— Хорошо, — сдался я, — я обязательно позвоню, если мне потребуется куда-то поехать.
— Грузил? — спросил Трофимов, когда Виктор высадил нас у отеля «Эксельсиор» и его старенький «Фольксваген» растворился в бесконечном потоке машин, ползущем по Авенида Сентраль. — Уговаривал пользоваться услугами только его такси?
— Ну да. Прикольный такой мужичок.
— Да клоуны они тут все. Трюк с пикапом заметил?
— Сложно было не заметить. Думаешь, это специально?
— Ну конечно. Надо же ему было продемонстрировать, какой он офигенный водитель. У них тут конкуренция знаешь какая! На ходу подметки режут…
Он вдруг посерьезнел.
— А вот паспорт ты ему зря показывал. Ну, этому-то, допустим, можно, все равно он нас из аэропорта вез, ясно, что у нас документы с собой, но вообще ты поосторожнее. Таксистам, особенно частным, никогда деньги и документы не показывай. Поездка по городу стоит от пяти до десяти баксов, вот их держи где-нибудь отдельно, например в верхнем кармане. Так, чтобы вытащить — и сразу отдать.
— А что, ограбить могут? — спросил я.
Петя вздохнул.
— Не то слово. Здесь-то еще ничего, можно сказать, цивилизация, а вот в соседней Колумбии — там вообще беда. Есть у них такая разводка — поездка на миллион называется.
— Это как?
— А так. Садишься в такси, с виду все прилично, рация там, лицензия, все дела. Потом где-нибудь в узком переулке машина неожиданно останавливается, и к тебе с обеих сторон подсаживаются громилы. Возят тебя по городу и начинают с тобой разговаривать. И так, знаешь, убедительно разговаривают, что к концу поездки ты отдаешь им все деньги, документы, кредитки и пин-коды к ним, и еще радуешься, что жив остался. Если, конечно, остаешься…
Видимо, лицо мое приобрело несколько задумчивое выражение, потому что Петя хмыкнул и ткнул меня кулаком в плечо.
— Ладно, расслабься, мы же не в Колумбии! Пойдем, заселим тебя в этот постоялый двор, у тебя сегодня по расписанию еще знакомство с экипажем.
Несправедливо названный «постоялым двором» «Эксельсиор» оказался вполне приличным четырехзвездочным отелем, выстроенным в колониальном стиле. Ресепшен располагался в крытой галерее обширного внутреннего двора-патио, в центре которого осыпал прохладной водяной пылью мраморные плиты небольшой фонтан. Услужливый молодой администратор поинтересовался, какой номер желает сеньор — с окнами, выходящими в патио или на живописную улочку старого города.
— На улочку, конечно, — не раздумывая, сказал я. Мне хотелось узнать о Венесуэле как можно больше, пусть даже наблюдая за городской жизнью из окна отеля.
Администратор протянул мне тяжелую деревянную грушу, к которой на металлической цепочке был подвешен массивный ключ. На боку груши были вырезаны цифры «34».
— Три и четыре в сумме дают семерку, — улыбнулся администратор. — А семерка — счастливое число. Так что у вас счастливый номер, сеньор.
Как из-под земли появился маленький портье, схватил рюкзак и сумку и понес их к лифту.
— Придется давать чаевые, — сказал Трофимов по-русски. — Привыкай, товарищ. Звериный оскал капитализма.
— Много давать? — поинтересовался я.
— Да нет. Двух боливаров за глаза хватит.
— У меня только баксы. — Мысленно я отругал себя за то, что не поменял деньги в аэропорту. — Два боливара — это сколько?
— Что-то около пятидесяти центов. Да не напрягайся, я расплачусь. Ты, я так понимаю, первый раз в Латинской Америке?
Отпираться смысла не было.
— Я вообще за границей впервые. Так получилось.
Я чуть было не рассказал ему, что меня три с половиной года готовили к работе в испаноязычных странах и что не случись той дурацкой драки на пороге деканата, я был бы уже матерым профессионалом, знающим толк в заграничной жизни, но вовремя прикусил язык. Пете Трофимову этого знать не следовало. По крайней мере, пока.
— Ничего, все в жизни когда-то случается в первый раз, как говорила одна монашка… Короче, Диня, беру над тобой шефство. Ты как, не против?
Вообще-то из всех уменьшительных форм моего имени я признаю только сдержанно-мужественное «Дэн», но у Трофимова это прозвучало весело и необидно. К тому же он первым предложил называть его Петей.
— Договорились, — сказал я.
Номер 34 оказался не только счастливым, но и очень большим — вся моя московская квартира уместилась бы в нем целиком, может быть, даже с балконом. Окно, выходившее на живописную улочку, было задернуто тяжелой бордовой портьерой, и в номере царил приятный полумрак. На потолке вместо люстры висело нечто, напоминавшее лопасти вертолетного винта.
— Вентилятор, — объяснил Петя. — Понты. На самом деле здесь и кондиционер есть. Но это типа дизайн под старину.
Под старину была сработана и массивная кровать под балдахином, стоявшая в глубине комнаты. Трофимов подошел к ней и придирчиво ощупал балдахин.
— А вот это уже не понты. Москитная сетка. Если спать с открытым окном, москиты тучами налетают — не заснешь. Впрочем, если закрывать окно, они все равно откуда-то появляются. Поэтому сетка в хозяйстве нужна. Смотри, чтобы в ней дыр не было. Если заметишь — звони на ресепшен, они обязаны заменить.
Он по-хозяйски обошел номер, открыл холодильник, заглянул внутрь.
— Мини-бар в стоимость номера не входит, имей в виду. А наша бухгалтерия счета за алкоголь не оплачивает. В бодегах[16] бухло стоит в несколько раз дешевле, чем тут. Если вдруг что-то случайно выпьешь — ну, с похмелья там или забудешься просто, — бутылку не выбрасывай. Купишь в лавке такую же, марочку с названием отеля на нее переклеишь, и обратно в холодильник.
Я вдруг почувствовал зверскую жажду. Достал из мини-бара бутылку пива с профилем индейца на этикетке и, прежде чем Трофимов успел меня остановить, отбил пробку о краешек письменного стола.
— Минус три бакса, — сказал Петя, наблюдая за моими манипуляциями. — На углу тот же самый «Касик» обошелся бы тебе в три боливара.
— Наплевать. — Я сделал большой глоток и протянул бутылку ему: — Хочешь?
— На работе не пью, — ухмыльнулся Трофимов. — А я в данный момент работаю. Выполняю ответственное задание. Встреча и размещение нового переводчика Каронина Д. В. — сделано, инструктаж и предполетная подготовка — так, это нам еще предстоит…
— Стоп, — сказал я, — что значит «нового переводчика»? А что, был старый?
Улыбка сползла с лица Трофимова.
— Ну, был какое-то время. Не очень долго.
Мне показалось, что разговор на эту тема ему неприятен.
— Ладно, — я допил пиво и швырнул бутылку в мусорную корзину, — потом расскажешь. Я в душ.
