«Император… Сенат… Ну, это как бы и ежу понятно… Черная гора? Жирные коты? И что сие должно означать?»
— А что за цифры там в скобках? — спросила она.
— Красные обозначают количество единиц доступной информации, зеленые — количество артефактов в данной коллекции.
У понятия «Черная гора» в скобках было написано «1:0», тогда как у термина «гвардия» показатель был «173:19».
«Про кого-то известно много, а про кого-то практически ничего…»
— Спасибо, — кивнула Дарья Кормчему. — Я поняла.
— Ну, и славно! Тогда, я с вашего позволения, перейду к цели своего визита.
— Я вся внимание! — разговаривать со старшим офицером, а Дарья догадывалась, что знаки различия на Кормчем, наверняка генеральские, стоя перед ним в банном халате на голое тело, было непривычно, но она боролась с неуверенностью, как могла.
— Вы четвертый день на борту, — пыхнул дымом Сам, — а все еще, считай, и не видели корабля. Не хотите посмотреть?
— Приглашаете на экскурсию?
— И на экскурсию тоже.
— А еще куда? — заинтересовалась Дарья.
— На вечеринку, — улыбнулся Главный Кормчий.
— На какую вечеринку? — не поняла Дарья.
— Княгиня, сегодня 31 декабря! — еще шире улыбнулся собеседник. — Новый год!
— Так это будет новогодний бал? — прищурилась она, поспешно соображая, «что бы такое надеть?»
— Зависит от точки зрения, но, если вас интересует дресс-код, то, увы, у нас полная свобода. Коммуна. Слышали, поди?
— Так что же надеть? — опешила Дарья.
— Все, что угодно, — развел руками мужчина. — Хоть бриллианты на голое тело.
— У меня нет бриллиантов. — Пожала плечами Дарья, чувствуя, что начинает краснеть, потому что ее метнувшийся в сторону взгляд снова уперся в давешнюю мозаику. Вот на той красавице, и в самом деле, из одежды оставались одни лишь бриллианты.
— Камни не проблема, — «мило» усмехнулся собеседник, — было бы желание. У Марка, помнится, есть один симпатичный гарнитур, как раз под цвет ваших глаз, госпожа капитан-инженер 1-го ранга. У Греты тоже, наверняка, припасено немало камней хорошего качества. Да и у меня, грешного, всегда найдется, чем побаловать красивую женщину.
— Вы что, флиртуете? — нахмурилась Дарья, у которой от возмущения даже кровь застучала в висках.
— Ничуть не бывало! — поспешил успокоить ее Сам. — Свой интерес, не скрою, есть и у меня, но он не носит полового характера. Только бизнес, как говорят в Североамериканских Соединенных Штатах, и ничего личного. Так что, пойдете со мной на экскурсию?
— Ладно, но только после того, как надену трусы! — твердо заявила Дарья, начиная понимать, что все на этом корабле устроено куда сложнее, чем могло показаться при поверхностном взгляде.
— Ваша воля! — кивнул Главный Кормчий. — Я буду ждать вас в Венецианской гостиной, лады?
За временем не угонишься — так говорят на Тонге. И еще много где и на каких языках. Но факт — человек живет во времени, а не наоборот, хотя некоторые и полагают, что время понятие субъективное.
«Субъективное! Как же!»
Так и есть, субъективно рассматривая ситуацию, вроде бы, только что прибыла в Ландскрону, купила шубу и приготовилась отдохнуть «на всю катушку», и вот уже последний день декабря, Новый Год, и все такое. Но с другой стороны, неделя прошла, и ничего, как водится, толком не сделано. А события нарастают, и ситуация стремительно превращается в черт знает что. И времени нет, и ты за ним тупо не поспеваешь!
«Что же делать?» — Грета посмотрела в зеркало, поправила прядь на виске и задумалась вдруг о вечном. О себе несчастной, о жестоковыйном Карле, о непостижимом, как философский камень, Марке, о Ковчеге и вселенной, о жизни и смерти, и об игре солнечного луча в гранях алмаза…
«Откуда мы пришли? Куда свой путь вершим?
В чем нашей жизни смысл? Он нам непостижим.
Как много чистых душ под колесом лазурным
Сгорает в пепел, в прах, а где, скажите, дым?»
— Белиссима! — шепнул вдруг голос из неоткуда, и Грета вернулась к реальности.
Стояла голая перед огромным зеркалом, врезанным в малахитовую стену, и смотрела в себя.
«Черт!»
— Да! — сказала вслух.
— Кормчий только что имел беседу с госпожой Дари.
— Покажи! — приказала Грета, и зеркало превратилось в экран.
«Надо же… В Аханской коллекции… и в банном халате на голое тело… Потянуло на подвиги?»
— Ваша воля! — кивнул Главный Кормчий. — Я буду ждать вас в Венецианской гостиной, лады?
— С кем она спит? — спросила Грета, снова увидев в зеркале свое отражение.
— Ни с кем, — шепнул голос из ниоткуда. — Ну, разве что с Феоной один раз попробовала. Но это так, я думаю. Одно баловство!
— Рекомендуешь сблизиться?
— Отчего бы и не попробовать, — согласился Управляющий. — Марк, уж верно, колебаться не станет. Как пить дать, «уговорит девушку на койку».
— Смени стиль общения! — Грете вдруг стал неприятен этот панибратский тон и эта простонародная грубость в выборе лексических единиц.
— Прошу прощения, фрейлейн! — тут же извинился Управляющий, заодно заговорив вместо шепота сочным баритоном с «погромыхиванием» на горловых звуках. — Какие будут приказания?
— Скажи девушкам, я надену костюм Дианы-охотницы. И задержи нашу гостью минут на двадцать. Пусть Кормчий подождет немного, да и я хочу без спешки выпить чашечку кофе.
— Сварить кофе? Какой?
— Черный, крепкий, с кардамоном, но без сахара… Рюмку шдэрха… Да, смотри — не дури там! А то знаю я тебя! Граненую рюмку на восемьдесят франкских грамм и… Может быть, у Марка остались еще сигары с Йяфт? Такие длинные, тонкие…
— Гжежчи, — подсказал Управляющий, — убивающие ночь.
— Так что? Есть или нет?
— Есть, но Марк не любит…
— Я с ним сама разберусь! — остановила она возражения. — Значит, гжежчи. Как думаешь, сколько она может стоить на внутреннем рынке?
— Тройская унция, — сразу же откликнулся управляющий. — Золотом, за штуку.
— У кого? У баталера или у каптенармуса?
— У обоих.
— Купи мне штук десять!
— Десять или более?
— Дюжину! — решила Грета. — Купи сразу дюжину, только качество сначала проверь!
— Будет исполнено! Где прикажете накрыть стол?
— В будуаре! — Грета развернулась и, оставив свое отражение резвиться в одиночестве, пошла в туалетную комнату.
Идти было недалеко, буквально десять шагов, но Управляющий умел творить чудеса. В уборной Грету уже ждали служанки с бельем, костюмом и прочими «дамскими штучками», включая «дежурную» шкатулку с драгоценностями. А привычный ко всему фрачный слуга — он даже глазом не повел, когда в помещении появилась обнаженная хозяйка, — заканчивал сервировать стол: сигара на подставке черного дерева, пепельница из дымчатого кварца, оправленного в серебро, гильотинка, зажигалка… кофейник и чашка… хрустальная рюмка и узкогорлый кувшинчик из красной яшмы.
