Сэнди удивилась, как много всего мама собрала за такое короткое время. Не торопясь выполнять приказ, она несколько секунд стояла и просто с удивлением смотрела на эту пожилую женщину, которая её воспитала: насколько хорошо она была готова к тому, что Сэнди посчитала концом Света! «Мама, я тебя так люблю, как бы я хотела быть такой же сильной», — произнесла она.
«Дорогая, ты сильная, и на этот раз я выведу силу наружу, обещаю тебе», — сказала мать, заключая дочь в крепкие объятия. «А теперь давай грузить твой джип, чтобы смотаться отсюда и доехать до дома засветло. Кто знает, что собираются делать всякие идиоты, а я хочу добраться домой до того, как они поймут, что у нас есть бензин и еда».
24 февраля 2010 15:40, восточное время
Жена посмотрела на меня как на психа. Я объяснил, что мне нужно было послушать новости, а коротковолновая радиодешёвка для выживания в экстремальных условиях была бесполезна. Я схватил пистолет и пообещал, что вернусь домой к шести часам, до комендантского часа. На случай, если я не вернусь до шести, я приказал ей закрыть дверь и пойти к соседу в Крепость имени Джеймса. «Джеймс, тащи сюда свою задницу!» — крикнул я соседу с его порога. «Будь я проклят, если он не укрепил дом мешками с песком и бронепластинами», — бормотал я себе под нос, восхищаясь алюминиевыми ставнями на окнах и щитами из фанеры, закрывавшими проёмы на фасаде дома. «Я здесь, но у меня оружие. Мы идём к старику Льюису или как?» — спросил Джемс. Я кивнул и мы начали свою прогулку, длиной в полмили, вверх по улице, намереваясь узнать, что за чертовщина происходит в мире, поскольку сейчас мы, в конце концов, оказались в пузыре, который раздулся благодаря нашим действиям и невежеству.
Я подошёл к двери первый и начал стучать, громко крича «Старик!» — он любил, когда его так называли. Через несколько минут стука в дверь старик Льюис медленно её открыл, однако высунул он в неё не голову, а ствол ружья калибра 30–06, который теперь торчал из дверной щели. «Какого чёрта там принесло?» — крикнул он. Я сказал, что это мы с Джеймсом, его соседи по улице, после чего он пошумел цепочками (судя по звуку, их было не меньше четырёх) и открыл дверь. «Ё-моё, сынок, мог бы сначала позвонить!» — крикнул на меня старик. «Сэр, а каким макаром мне это сделать?» — ответил я. «Наверное, было бы лишним ждать, что вы, клоуны, соберёте собственное любительское радио до того, как в вентилятор подбросят дерьма, и сможете вызвать меня на 75-ти метровой волне. Вы, яппи, слишком молоды, чтобы понять, так что я вас прощаю», — ответил он.
Мистер Льюис кивнул нам на лестницу в подвал. В этот момент мы заметили, что его окна были забиты досками изнутри, таким образом, снаружи за шторами и ставнями не было ничего заметно. В ответ на взгляд Джеймса я пожал плечами, и мы пошли вниз, туда, где старик держал своё любительское оборудование. Ходили мы туда с раннего детства, когда нас очаровала сама мысль о том, что мы будем говорить со всем миром. «Мальчики, вы не поверите, что происходит. Чтобы остановить мародёров, правительство перекрыло все основные трассы. Радио и телевидение находятся под правительственным управлением. Это не ураган, это конец света. Мне звонят со всего мира, спрашивая, что происходит, а я умоляю их поделиться информацией. Садись сюда, ты — сюда, вот вам бутылка, передавайте по кругу, она вам понадобится», — закончив эту тираду, он передал Джеймсу литровую бутылку «Канадского тумана»[32] и настроил радио на 41-метровый канал.
«Я знаю, вы мне не верите, так что держитесь крепче, я сейчас настроюсь на волну одного из моих друзей в Канаде, ВЕ9РА7. Мне приходится вступать с ним в контакт, чтобы узнать, какого чёрта происходит в других штатах. В эфире я буду недолго, потому что по всей стране сейчас закрывают любительские радиостанции», — сказал старик. Затем мистер Льюис спросил: «Вам надо связаться с кем-нибудь из родственников, сейчас как раз неплохой сигнал на восточном побережье?» Джеймс заговорил: «Да, сэр, у меня родня в пригородах Бирмингема, Алабама, сэр». Я тоже сказал: «А у меня — к северу Буфорда, если там, конечно, есть какие-нибудь операторы». Старик посмотрел на меня как на трёхлетнего ребёнка и ответил: «Не знаю, сынок, ведь инопланетяне, возможно, уже съели всех в Буфорде. Что за глупые вопросы ты мне задаёшь?»
Он немного побурчал, включил питание динамика, глотнул «тумана», настроился на волну 7,221 мегагерц и начал вызов:
«Всем, всем, всем, говорит К9Л5АВ, вызываю кого-нибудь из района Атланты, Джорджии, Бирмингема или Алабамы, всем, всем, всем», — он отпустил микрофон и откинулся на стуле. Он повторил вызов несколько минут спустя, но ответа не было. «Внимание, всем, есть кто-нибудь, Джорджия, Алабама, есть кто-нибудь, внимание, всем?» — снова и снова пробовал он. Внезапно, в динамиках раздался голос. «Это ВЕ9Л5К из Онтарио, Том, это ты? Пожалуйста, подтверди получение вызова». Старик Льюис оживился, схватил бутылку, стоявшую перед Джеймсом, глотнул, будто для того, чтобы смазать голос и крикнул в ответ: «Сам, старый пёс, это К9Л5АВ, слышно тебя не очень. Как дела у тебя?» Мистер Льюис немного покрутил ручку настройки, пока голос отвечал: «Приём, приём, старый друг! Рад слышать, что ты цел. После того, что мы тут услышали про Баффало, я начал беспокоиться, приём», — ответил голос. Лицо старика омрачило беспокойство. Он включил микрофон и уставился в динамик так, будто смотрел кому-то в лицо: «Что вы слышали про Баффало? Мы тут совсем слепые, глухие и тупые, приём».
Он откинулся в кресле и увеличил громкость. «ВЕ9Л5К, приём, я не уверен, есть ли у нас полномочия тебе это говорить, но в банке Баффало произошёл бунт. Мы слышали, что полиция арестовала двести человек, а пятерых застрелила при попытке ворваться в банк, чтобы забрать свои деньги. Мост „Пис“ закрыт, Ниагара тоже, а ваша береговая охрана перекрыла все водные пути в регионе, приём» [33].
Мистеру Льюису это не понравилось — у него везде были родственники и друзья. Он снова включил микрофон: «От ДаблЮ6Л77Джей в Тонаванде что-нибудь слышно? Это мой старый друг, приём, это К9Л5АВ, приём». Голос вежливо, но коротко ответил: «Нет, сэр, ничего, приём». Он дал знак окончания передачи, поблагодарил своего приятеля и занёс его на ноутбуке в контакты для связи с Канадой. После этого он настроился на несколько килогерц выше и начал вызов: «Всем, всем, всем, говорит К9Л5АВ, есть кто-нибудь в Джорджии или Алабаме? Подтвердите приём сообщения, всем, всем, всем». Джеймс начал немного волноваться, я тоже занервничал ещё больше. Виски закончился, и настроение Льюиса изменилась: «Парни, делайте кофе. Ночь будет длинная». Я сказал ему, что мы не можем оставить жён одних, на что он ответил: «Один из вас должен остаться и слушать новости, чтобы мы могли их распространять как можно быстрее. Всё обстоит не так, как кажется, но ответов на мои вопросы нет ни в одной из сетей. Происходит что-то большое, боюсь даже думать, что это может быть». Джеймс кивнул, показывая, что он пойдёт, однако старик схватил его за руку и сказал: «Идём со мной». Он подвёл Джеймса к своему верстаку и протянул ему старое радио «Зенит Трансокеаник» с коробкой батареек. «Настрой на приём иностранных новостей и передавай их другим. Боюсь, случилось что-то очень плохое», — сказал он Джеймсу, протягивая аппарат и хлопая по спине.
