрыл. – А он и правда не виноват: он об этой ситуации даже стих когда-то сочинил, ещё говорил, что это пророчество, только забыл его потом.
– А ты чего молчал? – возмутилась Невидимая Рука Рынка. – Мы бы его сюда не допустили…
– Нет, это было уже не в вашей власти – ведь есть и другие силы, перед которыми мы бессильны, – возразил Дракон. И, прощаясь с теми, кто его когда-то сменил, и кого теперь он вновь менял, злорадно добавил: – А памятник вам мы, пожалуй, снесем. Надо университет восстанавливать.
– А тебе какая разница, под чем у тебя озеро будет? – возмутился Свинокрыл.
– Под университетом посолиднее, чем под памятником, – веско ответил Дракон. – И потом: возврат к старому, так возврат к старому. В старом мы тоже неплохо отрывались. Так что рано они радуются. А вы что: расстроились, что памятник снесут? Так не грустите: земная слава преходящая.
