– Конечно, моя, если на моей яхте. Но как она туда попала?
– Не знаю. Простите, у вас тут есть туалет?
– На левом борту за каютой, – буркнул он, раздосадованный ее глупостью. Разве можно так реагировать на столь необычное явление?
Он вытащил из резиновой лодки мачту, чтобы с ее помощью отодрать или же вытащить книгу, и краешком глаза наблюдал, какой смешной, напоминающей походку гейши, поступью женщина двинулась в туалет в длинном и узком в шагу платье.
Книга легко отделилась от борта, но тотчас прильнула к нему снова, словно притянутая магнитом. Да, и это все было зафиксировано в записках! Однако сделать что-либо при помощи мачты было трудно, и он стал искать «морскую кошку». (Позже он вспомнит, что вытащил ее очень уверенным движением из лодки, а это было свидетельством того, что перед этим он сам положил ее туда.) Один из крючков «кошки» быстро подцепил матерчатый переплет книги, и вскоре она шлепнулась на палубу. Книга была хорошо переплетена, с эффектной обложкой. Но он не торопился поднимать ее, поскольку еще издали углядел на обложке свое имя, выведенное над заглавием яркими кричащими буквами.
Когда его спутница наконец возвратилась, смущенная и поникшая (из-за чего так ломаться, каждый человек ходит в туалет), он протянул ей книгу, пробормотав:
– Только что вы сказали, что она моя.
– Я читала ее, – произнесла женщина, но книгу не взяла.
– Как это читали, если я в жизни не писал ничего подобного! – закричал он, и женщина, встретившись с его свирепым взглядом, стала отходить назад, приговаривая:
– Умоляю вас! Умоляю!
– Чего меня умолять! Лучше скажите наконец, почему вы здесь?
Она отступила еще на несколько шагов назад и испуганно смотрела на него. Застывший в ее глазах страх заставлял его сдерживать себя.
– Простите, но я скоро совсем свихнусь! Творятся такие вещи…
– Да, и я ничего не понимаю, – поспешила согласиться она. – Извините, а вы не знаете, где мои вещи?
Вопрос показался ему настолько неуместным, что он еле сдержался, чтобы не заорать снова.
– Наверняка там же, где и мои. Идите на палубу, ведь я сказал вам быть там.
И бросился в туалет, поскольку, проснувшись час назад именно с целью сходить в туалет, он, обескураженный происходящим, напрочь забыл, зачем вставал.
В туалете его тоже поджидала неожиданность. Полочка перед зеркалом была прямо-таки заставлена – шикарное мыло, шампунь, импортная щетка для волос, кремы. Рядом с полотенцем висел красивый женский халат в бледно-зеленую и лиловую крапинки. Но почему эта идиотка притворяется, что ничего не знает, если приволокла на яхту все свои причиндалы?! Это было непонятно. Однако причину ее смущения он понял – дама не сумела справиться с бачком. Он нажал поочередно на обе ручки, вода хлынула воронкообразно вниз и почти тотчас же поднялась обратно. Ну, если центр гравитации переместился на саму яхту, как он написал это в своих записках, подобного можно было ожидать.
Теперь уже ему захотелось помириться с женщиной. Попытаться найти в происходящем логику и не бросаться с бухты-барахты в неизвестность.
Он медленно потащился на палубу, а когда приблизился к зябко поеживающейся в шезлонге женщине, его охватило чувство, что он пришел к своему другу по несчастью. Уж в чем в чем, а в том, что они попали в такое положение, это глупое создание повинно менее всего. Он сел на пол, взял стоящий рядом магнитофон и включил радио. Он знал, что ничегошеньки не услышит ни на одном диапазоне, и все же упрямо обшарил миллиметр за миллиметром.
– Что скажете об этой вот картине? – спросил он женщину, указывая на прикрепленный к штативу холст.
Она испуганно откинула назад волосы и ответила:
– Кажется, я уже видела ее где-то…
– Ага! Книгу читали, картину видели…
– Я прошу вас! – произнесла она в который уже раз, и в глазах ее застыли слезы.
– Ну хорошо. А вы не помните хотя бы, откуда мы знаем друг друга?
– Я посещала ваши лекции, – ответила она так, словно была не совсем уверена в том, что говорила, или что-то замалчивала.
– Вы физик?
– Биолог. Но моя подруга занималась в вашем семинаре, и я вместе с ней ходила на ваши лекции.
– Значит, интересуетесь физикой? Почему же тогда вас не удивила зависшая в пространстве книга? – заподозрил он ее в неискренности. Затем налил себе виски и столь же подозрительно понюхал. Затем спросил ее:
– Вам налить?
– Нет-нет, я почти не пью… – непонятно почему испугалась она. Потом добавила, как бы в порядке самозащиты: – Я супруга биофизика…
– Ага! Кх-кх, – поперхнулся он, услышав знакомое имя. Черт побери, что он тут делал с женой уважаемого коллеги?
– Наверное, вы поженились не так давно? – спросил с надеждой.
– Год назад.
– Знаете, у меня такое чувство, что я знаю вас очень давно…
– Может, смотрели фильм «В начале весны»? Я там играла.
Он усмехнулся.
– Значит, артистка? – И уже с подтекстом добавил: – Тогда понятно по крайней мере ваше легкомыслие… В общем, как бы там ни было, но кто-то или что-то свело нас на моей яхте, поэтому мы должны вместе вспомнить кое-какие подробности.
Она густо покраснела, решив, наверное, что он имеет в виду происшедшее недавно между ними, и окончательно рассмешила его.
– Знаете что, загляните для начала в каюту, – решил он дать ей возможность прийти в себя. – В кухонном шкафчике есть все необходимое для приготовления кофе. Только экономьте воду, кто его знает, сколько еще проторчим здесь! И никакой паники, никаких истерик. Слышите? Будете слушаться меня, иначе сделаю «а-та-та»!
Она собралась было встать с шезлонга, но так и застыла вместе с застывшим на ее губах вопросом:
– Как так?
– А так! Я совсем недавно стал практиковать доброту, до этого был страшный злюка.
Сказал, и невольно вспомнил, что когда-то был добрым, великодушным и справедливым к людям, не совершая над собою никакого усилия для этого.
Женщина наконец– поняла шутку, однако испуг ее пока еще не прошел. И, словно желая увести его от недобрых намерений, стала уверять:
– Нет-нет, вы добрый и очень уважаемый человек. И все это знают.
– Хорошо, что хотя бы вы знаете меня. Ну идите же. Я умираю, хочу кофе.
Разумеется, как хозяин, он должен был сварить кофе сам. Но профессор хотел, чтобы женщина на какое-то время оставила его одного.
Ему хотелось как-то систематизировать их пребывание на яхте, а потом уже заняться разгадкой окружившей их тайны – обманно-светлой, как и все тайны природы.
На каждой своей вступительной лекции он старался внушить студентам следующее: «Забудьте раз и навсегда сидящие в вас клише обыкновенного человека вроде: «темная загадка», «черная тайна» и так далее. Природа приветливо повернута лицом к человеку. Она не враг ему и готова сотрудничать с ним. Да только вот мы не понимаем пока еще ее тайн, которые она давным-давно нашептывает нам…»
