Все чаще начал пробуждаться Дульф. Он никогда не менял своего положения на полу, хотя шевелил веками и даже говорил. Речь Дульфа была смешной: он заикался и с трудом подбирал нужные слова. Снорг хотел узнать, как тот умудряется обходиться без помощи аппаратуры, но Дульф не понимал значения слова «воля», и дискутировать с ним пока было не о чем. Дагсы как-то попробовали распрямить Дульфа на полу, но оказалось, что у него ноги срослись с грудью. Пекки утверждал, что такого не может быть, и считал, что Дульф — это два сросшихся близнеца, и в районе живота там есть маленький братишка.
— Однако, Снорг... — сказал Пекки, поднимая свою единственную искусственную конечность над клавиатурой, — ты замечаешь, как быстро меняется наша жизнь?.. Раньше я думал, что все идет по установленному порядку: ты копошился на полу, Тиб стояла как колода, Дульф говорил только тогда, когда ты был неподвижен... А теперь?
— К чему это ты, Пекки?
— Грядут серьезные перемены... очень серьезные... Ты помнишь, что было раньше, давным-давно?
Снорг кивнул.
— Раньше перед каждым из нас был экран, который всему учил и показывал мир, какой он есть и каким должен быть... Каждого опутывала паутина проводов, которые заставляли сокращаться наши мышцы, воздействовали на наши органы, на весь организм... И все это для того, чтобы поддерживать в нас жизнь...
— Я помню провода... Помню... Как в тумане... — прервал его Снорг.
— Вот именно! — оживился Пекки. — На нас действуют наркотиками или другими средствами. Мы забываем... А может быть, они хотят, чтобы это знание сидело где-то глубоко в нас... в подсознании...
Снорг заметил, что Пекки выглядит очень плохо: на его прекрасном лице отпечаталась усталость, под глазами темные синяки, он был очень бледен.
— Ты слишком много времени проводишь за экраном. И выглядишь все хуже... — сказал Снорг.
Тотчас же один из Дагсов проявил интерес к Пекки. По всей видимости, он хотел перенести его в другое место, но пока только легко поглаживал по лицу и тянул за волосы.
Пекки многозначительно посмотрел на Снорга.
— Видишь... — сказал он. — Они все-таки многое понимают. Я сам недавно в этом убедился... Только не могу представить, почему Дагсы хотят казаться такими кретинами.
Дагс в гневе влепил Пекки пощечину и запрыгал в другую часть Комнаты. Пекки улыбнулся.
— Ты думаешь, Снорг, что я развлекаюсь... что достаточно посадить Пекки перед экраном, прикрепить ему его искусственную руку — и он будет доволен, не так ли?
Снорг растерялся.
— Снеогг, — сказала Тиб. Она научилась вытягивать шланг из стены и уже не пачкала в Комнате, но еще не могла вернуть шланг на место. Снорг помог ей и вернулся к Пекки.
— Благодаря визору я узнал массу новых вещей... Знаешь, Снорг, что таких комнат, как наша, великое множество? Живут в них такие же, как мы... Одни более, другие менее развиты... Эти комнаты можно осматривать, везде есть не только экраны, но и видеокамеры... За нами тоже постоянно наблюдают... Мне кажется, объективы расположены где-то у потолка, но их трудно заметить... Знаешь, в одной из комнат, она темно-голубая, живет такой же Пекки, как и я... его зовут Скорп. Мы познакомились: он видел на экране меня, а я — его... У него тоже искусственная рука.
— Может быть, мы не заслужили такой жизни, какой живут правильно сложенные люди? Те, которых показывают на экранах... — сказал Снорг.
Пекки даже фыркнул от злости.
— Перестань!.. Тебя уже обработали... ты чувствуешь себя виноватым... — от резких движений расстегнулся ремешок, крепящий искусственную конечность, и Снорг поправил крепление.
Пронизывающие глаза Пекки продолжали метать молнии.
— Это они пробуждают в нас чувство вины, — выкрикнул Пекки. — Я еще не знаю, зачем они это делают... но доберусь до сути... ведь я и так уже вытянул из этих чертовых экранов значительно больше, чем должен был знать...
Снорг был поражен силой веры, которую источал Пекки. «Прежде я считал, что воля — это по моей части...» — подумал он. На его лице отразилось удивление, которое, видимо, можно было принять за недоверие, потому что Пекки стал убеждать Снорга дальше.
— Обрати внимание, каждая программа... вся информация, каким человек должен быть... руки... такие и такие... ноги... такие и такие... Ведь хорошо, да? А мы?.. а я?.. обломок человека... это разве моя вина?.. ты понимаешь?! Зачем они нам это все время повторяют?
Снорг молчал. Он отметил, что Пекки необычайно умен, у него можно научиться смотреть на вещи по-другому и видеть иначе, чем раньше. Рядом села Тиб и начала прижиматься лицом к его лицу. Это нежное прикосновение Снорг любил больше всего на свете.
— Я боюсь, что уже не успею узнать обо всем... времени осталось слишком мало... — закончил Пекки тихо, видя, что Снорг уже не слушает его.
— Пекки! — закричала Моози.
— Перестань... он спит, — сказал Снорг.
— Тогда подойди сюда и посмотри на Аспе, — попросила Моози, — она не дышит.
Подъем собственными силами стоил Сноргу нескольких секунд страшного напряжения. Казалось, что Аспе лежит как обычно: полусогнувшись, подсунув маленькие ручки под большое плоское лицо.
— Она спит...
— Ты ошибаешься, Снорг. Приглядись внимательней.
Перевернуть Аспе лицом вверх было выше его сил. На счастье, поблизости появились юркие Дагсы. Сообща им удалось перевернуть Аспе. Тело было холодным и уже окоченело.
— Черт... ты была права... — глухо сказал Снорг. — А я даже ни разу не поговорил с ней... Она всегда спала... Разбудить Пекки?
— Нет. Он и так узнает, — ответила Моози. — Я не понимаю этой смерти. Это не соответствует тому, что говорил Пекки, — добавила она.
Тело Аспе исчезло, когда все спали, и никто не мог сказать, как это было сделано.
— Смерть Аспе не противоречит моим наблюдениям, — сказал Пекки Сноргу. — Законы, по которым мы живем, действуют статистически... Проще говоря, нас сначала всесторонне изучили и затем выбрали тех, кто способен выжить... А может, другие просто умерли... Затем отбросили тех, кто не способен учиться, совершенных кретинов, а нас интенсивно учили разными способами...
Снорг посмотрел на резвящихся Дагсов, потом на Пекки, который ответил ему улыбкой.
— Именно это я и хотел сказать, — продолжал Пекки. — Аспе умерла, потому что их исследования были не слишком точны... А может, выживание попросту является тестом...
— И что будет дальше? — спросил Снорг.
Пекки всем своим видом выразил полную беспомощность.
— Я уверен, ничего хорошего... Во всяком случае, для меня... — сказал он нерешительно. — Видишь ли, Снорг, мне удалось войти в систему информационного центра, который нас обслуживает... Я видел разные комнаты... В каждой из них живут люди... — Произнеся слово «люди», он бросил быстрый взгляд на Снорга. — Люди в нашем возрасте или моложе... Те, что помоложе, сидят перед экранами и загружаются знаниями; те, что в нашем возрасте, живут, подобно нам: наблюдают... общаются... Но я ни разу не нашел комнаты с людьми старшего возраста... Есть какой-то информационный барьер... На непосредственные вопросы система не отвечает... Но в ближайшее время все выяснится, я чувствую это, Снорг...
