— Это не месть, — сквозь зубы сказала девушка. — Я здесь вообще ни при чем. Но если… если хотите… — она перевела дыхание. — Ей надо эти деньги, вот сумму, что указана, отдать кому-нибудь. Или купить на эти деньги лекарств и отнести в больницу. Или просто милостыню… раздать.
— Сейчас, — желчно отозвалась Нина.
— Ну, что там? — прокричала из ванной Лена, когда Нина притворила за собой дверь номера.
— Предлагают тебе милостыню раздать на эти деньги, — проворчала Нина.
— Что, вот так, сто баксов — милостыню? Кучеряво они живут, у себя в Задрищенске!
Нина скомкала листок и выбросила в пластиковую корзину для бумаг.
* * *
Вечер удался.
«Беседа за чашечкой чая» вылилась в ужин за бутылкой хорошего вина. Нина подсознательно ждала разочарования: короткая встреча, полная недомолвок, предпочтительнее долгой беседы. Обаятельный директор при ближайшем рассмотрении мог оказаться недалеким и пустым.
Однако же не оказался.
Он разбирался в живописи, он специально ездил на театральные премьеры, он собирал коллекцию джаза. Он говорил комплименты естественно, как воду пил, а подмечая мелкие недостатки эскизов, был доказателен и точен. К концу вечера они договорились быть на «ты»; Лена, купаясь в периферийных слоях милейшей беседы, наблюдала за Ниной с некоторой грустью.
Машина директора подвезла командированных дам к порогу гостиницы. Шагая к лестнице, Нина успела заметить напряженный взгляд администраторши; девушку должны были сменить под утро.
— Это хорошо, Нинель, — рассуждала Лена, устраивая себе логово на диване. — Это тебе полезно… Ты ведь красивая, умная, талантливая, а все одна — почему? Слишком хороша ты для среднестатистического мужика. Мужик это понимает. Ты это понимаешь…
— Ленка, — сказала Нина, — давай спать.
— Нет, а я говорю, что это хорошо! Кольца на пальце у него нет. Семейное положение неопределенное. И на тебя смотрит, знаешь, с интересом, я этот взгляд отлично различаю…
— Давай спать, Лен.
— Ну давай. Я завтра с утра поеду с договорами разгребаться, а ты спи, если хочешь, хоть до обеда…
Накинув халат, Нина на цыпочках прошла в ванную и в коридоре вдруг остановилась.
Из-под входной двери выглядывал белый листок. Нина взяла его в руки.
«Елена Викторовна, можете не верить, — прочитала распечатанный на принтере текст. — Но эти деньги надо отдать кому-нибудь за двадцать четыре часа. Пожалуйста, сделайте это. Пожалуйста. Иначе будет поздно».
— Ленка?
Лена уже спала, натянув одеяло чуть не на самую макушку. Не то она много выпила, не то здорово умаялась прошлой бессонной ночью.
— Лен?
Нет ответа. Тормошить измученного человека, который только что задремал, Нина не решилась; тем более что повод был не очень приятный и еще более сомнительный.
Подумав, она положила белый листок на тумбочку рядом с Лениной подушкой. В конце концов, завтра пусть сама решает, кого призывать к ответу за глупую затянувшуюся шутку.
* * *
Нина проснулась посреди дня. Солнце билось в закрытые шторы. Лены не было — уехала на фабрику. Белый листок, скомканный, валялся в мусорной корзине; что ж, Лена приняла самое естественное решение: наплевать на вымогателей.
После вчерашнего ужина немного ломило затылок. Нина тщательно привела себя в порядок (пожалуй, тщательнее, чем обычно) и отправилась на экскурсию по городу Загоровску.
Новая администраторша встретила и проводила ее приветливой улыбкой. Нина хотела о чем-то спросить, но передумала: не получалось сформулировать вопрос так, чтобы не звучал по-идиотски.
Она брела, разглядывая витрины, вернее, свое в них отражение. Ей почти тридцать, она не худышка, но фигура приличная. Она не красавица, но женщина интересная и следит за собой. Но что если Егору, с которым Нина теперь на «ты», просто нравится флиртовать с командировочными дамами?
Он называет ее «художником», он несколько раз давал понять, что ценит ее «глубокий творческий мир». Он отметил ее серебряный браслет, авторский, с двумя ящерицами. Он человек со вкусом… чем закончится эта поездка? И начнется ли что-нибудь после нее?
Вчера он обещал пригласить Нину и Лену к себе на дачу. Обеим совершенно ясно, что приглашена Нина, а Лена, вчера днем выслушавшая по телефону извинения шефа, может тактично отказаться под каким-нибудь предлогом. Взрослые люди, не школьники. И все-таки — что это? Неужели на один раз?
А вдруг навсегда? Бывает же чудо?
Она грустно улыбнулась своему отражению.
У входа в парк напротив угловой аптеки смирно сидел одноногий старик. Перед ним на асфальте расстелен брезент, на брезенте башенкой высились лисички. Старик сидел, сложив большие ладони на единственном колене, и смотрел куда-то вдаль; Нина вдруг остановилась, вспомнив вчерашнюю странную сцену, молодца на «мицубиси», щедро раздавшего милостыню, взгляды старушек ему вслед…
Она вытащила сотню рублей из кошелька и положила старику на лисички. Тот быстро поднял глаза.
— Это просто так, — быстро сказала Нина, — мне грибы не на чем готовить, я приезжая…
Старик презрительно сжал губы. Или Нине померещилось презрение? Как бы то ни было, она отошла с неприятным осадком в душе и скоро вернулась в гостиницу.
* * *
— Куда пойдем обедать?
Лена вернулась к двум часам, вполне довольная встречей.
— Завтра все закончим и вечером смотаемся домой… Или ты хочешь еще остаться?
— Да ну, — пробормотала Нина.
— Что ты такая кислая?
— Голова болит.
— У меня тоже все время затылок ноет… Странный какой-то городишко. Люди странные. Вроде улыбаются, а у самих глазенки-то бегают. Так куда мы пойдем обедать?
— А разве есть выбор? — пробормотала Нина. — В то кафе, что ниже по улице. Мне там вчера понравилось.
— Цены хорошие… — пробормотала Лена.
Она остановилась и нахмурилась, глядя мимо Нины — будто задумавшись о чем-то внезапно и глубоко.
— Ты чего? — спросила Нина.
— Может, это у них секта какая-нибудь? Типа: оплати счета земные, а то на Страшном суде будет поздно. Или просто с приезжих бабки вымогают? Так безыскусно, знаешь, никакой дурак не клюнет.
— У цыганок же получается.
— Так то цыганки… — Лена взяла халат, наброшенный на спинку кресла. — Вот елки, антистатик-то я дома забыла, током бьюсь сегодня весь день… Тебя Егор пригласил уже на дачу?
— Нет.
Заиграл мобильный телефон. Лена проницательно улыбнулась.
— Да, — Нина постаралась удержать губы, произвольно разъезжающиеся к ушам. — Да, Егор. Добрый день…
Лена, махнув ей рукой, скрылась за дверью ванной.
* * *
Минут десять они говорили о техниках живописи, кузнечном деле и деревообработке. Егор пригласил Нину полюбоваться на его коллекцию старинных оловянных солдатиков — ее начал собирать еще дед Егора, генерал, отец продолжил, а Егор умножил. К сожалению, Елена Викторовна сегодня вечером не сможет прийти — ей надо посидеть с документами.
