Чед Оливер - Неземные соседи

Он ничего не чувствовал, а только слышал, как Чарли дышит в свой микрофон. Ничего невозможно было видеть; один из зверей лег на лицевое стекло. Монт хотел пошевелиться, и не смог. Должно быть, они почти все навалились на него.

Вонь была ужасной. Чувство времени исчезло. Его охватил страх. Не закроют ли они все дыхательные отверстия? Вдруг ему уже не хватает воздуха? Нет ли в его скафандре слабых мест, которые они смогут обнаружить и добраться своими острыми зубами до его тела? Может, придет кто-нибудь из туземцев и откроет его шлем?

Если бы он мог хоть что-нибудь видеть!

Вдруг через воздушный фильтр проник какой-то шум. Или он вообразил себе это? Вой, рычание, слюна ярости…

— Чарли!

— Я слышу тебя.

— Ты можешь двигаться?

— Нет.

— Сколько времени уже прошло?

— Не знаю.

— Если они вообще никогда не прекратят?..

— Расскажи мне, что тогда будет. Успокойся, Монт! Ты же сам задумал эту прогулку, малыш.

Монт почувствовал, что краснеет от стыда. Неужели он не вы держит? Что с ним случилось?

Если бы он мог хоть пошевелиться!

Вдруг ему очень захотелось пошевелиться. Он переоценил свои силы; ему больше не выдержать это состояние заживо погребенного. Он попробовал поднять руку, и ему это не удалось. Нельзя было даже согнуть колени, не говоря уже о том, чтобы сесть.

Монт едва не закричал, но подавил крик. Собрав силы, он вдохнул вонючий воздух. Ему нужно пошевелиться, и ни одна вонючая тварь не сможет ему помешать! Он вдруг почувствовал в себе сверх человеческие силы.

Сейчас!

Он повернулся всем своим телом и откатился в сторону. Свободен! Он поднялся на ноги, пошатываясь, вышел из палатки, таща себе бестий.

Он видит! Костер еще слабо горел, и луна заливала поляну серебристым светом. Бестии навалились на него со всех сторон, набрасываясь снова и снова. На худых боках играли мышцы; губы в бесполезных попытках прорвать его скафандр сочились кровью

Монт дико засмеялся.

— Ну, черти! Идите, попробуйте!

— Монт! Что ты делаешь?

— Не беспокойся!

— Монт, подумай о…

— Не беспокойся, я сказал! — прорычал он, как безумный.

Бестии прыгали на него, пытаясь ухватить его за защищенное металлом горло и перегрызть его. Он уже не думал о том, чтобы выдержать и вытерпеть. Скафандр делал его неуклюжим, но он вдруг почувствовал в себе такую силу, о какой даже не подозревал. Руки двигались, как поршни паровой машины.

Он схватил одну из бестий, рванул ее вверх и что было сил ударил кулаком в рычащую морду. Как только он выпустил ее, она рухнула камнем и больше не двигалась.

Он схватил другую и ударил о ближайшее дерево. Нагнувшись в своей тяжелой броне, он, задыхаясь, схватил следующую и швырнул ее в пылающие угли костра. Взлетел сноп искр. Животное несколько раз перевернулось и бросилось в лес.

Из груди сам собой рвался безумный смех. Он схватил горящее полено и размахивал им, как косой. Полено обо что-то ударилось, и он обрадовался.

— Монт!

Кто-то крепко обхватил его сзади; он попытался стряхнуть его себя, но это удалось не сразу. Освободившись, он повернулся и замахнулся поленом.

Перед ним в лунном свете стоял Чарли и размахивал руками.

— Они ушли! — кричал он. — Они ушли! Брось полено, дурень! Что ты собираешься делать?

Монт постоял, понемногу успокаиваясь. Руки вдруг отяжелели, налились свинцом; он выпустил полено. Поляна была пуста. Он успел разглядеть лишь одного мердозини, как раз исчезающего среди деревьев.

— Идиот! Они же не могли нам ничего сделать! Неужели ты уже не помнишь, о чем мы договорились…

Голос! Ему нужно отделаться от звука этого голоса.

Он поднял дрожащие руки, открыл застежки шлема, сорвал его с головы и жадно вдохнул свежий воздух.

Что-то в нем взорвалось. Он прислонился к камню; ему стало невыносимо плохо. Он не мог пошевелиться; да и не хотел.

Чарли, спотыкаясь, подошел к нему и Положил на плечо руку в, перчатке. Монту хотелось сбросить ее, но не было никаких сил.

Чарли взял из его рук шлем и опять надел на голову. Снова все стихло, кроме хриплого, тяжелого дыхания. Чьего дыхания? Его? Чарли?

Он снова услышал жестяной голос.

— Если ты снова снимешь этот колпак, получишь камнем по голове. Что это на тебя нашло?

— Не знаю. Действительно не знаю.

Он едва держался на ногах. Чарли отвел его в палатку. На костюме Чарли вспыхнул луч света. Монт увидел, что его кровать совершенно изломана и сама палатка превратилась в лохмотья.

В нем опять начала подниматься ярость. Он радовался, что ему пришлось обороняться и отбиваться — неважно, по плану или нет. Он надеялся, что убил хоть нескольких из них. В глубине сознания он понимал, что был не прав, но сейчас это его совсем не беспокоило.

На них нападали бестии — или нет?

— Ложись, Монт! Этой ночью они уже наверняка не вернутся.

Голос Чарли звучал устало и отчаянно.

Что с ним случилось?

Или причина во мне самом? Что со мной?

Он лег на спину среди обломков палатки, не зная, как он туда Попал. Как хорошо лежать вот так!

Он совершенно выдохся.

— Чарли? Мне очень жаль, Чарли! Что-то со мной странное…

Голос Чарли доносился как из многокилометровой дали:

— Тебе надо поспать! Поговорим об этом завтра.

— Да, мне надо поспать…

Он закрыл глаза.

Секундой позже он заснул.

И только тогда все началось по-настоящему!

Сон?

Монт не был уверен, что это был сон, хотя обычно он чувствовал это довольно отчетливо. Если сон был радостным, он им наслаждался. А если это был один из тех ужасных снов, поднимавшихся из темных глубин подсознания или происходящих от чрезмерно плотного ужина, он заставлял себя проснуться.

“Это только сон, — обычно думал он. — Проснись! Покончи с этим!” Он открыл глаза, ощущал рядом с собой теплое тело Луизы, и все опять было хорошо.

Но сейчас его сон был очень четким и реальным. Он снова был дома, в далеком прошлом. По какой-то причине он убил человека и зарыл его в лесу. Прошло много лет, и никто не подозревал в убийстве его. Он уже сам едва помнил об этом — так глубоко он спрятал эту тайну в своем сознании. Вдруг однажды охотник нашел истлевшую руку, торчащую из земли, и откопал труп. Череп назвал имя убийцы.

Они пошли за ним. Все пропало. Тайна раскрылась.

Это только сон! Проснись! Покончи с этим!