— Скоты, — пробормотал Кит, потянулся за портсигаром, но взгляд его упал на развешанные повсюду по галерее грозные бронзовые таблички с надписями, строго-настрого запрещающими курить. Мысленно чертыхаясь, он начал пробираться к выходу, лавируя между подвыпившими гостями.
Десятью минутами ранее Шарлотта Лэнгдон тоже пробиралась к выходу и, кажется, ей удалось покинуть галерею незамеченной. Забрав из гардеробной пальто, она вышла из галереи и направилась в холл, к лифтам.
Шум и блеск перфоманса остались далеко за спиной, извилистый коридор, ведущий в холл, был залит ярким светом, но выглядел почему-то абсолютно необитаемым, бесконечно длинным и невероятно тихим. Она непроизвольно ускорила шаг. Ей припомнились пугающие слухи о том, что ночами в Копилке творятся странные вещи. Будто из ниоткуда появляются двери, ведущие в никуда, слышатся таинственные шорохи и звуки шагов, а камеры наблюдения фиксируют призрачные белые силуэты, тоскливо бродящие по бесчисленным этажам колоссального здания.
Чепуха. Наверняка эти побасенки сочиняются для того, чтобы привлечь в Копилку как можно больше легковерных провинциальных туристов, а потом Большой Босс, сидя в своем уютном кабинете, зловеще ухмыляясь, подсчитывает барыши.
Она подумала о лорде Ланкастере и слегка вздрогнула. Должно быть, он одним своим присутствием мог обращать людей в соляные столпы. Какой у него тяжелый взгляд. Пока она там стояла со своим подносом, как дурочка, и что-то мямлила, он буквально искромсал ее этим своим взглядом, как хирург скальпелем, содрал живьем кожу и полюбовался кровоточащими внутренностями. Она надеялась, что больше никогда его не увидит.
— Ну, конечно, я больше никогда его не увижу… что за глупости. Это просто какое-то дурацкое совпадение… — пробормотала она под нос.
По коридору гулял сквозняк, и Шарлотта передернулась, поплотней запахивая пальто. Выйдя в холл, она подошла к лифтам и нажала кнопку вызова, когда по нервам ей ударил звук, громкий и отрывистый, словно взрыв петарды. Она повернулась и увидела, что одно из огромных окон распахнуто настежь, и ледяной ветер с улицы врывается внутрь, хлопая рамой, как детской хлопушкой.
Она подошла, ухватилась за раму рукой в перчатке, но вдруг передумала, швырнула сумочку в одно из мягких кожаных кресел, поставила локти на широкий мраморный подоконник и с наслаждением вдохнула свежий вечерний воздух, чувствуя, как ветер приятно остужает разгоряченное лицо.
А потом посмотрела вниз, и дыхание у нее перехватило. Внизу открылась бездна, черная, фиолетовая, алая и золотая, как пасть зверя, и ни конца, ни края не было этой бездне.
— До чего красиво, — прошептала она завороженно.
От высоты и воздуха закружилась голова, будто она выпила шампанского. Как странно и удивительно — почему она не подумала об этом прежде? Ведь все было так просто, так легко, так изумительно красиво…
Шарлотта сбросила пальто, стянула шарф и перчатки и сложила в кресло рядом с сумочкой. Затем подумала еще короткую секунду, сняла золотые часики, которые подлец Лэнгдон подарил ей на минувшее Рождество, и затолкала в сумочку.
А потом забралась на подоконник.
Такой Кит ее и увидел. Ее стройный силуэт отчетливо вырисовывался на фоне темного ночного неба, а январский ветер, яростно подвывая, трепал ее каштановые кудри.
Незажженная сигарета вывалилась у Кита из уголка рта. Он прикрыл глаза и открыл снова, втайне надеясь, что это галлюцинация, вызванная, очевидно, переутомлением, вроде утреннего фортеля, который выкинули его золотые рыбки, но — увы. Он потер глаза, надавив кончиками пальцев на глазные яблоки, но она никуда не исчезла. Она стояла на подоконнике и собиралась прыгнуть вниз… и что-то навело его на мысли, что она всерьез.
В подобных случаях полагается вступать с самоубийцей в длительный душещипательный диалог, убеждая отказаться от своей вздорной затеи и расписывая преимущества бытия перед небытием, но Кит никогда не был силен в этих психологических штуковинах и уж точно не блистал красноречием. Да и счет времени шел на секунды. Она, фактически, уже падала.
Не рассуждая, он рванулся вперед, схватил девицу и понял, что, возможно, совершил роковую ошибку. Ошеломленная внезапным нападением, она истошно закричала и принялась столь отчаянно и дико вырываться, будто он не спасти ее пытался, а погубить. Влажный от подтаявшего снега мраморный подоконник был невероятно скользким, а чудовищная истерика придала миссис Лэнгдон нечеловеческий прилив сил.
— От… пустите!
На мгновение Кит был весьма близок к тому, чтобы исполнить ее просьбу. Он не сомневался, что она все же прыгнет и утащит его за собой, обрекая на страшную, нелепую и… чрезвычайно ироническую смерть. Совет директоров Корпорации будет биться в экстазе. У них наверняка случится множественный оргазм.
— Ну уж нет, — прошипел Кит сквозь зубы и ударил истеричную девицу по уху. Она выдохнула и обмякла, после чего он сумел оттащить ее от настежь распахнутого окна. Дьявол! Кажется, в запале он не рассчитал удара и отправил эту психопатку в нокаут. Теперь она и впрямь могла подать против него судебный иск. Что за наказание! Стискивая зубы, Кит свирепо тряханул ее. Миссис Лэнгдон открыла глаза. С губ ее сорвался маленький вопль.
— Что? Вы? Это опять вы? Вы что, ненормальный? Почему вы меня преследуете?
— Я? Преследую вас? Очнитесь, наконец! Я думал, вы давно ушли домой! Дайте угадаю. Вы решили срезать путь и выбраться через окно.
Миссис Лэнгдон опять рванулась, но Кит держал свою добычу крепко, будто в тисках.
— Это не ваше дело…
— Ошибаетесь. Все, что происходит в этом здании — мое дело, личное, персональное. Вам, наверное, все равно, пустоголовая вы дрянь, а я ненавижу беспорядок, ненавижу, просто ненавижу! И прекратите орать, не то я вас опять ударю.
Она притихла, поняв, что он не шутит. Холл начал очень быстро заполняться людьми. Сперва материализовались его телохранители, следом — двое охранников этажа и, наконец, поскольку все-таки сработал детектор-оповещатель, и сигнал о внештатной ситуации поступил на центральный пульт управления, прибыли сотрудники специальной оперативной службы Делового Центра.
— Милорд, это учения? — неосмотрительно поинтересовался один из них, в серой униформе, с реанимационным чемоданчиком в руках.
— Нет, не учения, — рявкнул Кит, — будь это учения, вы бы их завалили напрочь, идиоты!
— Мы прибыли через минуту двадцать три секунды, сэр.
— Значит, это слишком долго!
Кит был хорошим руководителем. Далеко не идеальным, но хорошим. Он крайне редко устраивал головомойки сотрудникам потому, что у него заныл левой коренной зуб, или он не выспался, или повздорил с женой, или просто потому, что мог уволить скопом всех этих ленивых недоумков. В подавляющем большинстве случаев разносы устраивались им по делу, и оттого были вдвойне страшны.
