– Нет-нет, – торопливо заверил Марк. – Откуда же? Это был просто вопрос…
– Ваш вопрос сильно отдает фундаментализмом, коллега, – сурово отчеканила Рената, словно вынося приговор. – Предполагать, будто множество членов нашего общества готовы предпочесть свободе и цивилизации открытое пространство с его дикими нравами и опасной природой, – это и есть самый настоящий фундаментализм. Вы не находите?
Это звучало почти как обвинение. Марку внезапно пришло на ум, что этот разговор с коллегой Скачко может иметь самые неприятные последствия. Подозрение в симпатиях к фундаменталистам, то есть врагам безграничной свободы личности, может плохо закончиться.
– Да нет же, – ответил он с излишней суетливостью. – Просто я пытаюсь установить истину. Куда пропадают люди…
– Это начальство приказало вам устанавливать такие истины? – с явным подозрением уточнила собеседница. – Или вы вдруг решили проявить служебное рвение? Ладно, – внезапно она смягчила свой тон. – Мы же с вами коллеги, в конце концов. Скажите, кого именно вы разыскиваете, и я попробую дать вам совет, как искать.
Но Марк уже успел сильно испугаться, так что поспешил закончить опасный разговор. К тому же кого он разыскивает и как скажет об этом Ренате? Двух девушек, чьих настоящих имен он даже не знает…
А девушек он нашел уже на следующий день – это не составило особого труда. Их имена были Ирма и Софрония. В лесной общине Захарии их назвали Алисия и Шарк.
Десять лет назад стояла снежная зима, и большая группа горожан отправилась в выходной день на лыжную прогулку. Все было организованно, как обычно делается в подобных случаях. Группа покинула город и перешла через оградительный периметр в сопровождении двух снегоходов с охраной. Один снегоход шел впереди, второй – сзади. Лыжники двигались цепочкой между ними.
Лыжный маршрут проходил в окрестностях города, но группе предстояло пересечь несколько лесных массивов. В одном из таких массивов пропали четверо взрослых и четверо детей. Они отстали от группы, а затем резко свернули в сторону – во всяком случае, именно на это указывали следы от лыж.
Организованные поиски ничего не дали. Несколько снегоходов прочесали лесок, и с вертолета пытались найти пропавших, но к тому времени уже стало смеркаться. Открытое пространство – не город, там нет искусственного освещения. Темно – значит, темно, и никаким глазом невозможно увидеть фигурки людей на снегу.
После этого инцидента загородные лыжные прогулки были прекращены. Отныне кататься на лыжах стало можно лишь на специально огороженной площадке, где стоял забор, имелось видеонаблюдение и постоянная охрана.
Марк внимательно рассмотрел фотографии. Две супружеские пары, по двое детей в каждой.
Девочкам, которые заинтересовали Марка, было тогда по десять лет. Сейчас им по двадцать, и хотя прошло много времени, узнать их, если вглядеться, все же можно.
Ирма Селин и Софрония Спичак. Одна блондинка, а другая брюнетка. Это они ублажали Марка с Аяксом в землянке после устроенного Захарией праздника. Это они обворожили незнакомцев негой и бурной страстью, а затем по мановению руки Захарии растворились без следа.
Но след в памяти Марка все же остался. Вот эту блондинку – Ирму Селин, назвавшуюся в лесу именем Алисия, – он вспоминал день за днем. Она даже стала участницей его Царства.
Все эти сведения Марк почерпнул из совершенно секретных материалов, касающихся исчезновения людей. Из этого же источника он с ужасом и нарастающим смятением узнал, сколько на самом деле людей бесследно исчезают из города и промышленных поселков.
Почти не оставалось сомнений в том, что все эти люди сбегают добровольно. Никто их не похищает, и никаких несчастных случаев с ними не происходит. Они убегают в лес во время прогулок или при выполнении каких-либо работ за чертой города.
Неудивительно теперь, что информация об этом строго засекречена. Незачем волновать общество. Тем более что совершенно непонятно, как происходящее можно разумно объяснить.
Люди бросают свои комфортабельные дома и квартиры, налаженный быт, всяческие блага цивилизации и убегают в открытое пространство. То есть в лес, на болота, где нет удобств, хорошего жилья. Нет современной медицины, в частности. Это ведь благодаря ей современный человек доживает до ста десяти и ста двадцати лет.
Зачем они это делают? Почему?
Марк размышлял о внезапно открывшейся ему новой картине столь знакомого ему прежде мира, когда сигнализация сообщила ему о том, что возле дверей его домика кто-то стоит.
Таймер показывал десять часов вечера, и визит в столь неподходящее время казался совершенно немыслимым. Кто может прийти без предупреждения? Да и вообще – кто может прийти к нему домой?
При существующих средствах связи объяснить появление у дверей частного дома кого бы то ни было невозможно.
– Папа? – спросила девушка, чье лицо Марк увидел на экране переговорного устройства. – Это я – Аврора.
Несколько мгновений Марк раздраженно смотрел на экран, не зная, как следует поступить.
По правилам современной этики он может вообще ничего не отвечать и отключить домофон. Приходить в дом к человеку без предварительной договоренности – верх неприличия. Поступивший так не может рассчитывать на вежливое обхождение.
С другой стороны – это его дочь. Дочь, которую Марк не видел очень много лет и о существовании которой давно забыл.
Собственно, а что тут такого? Ну, забыл – и правильно сделал. А зачем ему было о ней помнить? Она же выросла, стала самостоятельным человеком, у нее своя жизнь. При чем тут родитель номер два?
Надо бы не открывать, пусть уходит. Что за настырность? Если Марк сейчас именно так и поступит, никто из здравомыслящих людей его не осудит. Но, с другой стороны, почему бы и нет? Чего хочет эта незнакомая девушка? Почему с таким упорством вот уже который день добивается встречи с ним?
Аврора вошла и расположилась в кресле посреди гостиной, что страшно взволновало Филимона. Пес вообще очень редко видел других людей, кроме хозяина, разве что на прогулках, да и то они проходили вдали от людных мест. А в родном доме Филимон вообще никогда не видел никого постороннего.
Он осторожно приблизился к сидящей в кресле гостье и обнюхал ее. Затем вскинул морду и внимательно осмотрел непонятную пришелицу. Резко развернувшись, подбежал к Марку и вопросительно уставился на него.
«Кто это? Почему эта женщина пришла в наш дом? Она не опасна?» – означала напряженная поза Филимона.
Но Марку сейчас было не до пса. Он во все глаза испытующе смотрел на гостью, пытаясь составить о ней первое впечатление.
