- Правда? – просветлел лицом путник – ты знаешь, меня еще ни одна девушка в жизни не отбивала. Ой, не то сказал.
- Пойдем, а то я опоздаю на работу в первый же день. Где здесь можно перекусить? Плиты в номере я не нашла.
- Плиты? – округлил глаза путник – Зачем плита. У нас замечательная столовая. Не морщься, это не те убогие забегаловки, в которых чтобы есть, надо закрывать глаза и глотать быстро и с трудом. Готовят не хуже чем в том ресторане, где мы были.
Наталья подхватила его под руку, пропуская спешащих к детсадику мамаш, направилась в корпусную столовую. Кормили, действительно вкусно, и самое главное, не чувствовалось приторности химических добавок. Брама сгреб тарелки на поднос, отнес в моечную, и поблагодарив расцветший от похвалы персонал, поспешил наружу.
- Погоди – одернула его Наталья – а как тут платить?
- Платить? Наташенька, тут не рыночно-продажная демократия, а коммунизм, все бесплатно.
Они поднялись в номер, едва не налетев на мающегося Шуню. Тот был при полном параде, в лихо заломленном зеленом берете пограничников и камуфляже лесников выглядел весьма внушительно. На груди уже звенело несколько медалей, что не ускользнуло от приветственно кивнувшего путника:
- Ты чего тут?
- Я, собственно, по ваши души – проходя в распахнутую дверь и рассматриваясь кинул Шуня – ты сейчас пока между дел, может подключить к ловле выворотников? Что-то они в последнее время зашевелились. Наташка, не делай такие страшные глаза, это всего на несколько дней. Кстати вот, тут все твои документы, паспорт и прочее.
Наталья с интересом посмотрела на собственную фотографию в советском паспорте и неопределенно хмыкнула:
- Поддельные?
- Настоящие. Ты с нашей, то есть с вашей …в общем, вы одно лицо и характер. Как не тасуй вероятности, а кем ты был, тем и будешь, в разных условиях исторического развития. Согласно легенде дома тебе показываться пока нельзя, вот решил помочь. Мама с папой ожили, словно их подменили, хорошо ты их раньше не видела. Все уши прожужжали Брамой.
- Мной? – опешил путник, застегивая ворот уника.
- Ну да, это благодаря тебе Наташка снова с нами. Пусть ты не из Зоны арт притащил, а проломался сквозь вероятности.
Они довели ее до самого детского сада, и попрощавшись, направившись на доклад. Некоторое время она с сомнением разглядывала цветастые игровые площадки и группки на выгуле, и, вздохнув как перед прыжком в воду, направилась в сторону административного корпуса. Не успела она пройти ко входу, как группа сорванцов громко поздоровалась с ней по имени отчеству, оставив в полном замешательстве. Холл разительно отличался от задрыпанных полутемных, пахших прогорклой кашей и борщами детских садиков, которые она знала. Борщами не пахло, зато было много света от широких металлопластиковых окон и мягких пастельных тонов, вместо старой облупившейся краски в несколько слоев, и кривых потолков с облупившейся штукатуркой и проступающими желтыми пятнами. Вопреки совдеповскому раздолбайству в холле дежурила сотрудница, подняв при появлении Наташи голову:
- Вы Брамская?
Ей только и оставалось что кивнуть. Дежурная улыбнулась, что в исходном отражении было явлением невозможным:
- Документы уже оформлены, осталось только подписать, вот тут и тут. Да, спасибо. Нагружать не станем, ясельники все пристроены, а вот в старшей группе как раз освободилось место, справитесь?
- Думаю, справлюсь, смотря какие требования к сотрудникам.
- У нас требования не к сотрудникам, а к соответствию занимаемой должности. У вас педагогическое образование, трудностей не возникнет, главное найти к детям подход, а остальное формальности. Пойдемте знакомиться.
Дежурная вышла из-за стойки и, цокая по дубовому полу каблуками, повела за собой. Садик понравился не только ухоженным жилым видом, но и ярко оформленными стендами, аккуратно сложенными симпатичными игрушками, вместо опостылевших гламурных Барби и всяких человеко-пауков со зверскими рожами, от которых у детей случались истерики. Группа встретила ее напряженностью внимательных глаз, а дежурная вышла на средину:
- Дети, это ваша новая воспитательница, Наталья Львовна. Ведите себя хорошо, а то она на вас обидится.
Разноголосый детский хор пискляво протянул:
- Здравствуйте, Наталья Львовна! А вы от нас не сбежите?
Наталья засмеялась и отрицательно покивала.
- Вот и хорошо. Осваивайтесь. Личные дела и распорядок дня лежит в столе. Дети, что у вас сегодня за занятие?
- День героизма! – засмеялась группа и вопросительно уставилась на нового воспитателя.
Дежурная ободряюще улыбнулась и вышла, Наталья прошла к столу, посмотрела на распорядок, а потом промолвила:
- Давайте познакомимся, а потом поговорим о героизме. Договорились?
Верес и Самум выглядели измочаленными. Брама прикинул, как же надо вымотать синхров, чтобы они так выглядели, и вздрогнул. Могло казаться, что страной правит консультационный совет, дергает за необходимую ниточку и все решается словно по волшебству само собой. На самом же деле они делали то, что умели лучше всего – занимались вопросами Зоны и аномальной энергии, которая охватывала все сферы жизни громадного организма. Страной правили те, кто умел делать это профессионально, выжимая не выгоду, а максимум возможностей для дальнейшего развития и прогресса, решая вопросы, которые семьдесят лет или замалчивались, или попросту игнорировались. Решали, перебарывая трудности бюрократии и всеобщего наплевательства, ставшего культовым и впитавшегося в социум едва ли не на генетическом уровне. Оттянув страну от кризиса в девяносто первом, принялись спешно перестраивать не только разваленную и истощенную экономику, но и идеологию. По-прежнему жить было невозможно, но и в светлое демократическое будущее верилось слабо. Особенно после Севастопольского инцидента и несостоявшегося переворота. Народ очнулся от дурмана вместе с морализированным правительством, осознав, что бесплатный сыр в заграничной упаковке скрывал мышеловки. Преодолевать трудности и не сломаться под ношей безысходности и серости, можно только веря. Веря в себя и свою страну, как веровали наши деды, дойдя до Берлина и возвратившись победителями. Вера в светлое будущее в реформацию общества стала новой идеей. Былые вожди с культами личностями и неудавшейся перестройкой подверглись критическому разбору, однако не обливались грязью. Однажды пытались построить общество на руинах старого, едва к ним не вернувшись. Ходить по сбойному витку эволюции можно до бесконечности, но не всегда.
