- Да, — сказала Китиара Блумм, — говорят, что «Тень ветра», это ядро семейной фирмы Саммерс с острова Косраэ в Микронезии, и их сектор — парусники и легкая авиация.
- И планеризм, — дополнила ее Патриция Макмагон, — одной девчонке из этой команды принадлежит неофициальный мировой рекорд дальности на роторном парафойле.
- Так, значит, Пат, ты считаешь главными соперницами девчонок из «Тени ветра»?
- Знаешь, Кити, в командной гонке я бы точно так считала. Но у нас индивидуальный турнир, а как индивид сильнее всех Джонни Ди Уилсон из ковена «Лунный лед», где вся команда работает на ее победу. Джонни Ди Уилсон — это очень серьезно.
…
2 декабря. Атолл Бикини. Соревнование.
Из динамика на потолке в маленькой гондоле дирижабля, висящего в километре над лагуной Бикини, послышалось:
- Четырнадцатый, подтвердите готовность!
- Джонни Ди Уилсон, номер 14, подтверждаю, — ответила она в микрофон, и еще раз глянула на планшет-карту лагуны, где была отмечена позиция буйка с ее номером. По правилам конкурса, планшет нельзя брать с собой. Ориентироваться надо по памяти.
- Обратный отсчет от пяти, прыжок на ноль, — предупредил голос.
- Вас поняла, прыжок на ноль, — сказала номер 14.
- Удачи, Ди, — шепнул пилот дирижабля, ободряюще хлопнув ее по плечу. Она тоже хлопнула его по плечу и улыбнулась. Пилот по имени Стайнер, симпатичный парень.
- Пять, — раздалось из динамика, — четыре… Три… Два… Один… Ноль!
…Оттолкнувшись, она вылетела в бездну, пронизанную солнечным светом. Погода на Маршалловых островах сегодня идеальная, но ветер на километровой высоте обжег ее практически обнаженное тело. Непривычное ощущение — кто ж из нормальных людей прыгает в бикини? Ладно, черт с ним. Она потянула за кольцо. За спиной хлопнуло, и натянувшиеся стропы дернули ее вверх. На самом деле, парашют (а точнее, парафойл), просто отчасти погасил скорость падения. Теперь надо было отработать план прыжка (придуманный за короткое время от ознакомления с картинкой на планшете до самого прыжка). Маршрут полета на парафойле к заданной цели — это не какая-то вульгарная прямая, а изысканная дуга, как рыболовный крючок, ушко которого в точке выброса, а острие воткнуто в «базу» — условное 100-метровое кольцо вокруг целевой точки. Цель: номерной буек — в километре, и по вертикали, и по горизонтали от точки выброса. Если ошибиться, то можно улететь по ветру и плюхнуться в воду лагуны черт знает где. С поверхности воды потом трудно сориентироваться точно на цель…
…До приводнения у номера 14 почти пять минут, и можно пока вкратце рассказать ее биографию. Она родилась 30 лет назад в Старом Детройте (штат Мичиган). Это место, расположенное на границе с канадской провинцией Онтарио, имеет репутацию самого безобразного, нищего и криминального в относительно благополучных США. Семья номера 14 соответствовала среднему уровню этой североамериканской свалки. Кстати, отметим, что там номер 14 носила имя Джоан Смит. А имя Джонни Ди Уилсон (то имя, которым номер 14 назвалась на этом конкурсе) принадлежало ее кузине, которая была младше на 2 года, и жила там же, в Старом Детройте. Двух нищих девчонок связывала замечательная верная дружба. Достигнув подросткового возраста, они стали настолько похожи, что их иногда даже путали. Но, мечты у них были разные. Джонни видела себя звездой подиума, и представляла себе обложку журнала «High-life» со своим фото и с надписью: «Джонни Ди Уилсон из Детройта, мисс Бикини». Джоан рассчитывала на более тяжелую, зато более понятную и в чем-то героическую карьеру в морской пехоте. Как только ей исполнилось 18, она примчалась на вербовочный пункт, и понес ее нелегкий серпантин армейской жизни в тренировочном лагере морпеха. Там в лагере ее застало сообщение о гибели Джонни. Семья Уилсон поехала на реку глушить рыбу динамитом. Произошел несчастный случай. Тела не нашли — все, что там осталось, унесла река…
…А Джоан, всплакнув один вечер, продолжала карабкаться по военному серпантину. Закончив учебку с отличием, она вписалась в «горячую точку» на Магрибе, и хлебнула такого, что в ночном кошмаре не приснится. Но, это не сломило ее волю, и сразу после отпуска, она вписалась в новую «горячую точку». Вот так, Джоан Смит, шаг за шагом, зарабатывала репутацию, и настал день, когда ей предложили перейти в CIA. Дальше: разведшкола (еще круче учебки морпеха), и череда опасных заданий. Она работала как боевая лошадь, она почти не отдыхала, и к 29 годам перед ней (уже спецагентом Джоан Смит) казалось бы, замаячила перспектива высокооплачиваемой и непыльной работы в уютном кабинете. На самом деле, эта перспектива была только иллюзией, морковкой, подвешенной перед носом, чтобы заставить лошадку тащить чужую телегу. Но, Джоан поняла это лишь в марте этого года, когда начальство использовало ее, как временную заплатку для дыры площадью с полторы Африки, вдруг образовавшейся в хваленой всемирной агентурной сети CIA. Этой дырой была «зона влияния Конвента», и там вся агентура, включая штатных разведчиков и внештатных информаторов (действующих и потенциальных), просто исчезла. Спецслужба Конвента Меганезии работала грубо, но надежно, по принципу Че Гевары: «Если есть сомнения, то надо расстреливать». Такая политика в отношении «слуг колониализма и сочувствующих им контрреволюционных элементов» лишила CIA даже субстрата, на котором можно вырастить новую агентуру.
Спецагент Джоан Смит была заброшена в Меганезию с наскоро слепленной легендой «американского археолога». Ее пожертвовали за маленький интервал времени, в течение которого можно было рапортовать Госдепу что «агентура в процессе реставрации», и надеяться, что, пока спецагента Смит будут выявлять, раскалывать и расстреливать, у аналитиков в Лэнгли родится какое-нибудь долгосрочное решение. Если бы бездарная заброска произошла не 5 марта, а на два месяца раньше, то лежать бы Джоан Смит на океанском дне с пулей в черепе и камнем на ногах. Но обстановка в Океании уже была кардинально иная, чем в разгар Зимней войны. Десантно-авианосная группа США на Соломоновых островах и англо-французский корпус вторжения в Сингапуре погибли вследствие страшных январских диверсий Народного флота. Островные тихоокеанские территории США оказались на грани хозяйственного коллапса из-за минной блокады океанских торговых путей вплоть до Северного тропика. Все это усугублялось супер-кризисом, свирепствующим на финансовых рынках. В таких условиях в конце января истеблишмент «Великих держав» вынужден был предложить ненавистному Конвенту переговоры о перемирии. Февраль прошел в обстановке сепаратных секретных военно-политических сделок, а к марту на фронтах установилась гробовая тишина. Всем было очевидно: это просто перерыв в войне. Вопрос только в том, возобновится война через квартал, через полугодие, или через год, и какие средства в ней будут применены.
