Маргарита легла на спину на воде, и глядя в небо, ворчливо произнесла:
— Почему так?
— Как? — спросил Фоске, занимая такую же позицию и тоже глядя в небо, на котором расположились почти неподвижные белые кучевые облачка, как не детской картинке.
— Почему Альянс нас долбит, а мы не отвечаем? — сердито пояснила девушка, — скажи, какого черта мы сидим, как кролики? Разве у нас нет оружия?!
— Я прочту тебе нечто, — ответил он, — Это, практически, стихи, очень древние. Слушай: «Война — это путь обмана. Если ты и можешь что-то, показывай противнику, будто не можешь. Если ты используешь что-то, показывай, будто это не используешь. Если ты близко, показывай, что ты далеко. Если ты далеко, показывай, что ты близко. Если он силен, уклоняйся от него. Приняв смиренный вид, вызови в нем самомнение».
— Не очень-то похоже на стихи, — заметила она.
— Да, — признался Фоске, — Назвав это стихами, я, пожалуй, слишком вольно подошел к вопросу дефиниций литературных жанров. Это Сунь Цзы, «Искусство войны».
— Искусство войны… — эхом отозвалась Маргарита, — я несколько раз мельком слышала разговоры офицеров про эту древнюю китайскую книгу. Все про нее слышали, многие читали, но не воспринимали книгу всерьез, пока ты не убедил майора Лесли, а потом и капитана Урфина. Вообще, я думаю, что в начале ты убедил Хубо Лерадо. Я угадала?
— Да, — ответил он, — В начале я убедил Лерадо.
— Как ты его убедил? Если это военная тайна — не рассказывай.
Адвокат-эколог, продолжая лежать на воде лицом к небу, чуть заметно улыбнулся. У Маргариты Кларион была наследственная армейская жилка — что, в общем-то, вполне естественно для дочери капитана гвардии Эббота. Позапрошлый президент Агренды окружал себя людьми из своего рода наследственной армейской касты колониальных времен. Смелыми, верными, прямыми… И непригодными для асимметричной войны. Гвардейцы Эббота могли умереть с честью в неравном бою, но не могли победить…
— Это не тайна, — сказал Фоске, — просто, Лерадо увидел, как принципы книги Сунь Цзы работают на практике. Затем, я объяснил Лерадо, почему эти принципы работают.
— Это когда вы разгромили чужую концессию в Намиб-Овамбо? — спросила Маргарита.
— Мы не разгромили, — ответил он, — Это был системный комплекс несчастных случаев.
Маргарита громко фыркнула, затем изящно перевернулась в воде, встала на верхушку одного из коралловых выступов и немного обижено заметила:
— Мне-то ты можешь сказать правду, я не разболтаю.
— Я могу… — произнес Фоске, тоже поворачиваясь и вставая на скользкую коралловую поверхность, — …изложить тебе мнение наших процессуальных оппонентов, которые утверждали, что концессионное производство «BGCI» и охранная структура «Outline Direct Assist» были уничтожены путем серии синхронно-связных военных терактов. В судебных дискуссиях в Виндхуке юристы «BGCI» отстаивали эту версию, однако суд заключил, что их аргументы несостоятельны.
— Юл, при чем тут чьи-то версии? Ты ведь знаешь правду об этом.
— Нет, Рита, я не знаю. Правды вообще нет. Есть только мнения о физических фактах.
— Ну, блин! — девушка хлопнула ладонью по воде, окатив Фоске веером брызг, — Как ты любишь в самых простых вопросах выстраивать чертовы философские сложности!
— Это не чертовы сложности, — возразил он, протирая глаза (поскольку изрядная порция морской воды попала точно в центр физиономии), — …это базис неопозитивизма.
— Блин! — повторила Маргарита, — как ты живешь с этим дурацким неопозитивизмом!
— Я с ним не живу, Рита. Просто, таковы мои убеждения. Это как твой католицизм…
— …Мой католицизм, — перебила она, — Это честная религия, а твой неопозитивизм…
— …Алло! Только не подеритесь! — крикнул лейтенант Хеллвен, выполнявший функции дежурного старшего офицера в отсутствие капитана Урфина. Хеллвен имел ценную для офицера спецназа полиции способность оказываться там, где надо, быстро, внезапно и незаметно. В данный момент он оказался на берегу в сорока шагах от парочки.
Маргарита округлила глаза и взмахнула руками жестом фокусника.
— Мы и не собирались драться. У нас просто диспут о религии.
— Рита пытается обратить меня из неопозитивизма в католицизм, — пояснил Фоске.
— По-моему, она правильно делает, — заметил Хеллвен, направляясь к ним, — кстати, вы можете оценить новую униформу, которая на мне. Видите, я захожу в воду, а дальше, поплыву, и униформа не будет мне мешать. Потом, через пять минут она высохнет.
— Отличная штука! — оценила дочь потомственного гвардейца, окинув взглядом, то, что сейчас было надето на лейтенанте. На первый взгляд, могло показаться, что это просто туристический набор из пестрой рубашки-гавайки, шортов, перепоясанных широким ремнем, и сандалий, с ремнями-застежками, охватывающими ногу до середины голени. Только тренированный глаз замечал продуманную утилитарность всего этого…
— Исландская разработка, — сообщил лейтенант, вошедший в воду уже по пояс, — это называется «EeqVik», Ecological Equatorial Viking.
— По легенде, для экологических туристов в жарких странах? — спросил Фоске.
— По легенде так, — подтвердил Хеллвен, нырнул и вынырнул около того кораллового выступа, на котором стояла парочка, — Удобно. И пистолет-пулемет в боковом кармане практически незаметен. Короче, продуманный покрой. Исландцы толковые ребята.
— Понятно… А почему вы считаете, что Рита права, занимаясь прозелитизмом?
— Чем-чем? — удивился лейтенант.
— Обращением меня из неопозитивизма в католицизм, — пояснил адвокат-эколог.
— А… Это чисто армейские соображения. Например, когда жесткая ситуация, то можно крикнуть бойцам: «С нами бог! Гаси гринго!». А в неопозитивизме так не получится.
Юл Фоске еще раз протер глаза и констатировал:
— Интересная мысль. Я никогда не оценивал религию и философию с этой позиции.
— Ну так, — лейтенант вылез на коралловый выступ и широко улыбнулся, — у вас работа другая, док Фоске. Вот. Я как раз пришел сюда по вашей работе.
— А знаете, Хеллвен, вы сейчас похожи на таиландского полисмена, арестовывающего иностранных туристов за натуралистическое купание. Оно там запрещено по мотивам морали. А тайцы, даже полисмены при исполнении, обязательно улыбаются.
— Да, я слышал, — лейтенант кивнул, — Говорят, страна хорошая, а порядки дурацкие. А, сейчас, давайте я вам кратко доложу обстановку.
— Я весь внимание, — откликнулся Фоске.
— Значит так, — Хеллвен показал рукой в сторону острова Фламенко, — Согласно плану, сегодня ночью команданте Зим с отрядом прозападных партизан тайно высадился на Фламенко и вышел на рубеж для удара по опорному пункту морской полиции. Сейчас капитан Урфин там, и наблюдает за шпионом военной разведки флота Альянса. Шпион скрытно приплыл на рассвете, и сейчас оценивает качество действий партизан. А после заката, шпион, опять же, скрытно, переплывет на висентский остров Юнона…
