– Понятно, – растягивая каждый слог, сказал Данко. – Давай еще по одной. Толь, а тебе, наверное, тоскливо тут одному. И работать по-настоящему эти сволочи тебе не дают.
Свирский согласно кивнул. И было непонятно, к чему относится этот кивок, то ли к одиночеству, то ли к анонимным «сволочам», то ли к тому и другому вместе. Данко снова наполнил бокалы янтарным, искрящимся на свету напитком.
– Знаешь что? – Олег хитро прищурился. – Переезжай ко мне. Замом по науке. Найдем для тебя коттеджик..
– На кой черт он мне нужен этот коттеджик?
– Не хочешь коттеджик, сделаем для тебя квартирку в лабораторном корпусе. Все в твоем распоряжении: оборудование, люди, денежки кой-какие. Плановой работы у тебя будет совсем немного. Полная свобода творчества. Я уверен, ты что-нибудь придумаешь толковое. Да с моими ребятами можно горы свернуть. А? Ха-ха, – хохотнул Данко, – да мы еще Нобелевскую премию отхватим. Представляешь – лауреат Нобелевской премии колхоз «Червоно дышло».
Тут уж и Свирский не выдержал, рассмеялся. Смеялся долго, хорошо, от души. Отсмеявшись, сказал:
– Ладно, черт. Уговорил. Поедем к тебе.
Этот, памятный для обоих разговор состоялся девять лет назад, в 2006-м. А сегодня, 16 июля 2015 года, Анатолий Львович сидел на кухне своей однокомнатной квартиры в Орле и с тоской смотрел через открытое окно на пустынную улицу.
Эту квартиру ему сделал пару лет назад все тот же Олег Данко. Как он тогда сказал, отдавая Свирскому ключи от квартиры: «Бери, пока у меня есть такая возможность. На всякий случай, мало ли, как жизнь дальше сложится». Это было последнее благодеяние уходящего губернатора для Данко и его команды. Новым губернатором уже был назначен человек из Москвы. Поговаривали, что в Москве страшно недовольны тем, что старый губернатор регулярно срывает продовольственные поставки в столицу. А как их было не сорвать? К этому времени в области из-за боязни куриного гриппа уже уничтожили всю скотину и птицу. А хлеба и других культур год от года сеяли все меньше и меньше из-за сумасшедшей дороговизны солярки. На Данковской опытно-селекционной станции удалось сохранить весь скот и всю птицу. К тому времени все животные уже были неоднократно привиты различными противогриппозными вакцинами, став фактическими участниками широкомасштабных экспериментов, проводимых командой Свирского. Данко оказался прав, предрекая, что Анатолию Львовичу удастся придумать что-нибудь толковое. Последние несколько лет перед переездом в Орловскую область Свирский пытался заниматься разработкой вакцин, противостоящих различным разновидностям вируса гриппа. Но только пытался. Скудное финансирование прекращалось едва успев начаться, и его старички снова возвращались к переписыванию старых отчетов. На новом месте он помолодел лет на двадцать. Та творческая энергия, тот молодой задор, которыми, казалось, был заряжен даже воздух в лабораториях, где трудились молодые генетики и микробиологи, проникали в плоть и кровь Анатолия Львовича, заставляя его мыслить все быстрее, все тоньше, все изощреннее.
Ребят Данко подобрал действительно талантливых и амбициозных. Им нужно было только указать цель, поставить задачу, достойную их высоких амбиций и способностей. И Свирский подбросил им такую задачку. Задачку, самая постановка которой у каждого мало-мальски грамотного профессионала вызывала не только недоумение, но и сомнение в психическом здоровье человека, предлагающего ее решить. Свирский предложил им создать универсальную противогриппозную вакцину. Привитый ею человек или животное не должен заболевать гриппом, в том числе и куриным, как бы ни мутировал вирус. Самонастраивающаяся вакцина, обнаруживающая вирус в живом организме, определяющая его разновидность и разрушающая его генетическую программу, превращая вирус из врага в союзника. И через семь лет такая вакцина была готова. По большому счету, оставалось только завершить программу испытаний. Но сомнений в ее чрезвычайной эффективности уже ни у кого не оставалось. Все, кто участвовал в этой работе, уже неоднократно имели возможность, в том числе на себе, убедиться в чудесных свойствах полученной вакцины. И тут это известие о снятии губернатора. Его принес Свирскому Данко. Олег Иванович ввалился к нему в кабинет, тяжело дыша, прохрипел с порога:
– Толька, хана нам. «Деда» снимают.
Анатолий Львович поднял голову от бумаг, глядя как грузный, раскрасневшийся Данко пересекает кабинет и усаживается в кресло рядом с его столом.
– Ну и что? Ты чего такой запыхавшийся, бегом на третий этаж поднимался, что ли?
– А как ты думаешь, кто прикрывал эту нашу с тобой самодеятельность? «Дед». Он хоть и не знал, чем конкретно мы занимаемся, но кое о чем догадывался.
«Дедом» Данко называл губернатора. Олег Иванович достал из кармана брюк носовой платок и стал вытирать пот, катящийся градом по его красному толстому лицу, несмотря на работающий в кабинете Свирского кондиционер.
– Ты представь, – продолжал он, – приходит новый человек. Обязательно начнутся всякого рода проверки. Да и доброжелатели найдутся, стукнут. В администрации таких добровольных помощников пруд пруди. И что же обнаруживается?
– Что? – переспросил Свирский.
– А то, что объем финансирования любимого детища губернатора, то есть нашего с тобой хозяйства, никак не соответствует количеству выращенного и переданного, в соответствии с федеральной программой, в другие области племенного скота.
– Не сгущай краски, Олег. Я думаю, что там найдется к чему прицепиться и помимо нас с тобой. Наше хозяйство – это так, мелочевка. Так что успокойся, если «дед» на чем-то и погорит, то вряд ли виноваты будем мы.
– Ты так ничего и не понял. «Дед» свои проблемы как-нибудь решит. А когда нас вычислят, как мы будем решать свои?
– Олег, я давно хотел тебе сказать. Пора публиковать результаты. Еще немного и вакцину можно будет запускать в производство. Сам видишь, она сейчас нужна, как воздух, даже больше воздуха.
– Милый мой, ты так и не понял, в какой стране живешь. У нас ведь как, либо ты крышуешь, либо тебя крышуют. Оказавшихся вне системы просто сжирают. Как только ты объявишь, что у тебя есть вакцина, здесь настоящая война разгорится между желающими взять это дело под свое крыло. И я тебя уверяю, они очень быстро поймут, что им совсем не нужно двенадцать носителей суперсекрета. Ведь вакцина против куриного гриппа – это деньги, сумасшедшие деньги. Толя, они оставят в живых только кого-нибудь одного, самого сговорчивого. А развязывать языки, поверь, они очень хорошо умеют. Остальных просто отстрелят. Да и этот один им будет нужен на очень короткий период времени. Толя, если тебе наплевать на себя, подумай о ребятах. У них ведь семьи, дети малые. Да и не успеешь ты ничего опубликовать. Как только информация уйдет от нас, она попадет в лапы соответствующих структур. Официальных или неофициальных, неважно. Действовать они будут одинаково. Нам сейчас нужно выиграть время, пока я буду решать вопрос с запуском в производство. Да и неплохо было бы и нам что-то заработать на нашей вакцине. Что, мы зря столько лет жизни на нее положили?
